Алексей Келин - Семейные обязательства

- … Ушел телепортом, с моей кухни все дороги открыты. Говорит, добыл артефакт в хранилище улик Официума. Верю – там и не такое найти можно. Сложил Знак охранителя на стол – и нет его.

Георг фон Раух расхохотался.

- Его Преосвященство сейчас наверняка увешан магическими штучками, как рождественская ель — конфетами. Кто бы запретил Провинциал-Охранителю, - кавалергард он добавил в голос ехидства, - работать с уликами? – Он встал, прошелся по комнате и присел на угол стола. Восхищенно покачал головой: - Но как епископ нас сделал, а? Принц, говоришь? И контакт в посольстве? Заодно натравил Корпус на твоего бедного родственника? Да он просто молоде-ец… А я, дурак, считал его недалеким служакой, влюбленным в тебя по уши, несмотря на сан.

- Предположения твои… - фыркнула Бельская.

- Увы, - развел руками фон Раух, - я в нем ошибся. Хитрый поп показал высочайший класс агентурной работы. Изобразил душевные терзания, ты стала горячо уговаривать его на сотрудничество, а потом буквально впихнула информацию и помощь. Какой контакт он получил?

- Экстренный, - вздохнула Бельская. – И контакт, и пароль, в любой коронной администрации ему будут кланяться, хоть в Гнездовске, хоть где. С приставкой, означающей, что человек действует от моего имени. Не надо было?

- Почему не надо? – пожал плечами фон Раух. - Мы сейчас действительно одно дело делаем.... Думаешь, этот жук пришел к нам в расстроенных чувствах и с заботой о котике? Он все давно решил. Была бы чистая политика, замешанная на воровстве, хитрец продолжил бы изображать идиота, поливать тебя восторженными взглядами и работать в четком соответствии с указаниями Архиепископа. Но Владыка пошел по трупам – и от этого твой охранитель закусил удила… В любом случае — браво, Виктория, ты добыла ценнейший приз. Теперь наш ход.

На слове «твой» Виктория Бельская привычно поморщилась, но не стала возражать.

Карета обогнула скальный выступ и выехала на плато перевала. Элиза невольно охнула – она смотрела с края обрыва на огромное облако. Над ним поднимались горные вершины, как скалистые островки в море белого сияния. Казалось, долина залита сахарным кремом. Он ослепительно сверкал на солнце, Элиза моргала, глаза слезились от блеска, но как не любоваться на жутковатую красоту?

- Добро пожаловать в Гнездовск, - восторженно прошептала Настя. Она смотрела на облако с детской надеждой на чудо – как будто сейчас прилетит волшебник на ковре-самолете. Или Баба Яга в ступе, непременно мудрая и добрая, не чета злобным старухам из легенд и былей Тридевятого царства.

Элиза догадывалась о мечтах своей охранницы. В империи маги-медики еще не открыли косметические салоны, не так далеко шагнул прогресс. А здесь у Насти были все шансы поправить сломанный нос и снова стать Анастасией Прекрасной.

Ах, Заозерье! Колдовская земля! Сколько об этих местах слышала маленькая Элиза, какие ужасы рассказывала нянька об озерах и болотах за ним!

Как же хочется все увидеть своими глазами!

До Мстислава за сказками ездили на запад, туда, где сейчас раскинулась Империя. В наши времена все иначе – в Заозерье магия окончательно стала наукой, с университетами, студентами, профессорами, дипломами, диссертациями и научными публикациями в толстых журналах. Имперцы совсем недавно перестали отправлять колдунов на костер, хотя прекрасно помнят, от кого произошли, как их предки летали, оборачивались в зверей и говорили с русалками.

Но мало что может быть опаснее, чем оборотню оказаться окруженным мужиками с кольями, теми самыми, кто еще недавно приносил лесному хозяину в жертву младенцев. Мстислав дал людям Тридевятого царства право не платить кровавую дань, и бывшим живым идолам-людоедам стало очень неуютно. А после и любое колдовство стало запретным.

Магия бывает разной, не только на крови. Сейчас она понемногу возвращается на земли Тридевятого царства. Медленно и осторожно, так что за колдовством пока лучше ездить на восток от перевала.

Пост пограничной охраны был настолько обыкновенным, что Элизе даже стало чуточку обидно. А где маги? Где сказка? Где волшебные… Она так и не придумала, что такое волшебное может быть на имперском кордоне, но все равно огорчилась.

Деловитый пограничник с егерскими нашивками прочитал ее паспорт и документы охранников. Мельком глянул на вещмешки Эрика и Насти, не обратил никакого внимания на кошку, вежливо поклонился Элизе и махнул рукой, чтоб поднимали шлагбаум. Карета проехала около сотни метров, и все повторилось на гнездовском посту. Единственное отличие было в том, что гнездовский пограничник еще и прошелся вокруг их кареты с какой-то слабо поблескивающей ладанкой. Ладанка никак не изменилась, и это его полностью удовлетворило. Он доброжелательно улыбнулся, сказал «Добро пожаловать в Гнездовское княжество» и направился к следующему экипажу.

Багаж высшего дворянства не подлежал досмотру без особого распоряжения. Четыре одинаковых чемодана из благородно-коричневой кожи так и остались закрепленными на крыше кареты.

Элизу что-то смутило. Она не сразу вспомнила, что Эрик отчитался перед ней за три – значит, четвертый он купил за свои деньги, и вез в нем… нечто, что не стоит показывать бдительным стражникам. Во время спешного отъезда из Гетенберга она не обратила внимания на количество багажа, а потом чемоданы примелькались…

«Ну и ладно, - мысленно улыбнулась Элиза, глядя на счастливо замершую у окна кареты Настю. – Пусть они хоть труп, хоть императорскую сокровищницу вывозят под видом моего багажа. Не самая большая плата за спасение жизни».

Они немного задержались в пути из-за непогоды в империи, и прибыли в столицу княжества в начале декабря. Никакие проклятия Элизу больше не беспокоили, все беды казались чем-то далеким, как будто прошло несколько лет. В душе поднималась искрящаяся радость, ожидание чуда и сказки. Она в Гнездовске! Что может быть волшебнее?!

Элиза даже не вспоминала мужа и кавалерист-девицу госпожу Орлову. Почти. Пару раз в день – не больше.

Она мысленно пожелала счастья девице, и желательно – подальше от нее, Элизы. С трудом сумела оборвать мечты о том, как напоит мертвого Пьера живой водой и что скажет потом. Вот будет у нее в руках скляночка – тогда и помечтать можно.

Гнёздовск загодя готовился к зимним праздникам, и кое-где уже появлялись яркие украшения. Древний языческий обычай – отмечать середину зимы, самую долгую ночь в году, в Гнездовске мирно уживался с христианским рождеством.

На Йоль гнездовцы устраивали пир и карнавал, гуляли всем городом, в масках и личинах. Рождество, напротив, отмечали степенно, угощением в кругу семьи. В Империи было иначе. Потомки жителей Тридевятого царства не забыли языческий Йоль, но было не принято говорить об этом вслух. Просто ужин темным вечером зимнего солнцестояния был чуть поразнообразнее, чем обычно. Даже самые небогатые люди выставляли на стол яблоки и ветчину, а где-нибудь в уголке вешали ветку омелы. Зато Рождество отмечали с размахом.