Елена Белова - Звездный дождь-2 [СИ]

Косу Марита тоже заплела по-иному. Никаких «плотно, чтоб не расплелась»! Никаких «под косынку, чтоб не мешала»! Золотисто-русый «колосок» в шесть прядок мягко подобрал-прихватил волосы по бокам и красивым ровным ручьем стекал на спину. Неплотное плетение вдвое увеличило толщину косы, а чтобы не прическа не рассыпалась, Марита аккуратно скрепила ее заколками несколько раз — у затылка, пару раз в середине и лентой с «эмалевым бантом» на конце.

Пара прядок, упорно выбивавшихся на свободу, вилась у висков, уцелевшие веснушки напоминали о летнем солнце… словом, на месте Дана Марита немедленно прекратила бы звать Лату сестренкой!

— Ну как?

— А? — Латка с трудом оторвалась от зеркала. — Ой, Мариточка… как ты это сделала?

Как все-таки приятно делать подарки хорошим людям!

Стол к стене оттащили быстро. Табуреты еще скорей. Факелы закрепили на каждой стене… Все делали Дереши, Тир торчал точно посреди подвала, чувствуя себя столбом на ристалище.

— Парни, вы бы хоть объяснили, что это мы делаем? — Дереш-старший фыркнул — точь-в-точь Дымок, недовольный отсутствием добавки. — Мел вам не подать — призывающие злишевых отродий знаки рисовать?

— Обойдемся без мела… — Дан точным движением сцапал отца за рукав, не отпуская от стены. — Тут постой… некоторым злишевы отродья сами являются, без вызова… Три… два… оп-па!

И кристен ахнул, невольно потянувшись к висевшему у пояса ножу.

Человеческая фигура возникла рядом с Тиром мгновенно и беззвучно, за одну краткую пушинку, которая требуется человеку, чтобы закрыть глаза. И мгновенно сдвинувшись в сторону, заозиралась…

При других условиях Тир бы обозлился. Учить его еще и учить, говорил же при обсуждении, что менять место надо не один раз, а два-три — меньше шансов, что положат при засаде. Нет же, как горохом об стену! Но ругаться не время.

— Порядок, Син. Не переживай, все как надо. Это… друг.

— Кому друг, кому родственник! — уточнил Дан. — Знакомься, южанин, это глава моего рода, Дереш-старший. Отец, а это Син, один из нас. У него очень полезный магический дар, и сам он парень хороший, ты его не обижай…

— … а то он тебя зашвырнет куда подальше? — усмехнулся Дереш-старший, немного отойдя от неожиданности. Ну, дела… Давай знакомиться, парень. Ты ведь вроде только молниями швыряться умел? А теперь… и правда полезный талант! Да как же ты их нашел?

— Это не я, господин…

— Дереш.

— Это не я нашел, господин Дереш. В нашем убежище есть… — он бросил быстрый взгляд на Тира, проверяя, насколько можно быть откровенным, и продолжил уже спокойнее… — есть те, кто могут отыскать и «навести на ориентир». А я просто «перехожу».

— Там все нормально? В убежище?

— Да… — Син как-то странно улыбнулся.

— Что такое? — нахмурился Дан. — Выкладывай.

— Все в порядке, правда. Девушки банный день устроили, Аркат, Клод и новый маг все спорят… еле растормошил, чтобы помогли с «ориентиром».

— Ну дела, — повторил уважительно Кристен. Так вы заранее сговорились?

— На всякий случай, — Дереш младший успел снова оседлать табурет и сейчас блестел глазами, как довольный кот. — За веревицу до полуночи…

— Так-так… Слушай, парень… а ты груз с собой утащить можешь?

Син не шевельнулся, но в подвале словно повеяло ветерком. Легоньким таким… но все же ощутимым. Дрогнуло на столе пламя свечи, и Тир, что-то чертивший на счетной дощечке, удивленно поднял голову.

— Конечно.

— О как! А сколько?

— Людей или что-то неживое?

— О как, — снова повторил Кристен, оценивающе присматриваясь к тощему, но крепкому парню. — Ну, скажем, людей.

Ветерок стих. Мгновенно. Сам Син не шевельнулся. Только едва заметно поежился и почти неслышно выдохнул. Словно чего-то опасался… Хотя он всегда опасается. Это не Латка — душа нараспашку, не Клод, что к собственному убийце лечить полезет. Син слишком битый жизнью, чтобы верить в людскую доброту. И внимания к себе не любит. Чуть что — в тень и молчок. И Марита его не растормошила. Хотя дижонку саму кто-нибудь растормошил… вот уж они с Сином парочка. Дан готов был поклясться, что они даже в переглядки по-настоящему еще не доиграли. Он сам-то понял, что у Сина с бывшей милле что-то есть, только благодаря чутью. Очень уж оба хорошо выучились держать себя под контролем. Да еще оба как замерзшая вода. Если им не помочь, то до объятий эти лучики дозреют не ранее, чем к Латкиным внучатам. Хм… внучатам…

С какой это стати я…

— Если сам, то человек пять. Если в контакте, то песок еще не пересыпался.

— Какой песок? — вскинул брови Кристен.

— Он хочет сказать, что точно никто не знает, на что мы способны вместе, — пришел на помощь Дан. — Мы только пробуем.

— Ага… А Орден? Орден-то знает?

— Хрен ему, а не знания! — отчего-то раздосадованный собственными мыслями (особенно о внучатах) парень не сдержал языка. О чем немедленно пожалел.

— Дан!

Злишево копыто! Это он что, при отце ляпнул?! Ну и ну… дома за такое получил бы по шее в момент.

— Извини. Привык. Одичал, знаешь ли… — сорвался в привычную скороговорку юноша, краем глаза замечая, как выше и выше задираются брови Тира… — то злые орденцы, то невоспитанные медведи, поневоле привыкнешь…

— Отвыкай. Тебе скоро с матерью и сестрой разговаривать, хочешь от них полотенцем схлопотать? Дан?

— Полотенцем… — зачарованно повторил Дереш-младший. — Полотенцем…

— Эй, ты чего? Дан, все хорошо?

— Полотенцем… — снова повторил тот, озаренный простой и ясной мыслью: встреча с полотенцем неминуема. Потому что его хозяйка ЖИВА. У него снова есть семья. Они живы, живы, он скоро их увидит!!! Кого он там называл отмороженным? Сина? Сам такой! Настолько привык к тому, что он последний Дереш, что не сразу осознал: они не погибли. Понял, обрадовался даже, но по-настоящему осознал только сейчас.

А они живые…

— Дан, очнись!

— Полотенцем… кухонным… с мережкой и шитьем по краю… да? — с той же мечтательной улыбкой проговорил юноша, уставившись в стенку, будто помянутый предмет висел там и сиял, точно лик Судьбины на храмовой росписи. — Беленьким… Да сколько угодно, пап! Да хоть веником! Хоть скалкой! Хочешь, я ей самую большую куплю? И сестре, и матери, и братцу сто книг о его любимых подвигах… хочешь?!

И не дожидаясь ответа, сгребли в объятия так, что косточки хрустнули.

— Вот наказанье… — привычно смиряясь перед знакомо непредсказуемым норовом старшего сына, проворчал Дереш.

Скалку ему, выдумал тоже… и правда хотелось его скалкой огреть — тогда еще, в начале лета, когда посланный в «Двор на горке» слуга вернулся с сообщением, что «рацеец» исчез, не дождавшись — видимо, весть о пожаре и «гибели» семьи долетела до гостиницы раньше посланца. Поиски не дали ничего, Дан пропал бесследно, и они долго сходили с ума, ловя каждый слух о «порченых», пока не явился мэтр Эрнесто, благослови его божья пара всем добрым… Скалку ему, ха! Будто неясно, с чего он так чудесит. — Брату какой пример подавать собираешься…