Ирина Нельсон - Кома. Первая и вторая книги. [СИ]

Хеллоуин пришел как-то незаметно. Просто в один прекрасный день в Большом зале внезапно появились украшения, а вечером устроили пир. Я вновь с позором упустила Джинни Уизли. Эта девчонка ускользала от меня с ловкостью ниндзя, я уже начинала злиться.

Кошку было жалко. Беднягу подвесили прямо за хвост. Желтые глаза были выпучены, лапы — врастопырку.

— Трепещите, враги наследника! — крикнул Малфой так, что я подскочил. — Сначала кошка — следующими будут грязнокров… ммм!

— Не позорься, — зашипела я и убрала руку от его рта. — Это второе предупреждение. После третьего раза я напишу твоему папе. Он из кожи вон лезет, чтобы имя очистить, а ты тут все его усилия пускаешь насмарку. Кажется, в английское традиционное воспитание входит порка? И лицо попроще сделай — кричал-то не ты.

Малфой сверкнул глазами, но рот захлопнул.

Прибежали профессора, горестно запричитал Филч. Локонс, сияя улыбкой всем известного «натурального блондина», пригласил всех в свой кабинет. Снейп как мрачный жнец навис над троицей, и те засеменили следом за учителями. Нас разогнали по спальням.

Несколько дней только и разговоров было что о Миссис Норрис, и все из-за Филча. Он вертелся вокруг того места, где заколдовали его кошку, словно поджидал виновного. Тщетно пытался стереть надпись на стене при помощи «Универсального волшебного пятновыводителя миссис Чистикс» — сама видела. Прятался в коридорах, кидался на школьников, ища случая учинить над ними расправу за «чересчур громкое дыхание» или «слишком счастливый вид». Бедный завхоз.

Снейп вызвал меня к себе в кабинет, где показал кошку и спросил, что я могу сделать. Я пожала плечами и сказала, что могу только сварить из неё суп, поскольку живой водой не располагаю.

— Живой водой? — задумчиво переспросил Снейп. — Признаться, об этом я не подумал. Да и аппарата Кратова у меня нет. Хотя говорят, — черные глаза уставились на меня в упор, — источники живой воды бьют над могилами святых, а святыми часто были истинные целители.

Я аж попятилась.

— Эээ?! Вы чего удумали?

— Успокойтесь, не буду я вас убивать, — усмехнулся Снейп. — Не согласитесь ли вы одолжить немного своей крови?

— Чего?!

— Крови, — терпеливо повторил Снейп. — Хочу провести эксперимент, раз вы так любезно напомнили о живой воде. Клянусь использовать вашу кровь только в рамках эксперимента с живой водой и никак иначе!

Ну ладно. Я покорно позволила сцедить у себя кровь. Мы её разбавили в ключевой воде и обрызгали кошку. Кошка не шевельнулась.

— Может, её надо напоить? — предположила я.

Снейп закапал раствор в раскрытую пасть. Ничего. Пшик. Кошка лежала мокрая, вонючая и по-прежнему неподвижная. «Результат отрицательный» — записал Снейп в блокноте и снова уставился на меня.

— А не одолжите ли мне свои волосы, мистер Волхов? — в черных глазах горел плотоядный интерес ученого.

— Профессор, может, я попробую сделать переклад на яйцо? — жалобно сказала я. — Вообще, живая вода, говорят, обладает повышенными окислительно-восстановительными свойствами за счет прохождения через неё отрицательно заряженных частиц, то есть, электричества. А я электричество генерирую только мозгами. И что бы вы там ни думали, без мозгов я жить не смогу!

Снейп задумался, фыркнул и отступил.

— Пробуйте переклад.

Переклад тоже не дал результата, хотя яйцо почернело и начало испускать весьма неприятный тухлый запах. Видимо, Снейпу все-таки придется дожидаться мандрагор и копаться в библиотеке, поскольку от меня толку было мало. Северус склонился над кошкой, а я быстренько свалила из кабинета, пока тот не вспомнил, что у меня можно забрать еще ногти, кожу, слюну и слезы.

Пусть лучше зельевар в традициях Кощея чахнет над пробирками, пока я веду охоту на дневник Уизли.

Северус был невероятно зол: на Малфоев, за то, что проклятые, на себя, за то, что не уследил, и на сумасшедшего целителя, который снова едва не убился, творя невозможное. Да еще Дамблдор подливал масла в огонь, сверкая очками: «Он же целитель, Северус, он не может по-другому, Северус, его ведут клятва и призвание, Северус». А Северусу оставалось только скрежетать зубами да варить очередное зелье для лежащего в истощении ребенка.

Демонстрируя чудеса выдержки и самосохранения в обычное время, в лечении Вадим доходил до исступления, напрочь забывая о себе. Причем волшбу творил какими-то совсем уж альтернативными, языческими способами, о которых в цивилизованной Европе только сказки и остались: длинные речитативы, шепотки и наговоры со странными жестами, яблоки, узлы, яйца и бесконечные фенечки с полузабытыми узорами, расчеты с учетом астрономических явлений, заговоры на солнце и луну, травы. И ведь вопреки всем оставшимся упоминаниям работало так, что рядом становилось трудно дышать! Был бы жив историк, он бы с Вадима не слез. Абсолютно дремучий друид — настоящая находка! И ведь откуда-то ребенок брал новые знания и умения. Просматривал воспоминания о своей прабабке по двадцать раз? Омут Памяти у директора он одалживал регулярно. Снейп разок не утерпел и воспользовался чарами перевода, чтобы полистать русские книжки Волхова. И хоть потом он весь день маялся от головной боли, цели своей добился. За исключением пары пособий, вся информация в них была ерундой и мифотворчеством, что только заинтриговало. Северусу страстно захотелось заглянуть в эту златокудрую голову, но отношение к директору Дамблдору и невероятное количество амулетов на руках ребенка ясно показывали, что соваться не следует.

Взросление всегда раскрывало в волшебниках потаенные таланты, но кто бы мог подумать, что этот чертов русский как ларец с секретом? Думал, что всё рассмотрел, а тут бац — второе дно! Да, пусть Вадим не мог взмахом палочки превратить черепаху в табакерку и добыть воду из воздуха, но почему-то он производил впечатление настоящего колдуна, даже не пользуясь своим даром. Может, потому и производил и был способен на невероятные чудеса, что не растрачивался попусту и относился к своей силе с почтением, а не кичился ею, как прочая чистокровная братия? Как этот таинственный наследник Слизерина, больше похожий на мелкого террориста с артефактом наперевес.

Северус как раз раздумывал над тем, как измельчали волшебники, когда в дверь постучались. Снейп удивленно посмотрел на часы — у детей давно был отбой, кому он мог понадобиться в такое время? В дверь снова поскреблись, и Снейп вздохнул. На этот раз он узнал стук.

— Входите, мистер Волхов, — он махнул палочкой, открывая дверь.

Появившийся на пороге мальчишка предсказуемо не порадовал: глаза огромные, пугливо зажатые плечи, волосы взлохмачены, сам кутается в мантию, прячет дрожь. Мерлин, он ведь только успокоился, только начал радоваться жизни, неужели после лечения Малфоев всё началось заново? Северус действовал уже по привычной схеме — усадил поближе к камину, погнал домовика за чашкой горячего шоколада, уселся рядом и покрепче замотал Вадима в плед.