Ирина Нельсон - Кома. Первая и вторая книги. [СИ]

Я горланил перевод песни во всю мощь своих легких. Гитара бодро бренчала в такт. Грейнджер вместе со всем своим факультетом в ступоре смотрели, как я приближаюсь к кабинету трансфигурации, пританцовывая под разудалый мотив.

Остановившись прямо напротив Гермионы, я нагло посмотрел ей в глаза и пропел припев:

— Моя мулатка-шоколадка, на свиданье всё будет гладко! Моя мулатка-шоколадка, — я наклонился к ее лицу и прошептал так, чтобы слышала только она, — этой ночью всё будет сладко.

Гермиона вспыхнула, как маковый цвет, и залепила мне пощечину. Я с хохотом увернулся и принялся повторять припев. Уже с приличным окончанием «В королевстве мы будем сладком». Народ глазел на нас с неподдельным интересом. Где-то щелкнул фотоаппарат Колина Криви. Еще бы! Не каждый день слизеринец приглашает заучку в Хогсмид. Я закончил песню, припав перед алеющей Грейнджер на одно колено. Гитара выдала страстное соло.

— Да или нет, Гермиона? — промурлыкал я.

На заднем фоне девочки-гриффиндорки рефреном зашептали: «Соглашайся, Грейнджер! Самый красивый парень курса! Вот повезло!»

— Ну, так что, пойдешь? — не обращая внимания на подсказчиков, повторил я и протянул ей пышную розу из светло-розового бисера.

— Зачем тебе эта маггла с палочкой? — задорно крикнула Дафна с противоположного конца коридора. — Она же не способна оценить своего счастья! Пригласи лучше меня!

Грейнджер предсказуемо повелась на развод и цапнула цветок. Её щеки пылали не хуже плетеных лепестков.

— Пойду!

— Что здесь происходит?! — строго спросила профессор МакГонагалл, выходя из кабинета транфигурации. — Мистер Волхов? Мисс Грейнджер? — она переводила взгляд с розы в руках Гермионы на коленопреклонённого меня.

— Волхов, опять ваши шуточки? — раздался бархатный голос позади, и рука профессора Снейпа вздернула меня за шкирку, поднимая на ноги.

— Добрый день, профессор! — радостно улыбнулся я.

— Объяснитесь! — МакГонагалл поправила очки. На ее лице было написано выражение крайнего неудовольствия.

— Я пригласил Гермиону на свидание, и она согласилась! — все так же радостно ответил я.

— О! Вот как? Голося на всю округу?! — возмущенно уточнила профессор трансфигурации и тут же вычла двадцать баллов у Слизерина.

— Мистер Волхов! — разозленным удавом прошипел зельевар. — Вас ждет отработка в субботу.

— Но в субботу я иду в Хогсмид, профессор, — я сложил бровки домиком и умоляюще прижал к груди гитару. Снейп перевел взгляд с меня на пунцовую Грейнджер, неопределенно хмыкнул и отпустил мой воротник.

— Уже нет! Вашей прекрасной даме придется подождать до следующего раза… если вы опять не умудритесь вляпаться в отработки, — саркастично отозвался Снейп.

Я надулся. Вот гад!

— Но это несправедливо… п-проф-ф-фессор, — заикаясь от пристального взгляда Снейпа, Гермиона уже успела пожалеть, что вообще влезла в разговор.

— Чудес-с-сно. Минус двадцать пять баллов с Гриффиндора за пререкания с преподавателем и провокацию. В таком случае, вам будет приятно разделить со своим верным рыцарем все тяготы и лишения, как и подобает верной спутнице. В субботу жду вас обоих. Так будет справедливо? — задал он риторический вопрос МакГонагалл, которая только неодобрительно поджала на это губы и бросила строгий взгляд на Гермиону.

Снейп прошелся по нам как асфальтоукладочный каток, медленно и неотвратимо. Все возмущенные, жалостливые и насмешливые голоса смолкли. Были придавлены и утрамбованы его тяжелым взглядом. Особенно злобно он смотрел на Гермиону. Эффектно развернувшись, профессор удалился, оставив поле битвы за собой.

Я растерянно смотрел ему вслед. Чего он так на Грейнджер взъелся? Разве что… Ой, блин! Кажется, он сделал неверные выводы из моего интереса к Гермионе.

Народ стал постепенно рассасываться, только в отдалении стояли Гарри и Рон, и явно поджидали Грейнджер. Рон был красным и кидал на меня злые взгляды, сжимая кулаки. Гарри удерживал его за плечо и тихонько ему что-то шептал, бросая из-под очков лукавые взгляды в нашу сторону.

— Грейнджер, — тихо окликнул я Гермиону. — Тебе роза-то понравилась?

— При чем тут роза, Волхов?! — Грейнджер возмущенно запихала мой подарок в сумку. — Я за тебя заступилась и опять получила штраф.

— Виноват, признаю, — я обезоруживающе улыбнулся.

— Дурак!

— Что поделать? Не я такой — жизнь такая, — я развел руками, чуть не уронив гитару и продолжая улыбаться. Моя улыбка Гермиону явно бесила.

Гермиона фыркнула, не найдя слов для ответа, встряхнула кудрявой головой и направилась к своим друзьям. Если бы она могла воспламенять взглядом, то от меня уже осталась бы горстка пепла.

Роза была прекрасна.

Гермиона сидела на подоконнике в спальне и расправляла ее лепестки. Неяркие лучи осеннего солнца играли на бисере, отчего цветок, казалось, светился и едва заметно переливался. Волхов определенно знал, что дарить. Девушка тяжело вздохнула и поняла, что ни за что не сможет избавиться от такой красоты. Это же первый цветок, подаренный мальчиком. Самое потрясающее в том, что он никогда не увянет.

Лаванда уже ее просветила, что Волхов, скорее всего, сделал эту розу сам. Гермиона представила, сколько времени ушло на каждый лепесток, на стебель, на листья и еще раз вздохнула. А чистокровная Патил, завистливо поглядывая на цветок, пояснила разницу между созданным своими руками и покупным подарком.

— В магическом мире, Грейнджер, ручные изделия подобного толка ценятся на вес золота, потому что создатель подчеркивает значимость того, кому предназначается дар. Потому что маг, создавая что-либо своими руками, вкладывает в это часть себя. А изделия Волхова вообще бесценны. Мало того, что создает он их под конкретного человека, так еще и не стоит забывать, кем он является. Будь уверена, никто эту розу у тебя не посмеет забрать. Роза только твой дар. Для вора она станет проклятием.

По спине Гермионы будто сыпанули ледяным крошевом. На розу она поглядывала уже с интересом и уважением.

— А что имела в виду Гринграсс? — попыталась перевести тему девушка.

— Ну ты точно маггла с палочкой, — насмешливо фыркнула Лаванда, — ты знаешь, что означает такого типа цветок в магическом мире? Мы же учили символику растений на зельях, и по гербологии будем проходить в следующем семестре. Неужели ты не читала? — Браун с превосходством рассматривала смущенную девушку.

Гермиона поклялась себе, что вызубрит этот проклятый словарь наизусть. Уже не в первый раз ее тыкали носом в незнание элементарных для магов и совершенно ненужных с точки зрения магглов вещей. Самое обидное, что обозначения растений по большей части совпадали с викторианским языком цветов.