Ирина Нельсон - Кома. Первая и вторая книги. [СИ]

— О! Она тебе даже не сказала? Зато мигом выложила все слизеринцу, чтобы сходить с ним на свидание, — насмешливо хмыкнул Вадим. — Хотя я и сам давно догадался. Скажу по секрету — почти весь поток в курсе. А лучшим друзьям — ни слова!

— Подожди, это ты всем рассказал?

— Ой, как сложно догадаться, — закатил глаза Вадим, — Это секрет Полишинеля. Нотт ходит на прорицания, я хожу на маггловедение. И там, и там мы дружно видим Грейнджер, а потом так же дружно жалуемся на то, какая она выскочка. Очень сложно догадаться, — саркастично протянул Волхов.

Гарри выглядел потерянным, он ведь видел расписание Гермионы. И Рон видел. Хорошо, пусть Гарри не знал, что такое возможно, но Рон-то наверняка слышал про хроноворот. В животе возникло неприятное тянущее чувство.

— Мне нужно подумать… — рассеянно сказал Поттер.

— Это вообще нужно делать почаще, глядишь, тебе даже понравится, — в насмешливой улыбке Вадима так и чудилось: «Поттер, ты — олень!».

— Ну, думай, а я пошел, — с этими словами Волхов легко вскочил на ограждение Башни, повернулся к Гарри, подмигнул ему… и с раскинутыми руками упал в пустоту. Поттер испуганно подбежал к ограждению, перегнулся через перила и успел увидеть, как Вадим растаял в полете.

Безумец! А он, Поттер, и впрямь олень. Астральная проекция, как он мог забыть?

Жизнь Гермионы в последние дни была безрадостна. Случай с Вадимом не шел из головы, ей хотелось извиниться, но слизеринец упорно не шел на контакт. А она так желала искупить вину, чтобы не жгло, не мучило противное чувство собственной ошибки.

Гермиона следила за ним на уроках, в Большом Зале, порой даже тенью следовала за парнем в коридорах. Она выпросила у Гарри карту Мародеров и сейчас задумчиво рассматривала гостиную Слизерина, сверля взглядом имя Волхова. «Я превращаюсь в сталкера», — подумала Гермиона с грустью. Надо сказать, что время приближалось к рассвету, и она не понимала, почему Волхов все еще не спит. Или, может быть, он уснул в своей гостиной? Точка оставалась неподвижной уже долгое время.

Кажется, Гермиона успела немного задремать, потому что, вскинувшись и посмотрев на карту, поняла, что Волхов исчез из общежития Слизерина. Развернув карту полностью, она начала судорожно искать Вадима и увидела, что он почти вышел из замка. Подхватившись, не раздумывая, девушка побежала следом.

Лучшего времени для извинений было не найти.

Волхова она догнала только на опушке Запретного леса. Он уже почти исчез между деревьями. От озера поднимался туман, скрывая его фигуру.

— Вадим, постой! Подожди меня! — Гермиона нагнала его, схватила за локоть, заглянула в лицо и изумленно выдохнула, — Вадим?..

Парень был бос, почти раздет — кроме майки и пижамных штанов на нем ничего больше не было — а глаза были полуоткрыты. Он не отвечал и смотрел сквозь Гермиону остекленевшим взглядом.

По спине девушки побежали мурашки. До нее доходили слухи, но она не думала, что Волхов так сильно страдает сомнамбулизмом. Ей стало не по себе. Она не знала, что ей делать. Единственное, в чем она была уверена, что его нельзя будить и что лунатики не ходят по мокрому. Но, кажется, с Волховым всё было не так — он вымок почти полностью.

— Вадим, — еще раз осторожно позвала она.

Парень чуть довернул голову в ее сторону и вытянул руку параллельно земле. И тут редкий туман стал быстро рассеиваться, собираясь в крупные капли. Вода поднималась от земли и замирала в воздухе. Все пространство над поляной было в слабо мерцающих каплях, только около застывшей пары образовался чистый пятачок. В этот момент лучи солнца осветили полянку, и, точно хрустальные, капли взорвались радужными бликами. Это было столь невероятно и прекрасно, что Гермиона забыла, как дышать.

Солнце медленно взбиралось на небосклон. Капли неспешно поднимались все выше и выше. Гермиона стояла, задрав голову, и пропустила момент, когда Вадим проснулся.

— А… Что?.. — голос Волхова был хриплым ото сна. Парень выглядел изумленным и вертел головой, пытаясь понять, где он. — Грейнджер, ты-то тут откуда? Кстати, где я?

— Мы в Запретном лесу, рядом с озером, — глаза у Гермионы сияли; она стояла, вцепившись в его руки. — Я хотела извиниться, ты простишь меня?

— Допустим, прощу, как надумаешь извиняться, — Волхов переступил с ноги на ногу, и Гермиона очнулась.

— Ой, тебе же холодно.

— Да уж не жарко, — буркнул Вадим. — Я жду, приступай.

Гермиона вытащила волшебную палочку, высушила свои промокшие до колен джинсы, трансфигурировала пару листьев в удобные тапочки и кинула на Волхова согревающее и высушивающее заклинания. Вадим вздрогнул, от него пошел пар. Он уже открыл рот, но девушка осознала свою ошибку и поспешно отменила последние чары.

— Я не об этом, но тоже сойдет, — Вадим задумчиво залез в тапочки. — Ну, я жду.

— Извини меня, я и правда не подумала. И спасибо за розу, — голос гриффиндорки был тихим и неуверенным.

Вадим пристально смотрел на нее. Молча. Гермиона уже начала нервничать, когда он глубоко вздохнул и сказал:

— Окей, я тебя прощаю. Мир, дружба, жвачка. Пошли в замок. Кстати, что ты делаешь в эту субботу?

Гермиона просияла.

Очередная встреча состоялась в заброшенном классе и началась с неловкого молчания. Поттер сам затащил сюда Вадима, но не знал с чего начать. Прошлый разговор заставил его о многом задуматься. И вопросы, которые пришлось себе задать, были не из приятных.

— Ты подумал? — голос Вадима звучал ровно.

— Да… Скажи, почему Гермиона так себя повела?

— Так — это как? — взгляд Волхова лениво скользил по фигуре Поттера. Гарри обнимал себя руками в попытке… согреться, защититься?

— Почему она ничего не рассказала нам с Роном?

— Не посчитала нужным? Или ей запретили? Но я согласен, уж намекнуть-то можно было, — Вадим хмыкнул. — Меня больше беспокоит Уизли номер шесть. Ты же знаешь про дисциплинарное взыскание, так? — Гарри кивнул. — А знаешь, за что его влепили?

Тот отрицательно помотал головой, предчувствуя, что ему не понравятся новости.

— Случай на уроке Хагрида произошел отчасти из-за шутки Рона. При разбирательствах использовали Омут Памяти, — Вадим поймал недоуменный взгляд и повел рукой, объясняя. — Ну, это каменная волшебная чаша, в которую можно помещать воспоминания. При просмотре воспоминаний таким образом можно увидеть более полную картину произошедшего, посмотреть на все с разных ракурсов. Так вот, Рон запустил жалящее в Малфоя, а оно возьми и попади в животное. Естественно, оно взбесилось, — Вадим передернул плечами от воспоминаний. — Драко чуть не умер. Мы с мадам Помфри едва успели.

Гарри подавленно молчал. Малфоя он не любил, но не до такой степени, чтобы желать ему смерти. Его распаханная грудь и белое лицо с остекленевшими глазами являлись в кошмарах не только Поттеру, но и всему курсу.