Кэт Ховард - Бессердечие магов [litres]

– Заклинание Пердиты? – уточнила Миранда.

Она не думала, что Дом мог ошибиться, – и безумно боялась, что он не ошибся.

– Представляется уместным.

– Хорошо. Полагаю, при тебе есть что-то острое.

– Неизменно, – подтвердила Сидни.

Она произнесла слово, расколовшееся о воздух, и провела ногтем по подушечке большого пальца. Кожа разошлась ровной линией. Она выжала три капли крови на крышку стола и протянула руку к матери. Трясущимися руками Миранда повторила ее действия. Сидни произнесла поэтическую строку – и комнату наполнил аромат лилий.

Смешавшаяся кровь стала золотой.

Миранда отступила на шаг, другой – и, наткнувшись на стул, тяжело села.

– Я молила ее мне сказать. – Она зажмурилась. – Я отклоню вызов.

– Нет, – возразила Сидни. – Вы его примете. И потребуете, чтобы поединок состоялся быстро.

– Иэн может тебя убить.

– Вряд ли, – ответила Сидни. – И потом – вы что, правда думаете, что Шара позволит мне жить, если я пойду наперекор ее воле? Давайте я дам вам подсказку, поскольку вы, похоже, совершенно не разобрались в ее характере. Не позволит. Она устроит мне мгновенную смерть. Я все еще привязана к Теням: я по-прежнему осталась должна проценты по долгу, в который вы меня запродали, так что когда она говорит: «Прыгай!», мне даже не нужно спрашивать, насколько высоко: мои мышцы уже сокращаются.

– Твой отец.

Голос Миранды звучал так, словно она говорит откуда-то издалека – возможно, даже из прошлого.

– Что?

Вопрос был таким же острым, как то заклинание, которое собрало кровь у Миранды на столе.

– Это твой отец отвез тебя туда. Сказал мне, что ты родилась мертвой. Я узнала о том, что он сделал, только во время последнего Поворота. – Ее гнев еще не остыл. – Я не собиралась отдавать кого-то из моих детей. Планировала найти не нужного никому младенца и заплатить наш долг им. Но он сказал, что родная кровь делает магию чище. Сильнее. Он это сделал. Я убила его за это во время поединка. Позаботилась о том, чтобы заклинание сработало неправильно.

– Ну, может, это все и так, но в итоге не так уж важно, кто именно провел меня через двери и оставил там. Кто-то это сделал. И, может, вы и убили его, чтобы вам стало легче, но вы же не заявились в Дом Теней и не потребовали меня вернуть, так? – уточнила Сидни.

Ответ был написан у Миранды на лице.

– Вот именно. Просили, чтобы вам дали знать, если я выберусь: но вы же не собирались пытаться вытащить меня оттуда пораньше. Тогда ведь вам страдать ради своей магии. И вы по-прежнему пользуетесь магией Теней: весь ваш Дом ею провонял. Я заставила вас танцевать, как почти всех остальных проклятых магов в ночь первого поединка. Можете твердить, что сами бы не стали и что сожалеете, но говорить легко, а ваши поступки говорят об обратном. Так что простите, если я не полезу с вами обниматься. Мама.

– Я только теперь тебя обрела!

У Миранды в глазах стояли слезы.

– И что? Я должна поверить, что вы испытываете какую-то чудесную связь со мной? Что вам нехорошо из-за того, что я пережила, что перенесла, чтобы здесь оказаться, и что теперь вы хотите все загладить? Весь ваш мир построен на страданиях – и то, что я смогла их пережить, ничего тут не меняет.

– Так устроен мир, – возразила Миранда. – Тебе этого не изменить.

– А вот тут вы ошибаетесь. Примите вызов, Миранда. Если хотите построить со мной какие-то отношения, то начать надо с этого.

Сидни встала и ушла из материнского кабинета.

Закрывая за ней двери, Дом ничего не сказал.

После ухода Сидни Миранда осталась сидеть в тишине своего кабинета. Спустя какое-то время она встала, обошла стол и устроилась в кресле. Сняла со стола блок для записей и выбросила: кровь от заклинания Пердиты его испортила. Придется заменить. Позже она поправила все предметы на столе, чтобы они оказались точно там, где она привыкла их видеть.

Она не стала спрашивать Дом, почему он не предупредил ее о появлении Сидни.

Взяв ручку, Миранда вывела аккуратную надпись «принят» на вызове. На строчке, предназначенной для выбора чар, она написала одно слово «смертельные».

После этого она вынула испорченный блок из мусорной корзины. Подтверждение результатов заклинания Пердиты еще понадобится. Она взялась за телефон и позвонила своим адвокатам.

– Я так рад, что вы нашли время сегодня со мной встретиться, – сказал Майлз Мерлин. – И спасибо, что согласились прийти сюда, в Дом, а не ко мне в клуб. У меня есть довольно щекотливая новость, которой хотелось поделиться, и мне на самом деле казалось, что лучше будет сделать это здесь, где нам не помешают.

– Конечно, – отозвался Грей.

Он предпочел бы Магический клуб, где их увидели бы вдвоем, но все равно приглашение его несказанно обрадовало. Именно этого он ждал: чтобы кто-то признал в нем ценного союзника. А то, что это оказался Майлз Мерлин, главный соперник матери, делало этот факт еще приятнее.

– Хотя мы и оказались в домашней обстановке, это не значит, что я не могу предложить вам выпить. Вы ведь предпочитаете скотч, я не ошибся?

Мерлин выставил стопки.

– Неразбавленный, пожалуйста.

Еще более лестно, что Майлз потрудился выяснить, что он пьет. Это – начало возвращения на его законное место, в узкие круги Невидимого Мира. Дожидаясь предложенного напитка, Грей осмотрелся. Стены покрывали экраны и мониторы, на них мелькали цифры и мелькали изображения. Все, что происходит везде, – все самое современное и самое высококачественное. Так выглядит власть: примерно такой кабинет ему хотелось бы заиметь.

– Очень непохоже на Дом Просперо, правда? – спросил Майлз.

– Да. Но это… это больше похоже на дом будущего. Мне комфортабельнее в таком вот Доме.

– Я подозревал, что это так. – Майлз подал Грею стопку. – Я позвал вас сюда, потому что я… ну, во-первых, потому что меня очень интересовало ваше продвижение в Повороте. Как вы знаете, у нас с сыном возникли разногласия и наши пути разошлись, но он не пожелал сделать то, что сделали вы. Он не пожелал действовать самостоятельно, попытаться создать собственный Дом. Я бы предпочел, чтобы он поступил именно так: я мог хотя бы уважать его честолюбие.

Последняя фраза была сказана вроде как себе самому – как секрет, который можно озвучить в кругу друзей.

– Как только я вышел из Дома Просперо, то сразу решил, что буду стремиться занять свое место в качестве Дома во время очередного Поворота, – отозвался Грей, замалчивая то, что его уход из Просперо не был добровольным, а представляя дело так, будто это был выбор, продиктованный амбициозными замыслами.

– Значит, у вас нет намерений помириться с Мирандой? Хотя, полагаю, вы не стали бы – после того, что произошло.