Кэт Ховард - Бессердечие магов [litres]

Она отправилась к Мэдисон в кабинет и, войдя, закрыла за собой дверь.

– Я нашла ту папку. И я должна вам кое-что рассказать, – объявила она.

У Сидни зазвонил телефон и одновременно появилось текстовое сообщение. От Мэдисон: «Ответь. Экстренное».

Сидни ответила:

– Я собираюсь на поединок до смерти с Иэном, так что надеюсь, это и правда нечто экстренное.

– Поверь, Сидни: это тебе следует знать. Синий лис ест пироги на завтрак лунным днем.

– Мэдисон! Ты напилась?

– Блин! Нет. Трезвая. Пытаюсь рассказать тебе про то, что ты просила меня выяснить.

В ее голосе звучало бессильное раздражение.

Сидни чуть подумала:

– Лишение наследства?

– Да. Море переливается на сахарную глазурь.

– Похоже, запрет действует по полной.

Сидни решила, что это почти… почти смешно.

– Черт, да! Но, Сидни, ничего хорошего не придет их вселенной в доме.

Сидни остановилась и сжала переносицу.

– Есть разница между экстренным лично для меня и тем, что сделало бы необходимым отказ от этого поединка. Я тебе доверяю, Мэдисон: которое из двух?

Помолчав, она шумно вздохнула:

– Иди на поединок, Сидни. Побеждай. Это подождет, пока все не закончится.

Сидни закончила разговор и отключила телефон.

Мэдисон завершила звонок и повернулась к Харпер.

– Судя по вашему лицу, вы тоже слышали, как я несу какую-то чушь.

У Харпер глаза стали круглыми.

– Это было так странно! И, наверное, если пригласить ее сюда почитать бумаги, тоже ничего не получится.

Мэдисон ничего не сказала.

– Я права? – уточнила Харпер.

Мэдисон тряхнула головой.

– Извините. Задумалась. Вы правы. Да: то, что только что произошло, показывает, что запрет наложен на людей, а не на место. Она не сможет прочесть их, если придет сюда, – и если мы каким-то чудом смогли бы вынести их из здания и показать ей, то все читалось бы как чушь.

– Но это же хорошо, так? Я хочу сказать – не само по себе, а то, что мы это знаем.

– Да. Просто… у меня такое ужасное чувство, будто я только что дала Сидни неверный ответ.

С видом прорицателя она воззрилась на лежащую перед ней на столе папку.

– А что еще вы должны были сказать? Вы в самом буквальном смысле не можете рассказать ей о том, что в папке, но даже если бы могли, она ведь сегодня сражается не с Греем.

Харпер привалилась к двери кабинета.

– Знаю, – согласилась Мэдисон. – Но что-то не сходится. Я не могу сложить все в единую картину, и мне это не нравится.

– Она же победит?

Харпер вспомнилось то короткое видео с летающими машинами и женщиной, у которой все это выглядело легко и просто. Ей не хотелось даже представить себе мага, который способен у нее выиграть.

– Должна, – ответила Мэдисон. – Должна. И вообще, вам надо идти, Харпер: время позднее, и прямо сейчас мы явно больше ничего сделать не можем. О! И вы отлично поработали, Харпер. Спасибо.

– Я сделала это ради Розы. То есть – поймите меня правильно: вообще мне эта работа нравится, но это я сделала ради нее.

Она ощущала странное опустошение, словно это – то, что она выяснила, – еще толком не усвоилось. В выходные она придет к Розе на могилу, расскажет ей обо всем. Абсолютных доказательств пока нет, как и возмездия, но Харпер сердцем чувствовала, что подошла совсем близко.

– Поняла, – сказала Мэдисон.

– Короче, до свидания.

Харпер вернулась на свое рабочее место, чтобы кое-что доделать и забрать вещи. На это ушло больше времени, чем она рассчитывала. Постоянно находилось еще какое-нибудь письмо, требовавшее ответа, а голова ее работала так, словно мысли пробивались сквозь трясину. И когда она наконец вышла в коридор – готовая уйти домой, принять горячую ванну и налить самый большой бокал вина, – то услышала, как у Мэдисон зазвонил телефон. А потом Мэдисон вскрикнула:

– О боже!

Харпер уронила сумочку и бросилась к Мэдисон в кабинет.

На этот раз вечеринки не было. Никаких излишеств. Ни шампанского на подносах, ни элегантных туалетов. Только Сидни, Иэн – и смерть между ними.

Иэну подумалось, что даже сейчас Лоран казался более взволнованным, чем Сидни. Он выглядел беспокойным, возбужденным, замкнутым. Это было совсем не похоже на его обычную собранность. Миранду Иэн тоже не смог прочитать. Она сочла нужным прийти, чего не делала в случае других вызовов, не сопряженных с торжественным мероприятием. Хотя, наверное, этот случай тоже был таким – по-своему. Почти все остальные Дома, как соищущие, так и признанные, их Главы, наследники и защитники, тоже были представлены. Кровь не водица и все такое. Миранда казалась озабоченной, сосредоточенной на Сидни, словно этой ей предстояло с ней сразиться.

Сидни выглядела такой же спокойной, как всегда: словно они вышли в центр комнаты, чтобы пожать друг другу руки и обменяться рецептами. А не направлять друг против друга заклинания до тех пор, пока один из них не умрет. Тут нужны были бы слова. У него были слова для множества чар, но ни одно магическое слово не помогло бы ему понять, что она делает.

У нее должен быть какой-то план.

Его отец присутствовал – потому что, конечно, Майлз Мерлин присутствовал. Иэн не мог сказать, чьего проигрыша Майлзу хочется больше: Дома Просперо или Сидни – и это при том, что при одном из этих вариантов погибал его собственный сын. Лара стояла рядом с ним, совершенно бесстрастная. Иэну казалось, что надо бы что-то ей сказать, вот только ничего кроме «постараюсь не умереть» ему в голову не приходило.

Он оставил ей письмо – на всякий случай. Береника передаст его Ларе, если понадобится. Он не стал ничего писать отцу.

Береника стояла у стены, в стороне от толпы, наблюдая за Сидни.

Иэн чувствовал отстраненность от присутствующих, от зала – как будто он смотрит кино сквозь окно. Помещение было таким обычным!

У него не было особого желания умереть сегодня. И Сидни убивать ему тоже не хотелось.

Он знал, что должен сделать.

Часы отбили время. Поединок начался.

Сидни раскрыла ладонь. Между ними лезвием прошлась магия.

Иэн отшатнулся, выкрикнул слово, заставившее воздух пойти рябью, и, вскинув кистью руки в защитном жесте, упал.

На ладони возникла красная полоса, по руке к локтю заструилась кровь.

– Сидни!

– Извини. Ты разве не слышал, что мы начинаем? – Она свернула тени змеями и отправила их вперед. Они заползли на Иэна, обвились вокруг его ног, удерживая на месте. Шатаясь, он поднялся. – Или ты не собирался сопротивляться?

Позади Сидни взорвалось окно: осколки стекла в воздухе были подобны расколовшейся смерти. Она даже не оглянулась – просто подняла руку. Стекло приостановило падение, словно передумав осыпаться, а потом изменило форму и упало на пол в виде снежинок.