Сергей Куц - Вор и убийца

— Неделя пути, — пробормотал я, — и еще эту ночь пережить.

Перспектива провести ночь на лесной дороге беспокоила меня гораздо больше, чем нападение на инквизиторскую стражу. Краем глаза уловил движение слева от себя, это Рой непроизвольно проверил, как скользит в ножнах короткий горский меч.

— Крышу до глубокой ночи найдем. Места здесь не столь безлюдны, как кажется, — произнес спутник.

— Надеешься или знаешь?

— Знаю, — с уверенностью сказал толстяк, выпуская первое колечко дыма. — Как у всякого монастыря, вблизи аббатства Маунт множество сел и хуторов. Отыщем, где укрыться или даже переждать погоню. Слово старого контрабандиста!

Толстяк подмигнул и вдруг замурлыкал похабную песенку. Поди, не врет! Я немного успокоился. Темнота, которая к вечеру накроет округу, являлась самым слабым звеном в нашем, с позволения сказать, плане. Однако выясняется, что не столь уж плохи наши дела.

Я едва удержался от предложения снова пустить коней вскачь. Нужно скорей нагнать Фосса!

— Они! — негромко воскликнул Рой и одернул поводья жеребца, вмиг переводя его на медленную рысь.

Я управился с лошадью не столь ловко. Мой конь недовольно захрапел и, тряхнув мордой, зло покосился на седока.

Мы проскакали примерно два часа и снова пустили коней рысью. На последнем участке пути дорога немного расширилась, больше не петляла веревкой и часто шла прямыми отрезками. Справа и слева от колеи даже появились вырубки. Только по-прежнему не видно было ни случайных путников, ни каких-либо селений.

Горец сквернословил не переставая. Аббатство совсем рядом! Но мы наконец увидели нашу цель! Впереди, на расстоянии сотни шагов, неспешно двигалась крытая повозка с парой лошадок в упряжи, а за ней ехали два всадника, вооруженных мечами и луками. Типичные горские куртки и шаровары выдавали купеческую стражу. Однако это был не торговец. На серой ткани тента красной краской был нарисован большой крест.

— Пистоли заряжены? — зачем-то хрипло переспросил Рой. Его голос был напряжен.

Я кивнул. Мы уговорились, что пистоли будут у меня. Догоняем повозку, я нацеливаю оружие на конвоиров, потом скручиваем охранников их же ремнями, то же делаем с монахами, что должны находиться в телеге. Завязываем им глаза тряпками и, освободив Фоссато, катим подальше от аббатства. Потом, по уверению Роя, он найдет людей, которые доставят пленников к стенам Маунта, когда уляжется волна поисков пропавших инквизиторов.

Рой настаивал на том, чтобы кровь не проливать. Он явно обрадовался, когда обнаружилось, что конвоиров всего двое. Я в спор не вступал, однако принятое решение не выглядело разумным. Но что ж, без крови, значит, без крови. Я вор, а не убийца. Зато убедился в верности утренних подозрений — Акан не желал поднимать руку на церковников.

Только как бы мы повязали охрану, окажись в ней десяток человек? Вопрос повиснуть в воздухе не успел, потому что мы пришпорили лошадей. Толстяк двигался в нескольких шагах позади меня, чтобы ненароком не навести стражников на ненужные мысли. А они вели себя совершенно беззаботно, увлеченно обсуждали что-то, не смотрели по сторонам, даже не обернулись, хотя не могли не услышать за спиной топота копыт.

Я вплотную приблизился к охранникам, до них оставалось не более шести-семи футов. Ехавший по правую руку оглянулся, осмотрел меня без какого-либо интереса и вернулся к болтовне со своим напарником. Телега мирно и размеренно скрипела колесами. Я бросил взгляд на толстяка. Рой кивнул мне и наполовину вытащил из ножен клинок. Глубоко выдохнув, я отпустил поводья, выхватил из-за пояса оба пистоля и нацелил их в спины конвоиров.

В следующее мгновение длинная стрела вонзилась в шею охраннику, который только что равнодушно оглядывался. Из пробитой артерии ударил алый фонтан, убитый упал на загривок своего коня. А я вдруг понял, что миг назад уловил летящий свист и вибрацию воздуха у щеки. Стрела прошла в паре дюймов от моей головы.

Я выстрелил во второго конвоира. Стремительно понесшиеся события заставили нажать на спусковой крючок пистоля помимо моей воли. Второй охранник кулем свалился на землю. Одна нога запутались в стременах, и испуганная лошадь понеслась вперед по дороге, волоча за собой мертвое тело. Конь первого убитого с всадником на спине поскакал по направлению к аббатству.

— Возницу! — раздался крик Роя.

Шпоры чересчур сильно ударили в бока и пустили жеребца в галоп. Я судорожно вцепился одной рукой в поводья, отбросил в сторону разряженное оружие. Уже через несколько шагов осадил коня и едва не полетел через его голову. Но остановить жеребца удалось.

Повозка тоже остановилась. На меня уставились двое. Совсем юный перепуганный бледный инквизитор и монастырский служка с длинным прутом-хлыстом в руках. Из-под шапки крестьянина в беспорядке выбивались длинные седые пряди, но мужик был еще крепок и широк в плечах. Он недобро и почти без боязни смотрел на меня. Я направил пистоль в их сторону и для наглядности качнул дулом сначала на служку, потом на монаха. Угрожать или приказывать не стал. Пытаясь совладать с конем, сбил дыхание и теперь мог выдавить из себя лишь сиплый выдох.

Не сводя взгляда с возницы и инквизитора, я отчаянно пытался успокоить возбужденного рысака, который перетаптывался на месте и все норовил крутануться. После попадания стрелы в первого конвоира и моего выстрела минуло не более десяти ударов сердца. Дьявол! Откуда взялся неизвестный лучник? Он где-то рядом!

По дороге со стороны Бранда неспешно ступала пара лошадей с крайне приметными всадниками. Барамуд и его раб Крик! Я с удивлением воззрился на них, забыв и про пленников, и про своего жеребца, отчего рысаку все-таки удалось обернуться вокруг своего хвоста.

Рой направил своего коня навстречу нежданным гостям, он легко управлял конем с помощью коленей и стремян. В руках горец сжимал меч и кинжал. Выражение лица Роя было недобрым.

Гном, напротив, приветливо махнул Акану и сказал что-то рабу. Внешне эльф никак не отреагировал на сказанное. Поперек его седла лежал лук с наложенной на тетиву стрелой, ее наконечник смотрел на толстяка. Непроницаемое лицо эльфа не предвещало ничего хорошего. За плечами перворожденного был приторочен колчан со стрелами.

— Вы, оба, — бросил я, — живо с телеги!

Юный инквизитор молнией спрыгнул на обочину. Мужик медлил, он упрямо, с вызовом смотрел на меня. Наверное, где-то кистень припрятан. Я демонстративно направил ствол пистоля между его глаз. Не до сантиментов!

— Давай без глупостей! — сказал излюбленную фразу дорожных грабителей.

— Слушай его! Ради всего святого! — взмолился монашек, схватил за рукав видавшего виды крестьянского кафтана и едва ли не силой стащил возницу на землю.