Марина Бишоп - По воле тирана

-Что ты делаешь? - шокировано прошептала Коутрин, чувствуя его руку на бедре, проложившую путь к развилке ее ног.

Их глаза встретились и затянулись в прочный узел; принцесса быстро откатилась от брата. Он не в себе. Первым пришло в голову оправдание его поведению.

Внешне спокойный и невозмутимый, как будто он стоял перед толпой своих подданных, рвущих глотку в его честь, Фалькор сузил зрачки, не удостоив ее ответом. Пересохшее горло помешало ответить сестре. Коутрин каким-то образом поняла его проблему и скрылась за шторами, появившись тут же с чашей воды в руках.

- Я хочу, чтобы ты осталась, пока не придет Тесла, - не узнав свой голос, произнес сокол, вдоволь напившись. Он вытянул ноги и скривился. Боль от плеча пронзила каждый застывший от лежания мускул. Фалькор мужественно уместил свои физические страданиям в единой точке где-то за пределами сознания, и, собрав всю силу воли, сдвинулся с места, изменив положение онемевшего тела.

- Проклятье! - выдохнул Сокол. - Помоги мне. Коутрин тряхнула головой.

- Тебе нельзя вставать!

- Тогда я сам.

- Нет!

- Не мешай.

- Фалькор, пожалуйста, ты нездоров. У тебя лихорадка.

Сокол бессильно откинулся назад. Коутрин вернула одеяло на место, почувствовав его дрожь. Глаза брата вновь были закрыты, и хрипы возобновились. Он уснул или впал в беспамятство.

- Кто вас пустил сюда? - услышала Коутрин сердитый клекот за плечом.

Тесла. Она ненавидела дочь короля до глубины своей гордой соколиной души. Коутрин не впервые сталкивалась с открытой грубостью, когда рядом никого не было. Вот и сейчас она приготовилась к словесному сражению.

- Я не должна отчитываться в своих действиях перед вами, Тесла, - ощетинилась шалфейя. Хорошо, что Фалькор не слышит.

- Убирайтесь к своему треклятому богу отсюда и молите его, чтобы я пожалела тебя и твою мать.

Коутрин вспыхнула. Внутри все закипело от наглости соколицы.

- Думаете, мне не известны ваши ночные вылазки? - вдруг смягчилась Тесла, но только для того, чтобы сковырнуть внешне непроницаемую маску побелевшего лица шалфейи.

- Не советую рисковать, поэтому покиньте эти покои немедленно, и лучше лишний раз не попадайтесь на глаза ни мне, ни моему сыну.

Тесла склонилась над Фалькором, бережно погладив его по голове. Трудно было узнать озлобленную Соколицу за сладким нектаром заботы и нежности, которыми она щедро поила наследника.

- Я всего лишь хотела помочь!

- Не надо из себя святую невинность изображать, дорогая. Его высочество чуть не скончался от вашей помощи, - яростным шепотом ответила Тесла. Ее руки заметно тряслись, непонятно, то ли от злости, то ли страха за жизнь чада. - Вы еще здесь?

Коутрин вдохнула через стиснутые зубы и, чтобы успокоиться, быстро посчитала количество резных голов на столбиках кровати. Странно, на левом было всего пять, на остальных по шесть.

- Послушайте, я, как и вы, очень беспокоюсь за Фалькора, - начала Коутрин размеренным тоном, пытаясь вразумить бушевавшую Соколицу. - Мне очень жаль, что он нездоров, и я хочу облегчить его муки. Фалькор - мой брат, и я люблю его не меньше, чем вы. Мы по очереди можем ухаживать за ним. Вам же тоже нужно отдыхать.

Со своей стороны она сказала достаточно, чтобы донести соколице свое желание установить временное перемирие. Тесла, казалось, задумалась на секунду. Но это была иллюзия, и уголки глаз взметнулись вверх, выражая полное презрение, словно перед ней стояла рабыня, осквернившая покои сына своим присутствием. Откуда в ней столько ненависти, подивилась принцесса.

- Просветите меня насчет того, почему наследник был атакован, когда с вами ничего не произошло и...

- Я была без сознания! - воскликнула Коутрин к своему стыду; ее несдержанность преобразилась в жалкий лепет оправдания.

- ...и даже, каким-то таинственным образом кучка праздношатающихся аристократов-шалфейев во главе с самим королем оказались поблизости. Странно, не находите? По-моему, тут любой недоумок распознает заговор. Ведь, если Фалькор вдруг умрет, вся империя после кончины нашего сюзерена перейдет к вам. Коутрин потеряла способность говорить, оцепенев от плавных выводов Теслы. К ее ужасу, они звучали правдоподобно.

- И к тому же, - промурлыкала Тесла, немного запоздало подкрепив свою речь фактами, - Король обеспокоен, что шалфейи давно положили глаз на наши скальные строения... Хм... Куда проще жить в воздухе - фарлалам с их жаждой к справедливости путь сюда закрыт. А представьте, как расстроится король, если вдруг нелицеприятная правда о дочери раскроется, и я распишу ее и другими фактами. Он и королеву по голове не погладит. Ее вина - проглядела. А может... может. Может, она тоже замешана?

- Не смейте, - угрожающе процедила Коутрин. Безумные слова Теслы вполне могли сойти за истину при верном подходе к изменчивому настроению короля. А то, что соколица обладала подобным талантом, не приходилось сомневаться.

- И чтобы уберечь меня от соблазна и не "посметь" - покиньте немедленно покои наследника.

- Это угроза?

- Считайте, что так.

- Вы же все выдумали!

- Посмотрим, что скажет король. Итак?

- Ваша ложь обернется против вас!

Коутрин приподняла юбки, спешно оставляя Теслу с ее обвинениями за собой.

- Это угроза? - вдогонку язвительно уточнила соколица.

Принцесса остановилась и, не поворачиваясь, отвесила:

- Нет, это такой закон моего Бога.

Коутрин металась в своих покоях, бурля в водах бессильного негодования. Она знала, что Тесла не побрезгует клеветой, и беда придет в их семью.

Головная боль напомнила о себе нарастающим давлением на затылок, откуда назойливое постукивание взялось за настроение принцессы. Она не знала, что делать, и как отвести наговор. Есть один способ. И Коутрин решительно направилась в зал, где подавали завтрак, когда король оставался во дворце. Ее ожидали, потому как королева сама проводила дочь на ее место по левую руку отца. Чувствовалось явное напряжение. В воздухе витали пары недоговоренности. За столом одиноко сидел монарх, в задумчивости играя с вишневой настойкой в кубке. В тот момент, когда он поднял глаза, Коутрин сжалась. Тесла бы не успела донести свою правду до него, почему же в его взгляде упрек?

- Ты опоздала, - сурово упрекнул дочь король. Он нахмурился так, что несколько длинных перьев возле ушей недобро оттопырились, что подтвердило его нерасположение. - Наши гости покинули дворец, они письменно оповестили нас о решении. Тебе есть что добавить?

Коутрин, видимо, сглотнула, ее лицо стало белее мрамора.

- Нам стало известно, что тебя видели рядом с покоями, отведенными для гостей. И не смотри на королеву. Сама держи ответ, - отчеканил он.

Во рту пересохло. Королева не подняла глаз на дочь.