Сергей Тягунов - Парадигма [СИ]

Моя ладонь сама легла на рукоять меча за спиной. Клинок беззвучно покинул ножны. Я встал в боевую стойку.

Этот бой уже происходил — десятки, сотни раз. Порой мне сносили голову, перегрызали шею, ломали все кости. Но всегда я выходил победителем, ибо нельзя убить того, кто бессмертен. Но тварь об этом не знает.

Наконец, тонкая прозрачная оболочка, разделяющая наш мир и чужой, исчезла, и костяное чудовище, рыча, бросилось в атаку. В моей голове тут же закричали детские голоса — надрывно, громко, жалобно. Таким образом враг попытался подавить мою волю, но этот фокус мы уже проходили.

Я ушел от массивной лапищи и стремительно атаковал. Длинный тонкий клинок задел бок чудовища, оставив после себя глубокую борозду, сочащуюся густой черной кровью. Затем, доверяя инстинктам, я отскочил в сторону. Раздалось громкое клацанье зубов над самым ухом. Еще бы миг — и в мерзкой пасти моя голова лопнула как перезревший плод.

Тварь недовольно завизжала, затопала, ее горящие яростью глаза не отрываются от меня, оценивают. Я, вновь встав в защитную стойку, позволил себе растянуть губы в ухмылке.

— Откуда ты явилось? — спросил шепотом. — И что вообще происходит?

Вместо ответа существо прыгнуло на меня. Не задумываясь, я молниеносно вскинул клинок, резанул по чему-то твердому. Массивная костяная туша заслонила собой весь мир, затем врезалась в меня. Ноги оторвались от земли, и я кубарем покатился по камням, несколько раз больно ударившись спиной. Как только меня перестало кидать из стороны в сторону, я с огромным усилием поднялся, осмотрелся. Удивительно, но мой единственный удар оказался смертельным — тварь лежит без движения, десятки её глаз остекленели.

Но долго отдыхать не пришлось: из открытого портала-валуна полезло новое чудовище…

Сердце стучит как у загнанного зайца, тело бьет мелкая дрожь, а по спине скользит холодная ящерка ужаса. Сжимая кулаки, я вновь и вновь повторяю себе: всё прошло, прошло, этого больше нет. Когда-нибудь оно повторится, но не сейчас. Пожалуйста. Хватит. Успокойся. И сосредоточься на том, что видишь. Фруктовые деревья, сочные плоды персиков и абрикосов, чистое голубое небо, далекие выси гор… Никаких циклопичных мертвецов, тянущихся к солнцу, никаких мерзких голов из земли и костяных уродцев.

Я до боли в легких вздохнул полной грудью, наслаждаясь приятным теплым воздухом. Вот так! Ты сейчас здесь, в настоящем-ибольше нигде. Но мысли — ужасные, настойчивые, крикливые мысли! — не дают покоя. Откровениеслучится. Скоро. А я вместо того, чтобы его остановить, борюсь со временем, пропадаю то в прошлом, то в будущем. Привычные мои методы больше не работают…

Хватит.

Всё.

Сейчас ты там, где нужно.

Сосредоточься на важном. Это помогает.

Я посмотрел на свои руки в перчатках. Мне хватит сил остановить Зло. Иначе быть не может. Сколько раз до этого получалось? Да всегда. Моих способностей хватит, чтобы противостоять хоть всему миру, абессмертие подкрепляет уверенность в этом. Ведь стоит снять перчатку и коснуться кожи любого человека — и вся его жизнь пролетит перед глазами. Рождение, детство, юность, взросление, старость и смерть… Люди — раскрытые книги. Они не могут меня удивить. Частенько, вбирая в себя жизнь чужого человека, я предотвращал страшные войны, убивал будущих насильников, убийц и тех, кто мог ввергнуть этот мир в пучину хаоса. У меня получалось так тысячи лет!

Но в какой-то момент появилась угроза пострашнее, чем лишившиеся разума цари.

Откровение.

Видения из будущего живописно показывали мне, как всё, что я люблю, сгорает в пламени. Я касался людей, пытаясь разглядеть в их наступающей судьбе подтверждения глобальной катастрофы, но ничего не видел. И поэтому посчитал себя безумным и на долгие годы скрылся в горах Юшмандр. Видения никуда не делись. Начали терзать мое сознание. Наконец, сдавшись, я принял всё на веру и начал обдумывать, что же послужит причиной конца всего и как это остановить.

Какие силы должны появиться, дабы превратить привычный мир в абсолютный кошмар, населенный невообразимыми уродами? Ответ, как мне думается, на поверхности: всё дело в магии. Долгие тысячелетия люди копят знания, способные вызывать смертельные песчаные бури, нескончаемые дожди и изрезающие не хуже острых лезвий ветра. С каждым годом чародейство становится всё искуснее и смертоноснее. И я уверен: наступит момент, когда нечто ужасное, опасное, страшное вырвется на свободу и погубит мир. Оно будет магической природы!

Чем больше я размышляю над этим, тем сильнее убеждаюсь в своей правоте. К тому же есть уйма косвенных доказательств. Например, если я коснусь любого крестьянина, горожанина, царя и многих-многих других, то увижу всю их жизнь, но стоит мне дотронуться до колдуна, то ничего, кроме невнятных видений, не разгляжу. Магия делает законы мироздания непостоянными, зыбкими. Где гарантия, что люди, которые управляют школами, смогут контролировать знания и дальше? Человечество даже не понимает — оно на грани вымирания.

Мне ничего не остается как вмешаться. Я обязан отнять магию, должен её контролировать. Потому что себе я доверяю в отличие от всех этих Пророков и Великих Ясновидцев. Признаюсь: мне стоило огромных усилий пойти на решительные меры. Мой новый выбранный путь полон смертей и разрушенных судеб. Стертые с лица земли школы, храмы, убитые колдуны и их служки, сожженные библиотеки… Искренне жаль тех, кто пострадал и пострадает. Однако иного выхода нет. Колдовство будет проходить через меня. Я решу, кто достоин изучать древние священные парадигмы, а кто умрет.

Откровениеблизко…

Они не успели далеко уйти от разрушенного храма, когда в лесу наткнулись на труп. Молочно-мутные, ввалившиеся глаза невидяще пялятся на алое небо с черными разводами облаков; тонкие синие губы приоткрыты, видны безупречно ровные белые зубы; бледная кожа так сильно обтягивает череп, что кажется, будто вот-вот порвется на острых скулах. Серый холщовый хитон перепачкан в грязи, но пятен крови вроде нет. Руки раскинуты в стороны.

Найват сел на корточки рядом с телом, оценивающе провел взглядом с головы до ног.

— Один из наших, — хмуро сказал он. — Шепчущий, судя по кольцу на запястье. Ты же следопыт, да? Можешь сказать, сколько труп здесь лежит?

— Сложно, — заявил однорукий. — Ведь зверье или насекомые здесь больше не водятся. Трупных пятен нет, но опять же — это ни о чем не говорит. После побега Вора все привычные законы изменились.

Он опустился на одно колено, схватился за ладонь мертвеца, поднял её.