Сергей Тягунов - Парадигма [СИ]

Поднявшись с земли, мальчишка рванул в сторону лагеря — одни пятки сверкают.

— Отпусти нас, — сказал геометрист. Голос его льняной, звонкий. — Мы не представляем угрозы.

Не ожидая получить откровенный ответ, Найват спросил:

— Что вы делаете здесь, на наших землях?

— Не могу сказать, крикун.

Геометрист кинулся в атаку. Его клинок превратился в несущий смерть вихрь. Удары посыпались с такой скоростью и силой, что даже хорошо обученному Найвату пришлось отступить. Кисть тут же онемела, отдаваясь болью во всей руке. Парирование, ложный выпад, контратака…

Доверясь интуиции, Найват сделал вид, что держится на одной силе воли, согнул больше положенного левое колено. Конечно, от геометриста это не ускользнуло — он усилил напор, перестал обращать внимание на свою защиту. И Найват резанул клинком по его груди. Сутулый вскрикнул, отбежал на несколько шагов назад. Хотя удар был слабым и прошел по касательной, все равно рана оказалась болезненной — хламида тут же окрасилась кровью.

— Для чего вам нужен Шепчущий? — спросил Найват.

— Не убивай мальчика. Дай обещание!

— Куда делись остальные Певцы?

— Обещание!

— Я тебе не могу его дать.

Зажимая рукой рану на груди, геометрист решился на самоубийственную атаку. Но в этот раз Найват легко парировал его удар, простым захватом выбил клинок из руки и приставил лезвие к шее.

— Чуть дернешься — убью.

Тот не проронил ни звука.

— Если не будешь глупить, мальчишка не пострадает, — сказал Найват. — Даю слово. Другой твой ученик погибнет.

Геометрист поднял голову, бросил тяжелый взгляд на него.

— Сохранишь жизнь всем — я всё расскажу, крикун.

— Совсем за дурака меня принимаешь?

— Лишь не вижу смысла в пустом кровопролитии, — заявил геометрист. — Свяжи Оставленного Пустотой и брось в лагере. Меня близко к нему не подпускай.

— Да он же освободится и убежит. Вдруг поблизости есть еще твои? Нет, рисковать я не буду.

Больше они не проронили ни слова — так и стояли в тени мертвых кипарисов в абсолютной тишине, пока на тропе не появился Ренай с сопляком. Однорукий шагает довольный. Мальчишка едва поднимает ноги, голова опущена, на татуированных щеках следы грязи, рубаха-юбка порвана.

— Господин, звереныш пойман! — крикнул Ренай.

— Хорошо, — начал Найват, — сейчас свяжем геометриста и…

Договорить не успел: однорукий проткнул мечом спину сопляка. Противно чавкнуло. Окровавленный кончик клинка показался из груди. Глаза юного ученика расширились. Его колени подогнулись, и он упал на присыпанную пеплом черную траву.

Найват застыл, в голове закрутилась лишь одна мысль: «нет-нет-нет-нет». Пятно крови на рубахе мальца становится всё больше и больше.

Страшный крик резанул уши. Затем последовал удар в солнечное сплетение, от которого Найват распластался на земле, как рыба открывая и закрывая рот. Геометрист не стал пытаться взять меч или кидаться с кулаками на однорукого — просто рванул в сторону лагеря, понимая, что ученика уже не спасти.

Посылая проклятия, Найват поднялся и двинулся за ним, насколько позволила боль в груди. Его тут же обогнал однорукий, скрылся вместе с геометристом за толстыми стволами кипарисов. Бег дается с трудом: перед глазами еще летают кровавые точки, воздуха не хватает, отчего легкие горят пламенем. Лишь спустя несколько десятков ударов сердца, удалось унять жар в солнечном сплетении и разогнаться.

Но — поздно. В тот момент когда Найват обежал самые крупные деревья, сутулый оказался в лагере. И зашептал заклинания, впитывая накопленную татуированным учеником силу. Его силуэт замерцал слабым золотистым светом, рана на груди затянулась, а пропитавшая плащ кровь исчезла на глазах. Над раскрытыми ладонями появились белоснежно сияющие шарики овеществленной энергии.

Выругавшись, Найват скрылся за стволом кипариса. Рядом оказался однорукий, прижался спиной к дереву. Затем выжидающе посмотрел на него, хищно осклабился.

— Что ты натворил? — прошептал Найват, хмурясь. — Мы же договаривались!

— Господин, вы ошибаетесь, — так же спокойно ответил Ренай. — По нашей договоренности необходимо было избавиться от геометриста. Поэтому, когда я оказался с сопляком возле вас, то поступил так, как посчитал нужным. Признаюсь, я не хотел этого делать… Но иного выбора не оставалось.

— Ложь! С каким удовольствием ты нанизал мальца на меч! Я всё видел! Твой поступок не останется незамеченным на суде, телохранитель.

— Рождающий Реальность и Оставленный Пустотой могли сотворить опасное заклинание. Вы подвергли себя серьезной опасности, господин…

— Это мне решать, — перебил Найват. — Мне! Ты понял?

Однорукий сплюнул под ноги. Его глаза недобро блеснули, а татуировки на лице едва заметно зашевелились.

— Господин, у нас сейчас есть проблемы поважнее…

Ублюдок прав: времени мало. Теперь сутулый рядом с учеником, а значит может творить заклинания.

— Придется лезть под заклинание, — сказал Найват.

— А вы знаете, что падаль наколдовала?

Маг едва выглянул, оценил ситуацию и вновь спрятался за стволом.

— Кривые Соответствия, судя по всему, — ответил он. — С таким сталкивался?

Однорукий хрустнул шеей.

— Случалось, господин. Именно так Вор напал на меня, когда мы встретились в главном зале. Опасное заклинание.

— Других вариантов у нас нет, — заявил Найват, прикидывая, как лучше атаковать.

— Приказывайте.

— Ты будешь ждать подходящего момента. Поймешь, когда он наступит. Потом нападешь на татуированного ученика. Я же сейчас побегу на мага, надеясь, что смогу увернуться от заклинания — по крайней мере, у меня будет один шанс.

— Опасно, господин.

— Ты точно все понял? — проигнорировал слова однорукого Найват. — На тебе — Оставленный Пустотой, на мне — его учитель.

Несколько раз глубоко вздохнув и выдохнув, он двумя руками ухватился за эфес меча и выбежал из укрытия.

Прочь-прочь-прочь все эмоции из головы. Надо всего лишь добраться до вражеского колдуна и уничтожить его. Ничего лишнего. Свое тело — оружие, снаряд, пущенный в цель. Меч становится продолжением рук, их частью. Слышно, как бьется сердце. Бег времени замедлился. Воздух стал тягучим, как сладкий сироп. Каждое движение кажется недостаточно быстрым. Но и у этого есть преимущества — можно оценить обстановку, рассчитать, как лучше напасть.

Один шанс. Один удар. Оплошаю — умру .

Сутулый стоит в тридцати шагах от него. Его руки делают сложные пассы, над ладонями вспыхивают шарики, пульсируют, рождая внутри себя смертоносное заклинание.

Время вернуло свой обычный ход. Продолжая бежать, Найват страшно заорал. Противник вспыхнул столь ярким белым пламенем, что его фигура скрылась в нем. Десятки энергетических щупалец вырвались из сияния, закружились в световом вихре. Раздался чудовищный грохот, тут же сменившийся треском ломаемого дерева. Стволы кипарисов, распиленные заклятием, принялись тяжело валиться друг на друга.