Татьяна Дмитренко - Право на месть

Брента хмыкнула мысленно: прошедшие годы круто изменили её внешность, а гномы ещё и помогли «состариться», так что выглядит она в свои тридцать два года лет на пятьдесят, никак не меньше. Магия гномов, как и эльфов, поисковому заклинанию неподвластна. Материальная, практически не снимаемая иллюзия, амулет личины вшит под кожу, полдня работы и вот имеем достоверную, доступную только носителю иллюзию! Это вам не знаменитые эльфийские притирания, создающие однослойную иллюзию внешности, гномья шаманская магия и не такое может... Магия гномов-оружейников всем известна, но вот работать с материей мира столь непринуждённо могут только гномы. Ну, ещё эльфы. В своём эльфийском стиле - улучшение внешности, а также высокие искусства, вроде составления букетов, или сотворения мозаичных картин из драгоценных камней.

Улыбаясь, вспомнила ворчание старого гнома-наставника:

- Человекам многое недоступно... Ваши чародеи уверены, что маги могут найти человека по слепку ауры, знаешь, ученица… мне бы такую уверенность. С тем же успехом можно искать кого-нибудь по слепку ступни его любимой кошки. Видеть ауру могут немногие, впрочем, они немногое и поймут из увиденного. Или вот взять тебя... ты уверена, что всё знаешь о собственном даре? Ах, уверена? Это ты зря сказала. Воздух, огонь, Тень, что ещё? Это ты думаешь, что ничего. Если тебе интересно моё мнение, то ещё и влияние на разум. Ты задумывалась, почему никто и никогда не сомневается в правдивости твоих слов? Ах, не задумывалась? А вот представь себе... ты так же легко привлекаешь сердца, как и дышишь! Врожденный дар очаровывать не красотой, но обхождением дан тебе от природы. Запомни - все стихийные суть маги разума! В разной степени. Кто больше, кто меньше.

Варум вскарабкался на плечо, и Брента вынырнула из воспоминаний.

...Решено, пока никакой работы, снять комнатку, лучше маленький домик, осмотреться, врасти в незнакомый быт, а там видно будет. Значит, продаем чешую, затем поесть, баня, одежда. Или иначе - одежда, баня, поесть и так далее по списку неотложных дел. Брента поморщилась, теперь с неотложными делами можно не спешить, да откуда бы взяться неотложным делам у бедно одетой крестьянки? Покидать облюбованное место у городской стены решительно не хотелось...

Противореча самой себе, резко поднялась на ноги, сидя много не сделаешь, надо как-то устраивать жизнь. С голоду она не умирает, конечно, но хочется своего, пусть и крошечного, уголка с крышей над головой. И без маленького очага не обойтись - зелье приготовить, каву сварить, много ли ей надо? Но сначала поесть и найти ночлег, сменить одежду, северные ткани слишком тёплые даже для начала весны, а уж для лета...

Удачно получилось посетить благословенный юг весной, летом в чёрных шароварах можно свариться живьем. Брента легко потянулась к ближайшей тени - прими меня ненадолго, сестра, мне нужно войти и выйти. Серый язык дружелюбно коснулся ступни... заходи, сестра, куда тебя проводить? Женщина привычно шагнула в тень и растворилась в сером сумраке, словно и не было её здесь.

Стоя в тени, Брента осмотрелась, городской рынок... спасибо, сестра, выпусти меня вон там, с задней стороны лавки с амулетами, но сначала позволь попросить... Тень ласково дохнула в лицо - сохраню доверенное... Так, положить в мешочек горсть чешуи, в карманы по серебрушке, за пазуху сверток с горстью серебра, в тощий кошелёк пяток медных монет и можно выходить. Спасибо, сестра, я вернусь и за чешуёй, и за травами. Сумрак аккуратно вынес её к задней стенке лавки, прямо под навес, где она едва не столкнулась нос к носу с хозяином лавки. Старый южанин подозрительно уставился на бродяжку:

- Что тебе, женщина? Кто тебя прислал? Что нужно?

Брента хмыкнула:

- Ничего. Никто. Ничего.

Старик молча уставился на неё. Брента шагнула вон из-под навеса, с чешуёй справятся только гномы, ну ещё эльфы. Но где искать эльфов, да и нужно ли? А гномы тут точно есть, должны быть, ибо император в доброте своей уже не обрушивает гнев на владеющих магией, даже если они не служат лично ему.

Имперские дознаватели-маги, они ведь, в основном, монахи... так вот, они могут чуять только магию заклинаний, то есть магию принуждения. Как это удачно, да, сестра?

Сумрак тени мягко коснулся запылённых сандалий: да, сестра, ты права, не дано им понять, почему среди стихийных волшебников мужчины встречаются не слишком часто. Брента хмыкнула, а ведь причина так проста, просто лежит на поверхности: тень - женщина, вода - женщина, земля - женщина, огонь - мужчина, однако огневица - его мать, и она женщина! Ветер - мужчина, но буря - женщина!

Маги используют заклинания-принуждения, стихийные же договариваются со стихиями. А ещё были некогда и такие ведьмы, что сами становились стихиями в момент колдовства, этих чаще всего сами стихии любят и охраняют. По-разному стихийных волшебниц называют нынешние гонители: колдовскими сущностями, тварями преисподней и врагами рода людей. Да, милосердия от церковников ждать не следует. Брента снова прислонилась к стене, аккуратно поставив в ногу в синеватую тень от навеса палатки. А вот таких, как она, из рода Договаривающихся с Тенями, на всю империю одна - стараниями покойного императора, чтоб его слугам не дожить до утра... Сумрак мягко лизнул щиколотку, чем помочь сестра? Ничем пока, сестра, благодарю. Размышляю о тщете земной суеты.

Огляделась. В тени навесов и палаток торгуется небогатый люд, шумят, снуют туда-сюда неугомонные ребятишки, с утра глашатаи проталкиваются к помостам - сообщить народу и миру волю императора. Горластые торговки, степенные купцы, владельцы дорогих лавок - все заняты любимым делом – продать подороже, купить подешевле.

Брента всегда любовалась уроженцами южных провинций, сплошь черноволосые, нередко синеглазые. Красивый народ, надо признать. Женщины тонкокостные, подвижные, как нервные породистые кобылицы, мужчины в большинстве своём такие же, худощавые, словно просушенные насквозь южным солнцем и поджарые, как волки в конце зимы. Иноземцев тоже хватает, одни уроженцы Хасуна чего стоят, а на многих последователях святого Анты из дальней страны Отори белоснежные покрывала до земли. В тончайшем хасунском шёлке не жарко в самый зной, правда, формы тела он обрисовывает весьма рельефно. Стройным красавицам такой наряд придаёт прелести вдвое. К тому же шёлк зачарован при изготовлении, к нему не липнет пыль, почти не пристает грязь, да и тело не потеет под этим шёлком.

Поражает чистота самого рынка! Вот за что я люблю Юг, так это за чистоту улиц и колодцев. Бродяги и нищие есть, куда же без них, но здесь, в Тиране, даже за подаянием они протягивают руку с достоинством, пьяных вовсе нет. Никто не валяется в непотребном виде у забора, не горланит непристойные песни, не задирает прохожих.