Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

Хеллеброн подхватила её историю, вновь напомнив эльфам, что их народ никогда не знал мира и что именно наггароти всегда были на переднем крае битвы и нуждались в благословении Кхаина намного сильнее, чем другие княжества.

— Пусть дух Кхаина наполнит наши сердца и заставит быстрее течь кровь! — воскликнула Лириэт. — Кто ещё чувствует дух Кхаина?

Хеллеброн и Лириэт расхаживали перед толпой, их глаза ощупывали толпу, обнажённые клинки в их руках блестели в свете костра.

— Кто готов открыться князю Крови? — крикнула Хеллеброн.

Раздалось несколько выкриков, то были эльфы, что раньше шли за Летриусом, а теперь стали последователями невест Кхаина.

— Хвала Кхаину! — взорвалась криком толпа. Зов был подхвачен, а затем повторён, и свирепость, наполнявшая его, всё росла.

Пронзительный визг расколол скандирование, и из толпы вырвалась эльфийка, держа в руке изогнутый кинжал. Это была серебряных дел мастерица, безумен был её взгляд, разорвана одежда.

— Я чувствую дух Кхаина! — взвизгнула она. Упав перед Хеллеброн на колени, она откинула голову, и мучительный крик вырвался из самого нутра. Первобытный звук, полный ярости и боли. — Он обжигает! Моя душа в огне!

Расталкивая эльфов плечами, из толпы выбралась ещё одна фигура. Это был Анеллион во всём своём жреческом облачении.

— Майнет, что за безумие? — спросил он, схватив девушку за руку, чтобы поднять на ноги.

Майнет вырвалась из его рук и попятилась к костру. Всё её тело дрожало, кинжал в её руке колебался. Остекленевшими глазами она посмотрела на Анеллиона, прежде чем повернуть безумный взор на остальных эльфов. Майнет, казалось, изо всех сил боролась с чем-то, кинжал плёл перед ней случайные узоры.

Хеллеброн и Лириэт молча наблюдали за происходящим, мысленно молясь Кхаину, чтобы сон-лоза подействовала.

— Я не могу этого сделать! — закричала Майнет. Хеллеброн сделала шаг, чтобы вмешаться, но Майнет отшатнулась от её протянутой руки. — Я не могу отдать вам того, кого люблю, возьмите взамен меня!

Майнет погрузила кинжал в свою вздымающуюся грудь. Кровь залила мостовую, эльфика упала, кровавая пена выступила у неё на губах. Толпа взорвалась криком. Противостоящие Хеллеброн и Лириэт жрецы и их последователи бросали обвинения, в то время как верные поборники Невест Кхаина взывали к Князю Крови. Ещё не определившиеся со стороной эльфы кричали в ужасе или, рыдая, рухнули на мостовую.

Анеллион подбежал к Майнет и упал перед ней, положив голову своей возлюбленной на колени. Жрец вытащил кинжал и выбросил его прочь, кровь покрывала его руки и ноги, пятная красным золотисто-белую мантию. Его пальцы коснулись волос, окрашивая их в пурпур, размазывая ещё больше крови по её лицу.

Первосвященник поднял на Хеллеброн полный ненависти взгляд. Осторожно положив Майнет на землю, Анеллион встал, дрожа от ярости.

— Кхаин забирает то, что принадлежит Ему, — заявила Лириэт, вставая рядом с сестрой и держа кинжал наготове.

Хеллеброн всё ещё была в шоке от действий их жертвы: ей было приказано напасть на Анеллиона, впрочем, так было даже ещё лучше. Собравшись с мыслями, она встала лицом к лицу с Анеллионом.

— Этот гнев, что ты чувствуешь, эта злость, что кипит в тебе, есть дар Кхаина, — сказала Хеллеброн. — Ты не можешь обвинять жрецов за деяния их бога. Кхаин выбрал тебя, как Свою жертву в эту ночь, и будь благодарен, что твоя любовница решила отдать себя вместо тебя.

— Это нападение на меня, на культ Эрет Кхиаль, — ответил Анеллион. — Не думайте, что это останется безнаказанным.

— И кто же принесёт твоё возмездие? — спросила Лириэт. — Эрет Кхиаль? Анаф Раэма? Нет, то, что ты жаждешь — это сила Кхаина. Это к Кхаину ты должен обратиться, когда возжелаешь нанести удар в ненависти и страхе. Кхаин сделал свой выбор и нашёл тебя недостойным.

Хеллеброн заметила волнение в толпе: последователи Анеллиона схлестнулись с кхаинитами. Однако время для открытого противостояния ещё не пришло.

— Прекратите свои мелкие свары! — закричала она, указывая кинжалом на скандаливших эльфов. — Сегодня священнодействие состоялось. Не унижайте этот прекрасный момент жертвоприношения своими мелочными склоками. Майнет отдала свою душу Кхаину, и мы должны освятить её плоть для Него.

Лириэт нагнулась над телом Майнет, её кинжал завис над раной в груди.

— Нет! — Анеллион набросился на Лириэт. Невеста Кхаина отступила в сторону и лёгким движением врезала жрецу в челюсть, отшвырнув его на камень площади.

— Не гневи Кхаина ещё сильнее, — прорычала Хеллеброн, вставая между ним и телом его возлюбленной. — Он выбрал сегодня одного из вас. Не вынуждай Его вновь обратить взор на тебя.

Слёзы потекли по щекам Анеллиона, когда Лириэт присела перед Майнет и вырезала сердце из её груди. Она почтительно подняла его перед толпой, которая застыла в безмолвии, наконец поняв, что произошло.

— Хвала Кхаину, — мягко сказала Лириэт. — Возьми эту жертву и поддержи нашу жизнь Своей окровавленной рукой. Насыться этим подношением крови и плоти.

Она бросила сердце в огонь и опустилась на колени. Хеллеброн сделала то же самое, склонившись к пламени. За их спинами и другие эльфы последовали примеру Невест, склонив голову и опустившись на колени в преклонении.

— Хвала Кхаину, — то был не победоносный крик, а испуганный шёпот сотен эльфов.

Невидимая, Хеллеброн улыбнулась.

Эффект от самопожертвования Майнет ощущался по всему Атель Торалиену. Хеллеброн и Лириэт были затоплены волной посетителей, ищущих защиты от гнева Кхаина. Большинство пришли, чтобы просто воздать хвалу, однако оказалось и довольно много тех, кто хотел изучить все пути Кхаина: не только молитв и обрядов, но и сражений во имя Кроваворукого бога.

Лириэт и Хеллеброн приветствовали этих новых последователей. Пользуясь деньгами и влиянием отца, они захватили одну из вилл, выходившую на площадь жертвоприношений. Были нагнаны рабочие, чтобы превратить здание в храм. Спустя много дней чёрная гранитная статуя, изображающая Кхаина, вознеслась перед воротами, а вдоль стен выстроились железные жаровни, в которых горело колдовское пламя. Невесты Кхаина собрали своих наиболее перспективных последователей и начали учить их искусству войны, а также знакомить с различными наркотиками, которые позволяли сражаться без страха и усталости.

Другие же секты временно признали своё поражение. Опасаясь того, что случилось с Майнет, другие жрецы и жрицы протестовали лишь в кругу собственной паствы. Хеллеброн была довольна возникшим затишьем: всё её внимание было сосредоточено на удержании тех, кто хлынул в новый храм.

Многие из новых последователей были безнадёжны: их преследовали рассказы о Кхаине, овладевшем Майнет и заставившим её покончить с собой. Они регулярно пускали себе кровь, предлагая её богу Убийства в надежде, что подобные мелкие жертвы смогут отвести от них внимание Князя Крови. Хеллеброн и Лириэт председательствовали на подобных кровопускательных церемониях, наблюдая за тем, чтобы их последователи не нанесли себе слишком серьёзных ран, и давая уверенность, что жажда Кхаина могла быть утолена, если кровь была предложена с подходящим смирением.