Юлия Пушкарева - Осиновая корона [СИ]

— А он выдыхает огонь, миледи? — пролепетал юный Ренни — и ойкнул от подзатыльника, который отвесил ему мечник справа.

— Он из другой породы, дышит раскалённым паром, — Уна прищурилась, глядя в лицо лорду Иггиту. — Но обваренный труп, господа, мало чем отличается от обожжённого.

Лис развернулся на пятках и беззвучно зааплодировал. Лорд Ривэн зевнул, скрывая смешок одобрения. Даже Шун-Ди улыбнулся — правда, по-прежнему скупо и нервно.

— Мы просим — нет, умоляем — о помощи и союзе, леди Уна, — лорд Иггит грузно опустился на одно колено. Галька и песок хрустнули под его весом, и Уна порадовалась, что они ушли с досок пирса. — Там, куда вы плывёте, есть силы, которые могут нас поддержать. По крайней мере, так говорят слухи и легенды… Всем известно, на что способна магия. Западный материк — земля магии, веками укрытая от людей. Те, кто плавал туда, рассказывают о кентаврах с конским телом, об оборотнях, о духах — вроде тех, что когда-то выручили столицу Дорелии, — он враждебно покосился на лорда Ривэна и со вздохом прибавил: — О драконах.

— Я был на западе и прожил там более года, — вмешался Шун-Ди; его голос звенел от напряжения, а рабская татуировка на лбу в лунном свете почему-то проступала чётче. — Могу Вам поклясться, лорд Иггит, что все жители того материка разумны и развиты — может быть, кое в чём больше нас…

— Великолепно, Шун-Ди-Го, — улыбаясь, громко выдохнул Лис. Шун-Ди смутился, но продолжил:

— Они ни за кем не пойдут бездумно, как животные. Они не станут рисковать своими жизнями ради неизвестно чего. Использовать их в своих целях, обманывать их доверие — верх людской подлости, коварства и…

Лорд Иггит усмехнулся и перебил:

— Вы не на торговых переговорах, господин миншиец. Поумерьте своё красноречие.

— Ну, я бы не отрицал так яро торговые переговоры… — едко протянул Лис. Его медовые глаза вновь сузились, остановившись на приземистой, коленопреклонённой фигуре Р'тали. — Ах, простите, господа. Менестрель вас больше не отвлекает.

— Я сделаю то, что покажется мне целесообразным и… допустимым, лорд Иггит, — выговорила Уна, подобрав наконец максимально осторожные и размытые слова. Мать, пожалуй, гордилась бы её дипломатичностью. — Но не могу ничего обещать. Если кто-то из жителей запада согласится быть вашим сторонником, я приведу их. Однако не возлагайте на это слишком много надежд: нам ведь нечего… Нечего предложить им взамен.

Горло сдавило — и смотреть хотелось почему-то не на Инея, а на Лиса. Уна заставила себя не отводить глаз от коренастого человека перед ней.

— Также у меня есть ответные условия, раз уж мы заключаем союз, — Уна улыбнулась. Лорд Ривэн смотрел на неё с умилённым восхищением — так смотрят на умненького ребёнка, который вдруг начинает рассуждать, подражая взрослым. Или бывшего вора опять окружили тени прошлого? — Я не хочу подбивать народы запада на напрасные битвы. Новый король, кто бы им ни стал, должен быть порядочным человеком, готовым защищать Ти'арг. Лорды должны доверять ему. Возможно, даже выбрать его сообща. Учитывая, что род Тоальва прерван, это было бы справедливо.

— Да будет на то воля богов, миледи, — серьёзно сказал лорд Иггит. — Мы все этого и добиваемся.

— Кроме того, нужно сначала исчерпать все мирные пути и убедиться, что они не подействуют, — Уна приостановилась, заметив презрительную ухмылку рыцаря в шрамах, но всё же закончила: — Я имею в виду переговоры с наместником Велдакиром. И, возможно, с самим королём.

— Глупые надежды… — произнёс кто-то из «коронников». Не добавили — надежды не видавшей жизни девчонки, — и на том спасибо.

Тем не менее, лорд Иггит кивнул.

— Мы попросим о переговорах, миледи. И, если они состоятся, то Вы будете присутствовать там. Даю слово Р'тали.

Уна набрала в грудь побольше солёного воздуха.

— И, наконец, новый король должен будет прекратить преследование магов в Ти'арге. Восстановить в правах их гильдии, их труд в городах и замках. Оставить в покое целителей. Вернуть доступ в Долину Отражений — и вновь позволить Отражениям пересекать наши границы, — Уна выпрямилась, когда Иней опять опустился к ней на плечо. Краем глаза она видела, как дракончик запрокинул голову; гребни на его спине воинственно встопорщились. Несчастный лорд Иггит будто бы ещё сильнее вжался в землю. — Я прошу о письменном договоре, милорд. Когда я вернусь с запада (при условии успеха), то сразу сообщу Вам. Мы встретимся и оформим всё это, как подобает… И, пожалуйста, встаньте.

— Как прикажете, леди Уна.

Лорд Р'тали поднялся — обросший бородой, низкорослый, похожий на одну из глыб Синего Зуба. Но глаза у него блестели при свете луны — немного иначе, чем раньше.

— Я был глупцом, когда не завидовал Риарту… — прогудел он, будто сам себе, а потом прибавил: — Могу я просить ещё об одном одолжении?

— Ах, неужто предложение брака перед богами и людьми?! — Лис всплеснул руками и бросился к своему узлу, где носил чехол с лирой. Уна в очередной раз задумалась, каким заклятием быстрее всего убить оборотня; зря она не спросила у Индрис. — О водяная Льер! Подождите, милорд, я обязан запечатлеть это в песне!..

— Я имел в виду другое одолжение, менестрель! — прорычал лорд Иггит, схватившись за рукоять меча. Затем смиренно повернулся к Уне: — Вы позволите нам проводить Вас — увидеть Ваше отплытие?

Колокол на главной башне Хаэдрана гулко ударил единственный раз, возвещая полночь. Его сосредоточенный удар повторили другие колокола: в храмах Шейиза, Эакана, Дарекры и Льер. Храм Аргье-Торговца, лукавого дельца с головой акулы, был разрушен ещё в первый год Великой войны, и Уна его никогда не видела. Дядя Горо рассказывал, что в той же многодневной битве с альсунгцами разнесли в щепки и статую корабля, которую прежде считали сердцем города.

Она вслушивалась в скупой железный гул, раскатившийся совсем близко. Волны хлестали о берег уже с остервенелой силой; лорд Ривэн отвёл Уну от скалы, чтобы её меньше обдавало брызгами. Светлые клочья пены, врезаясь в камень, с рёвом бросались назад — точно злились из-за того, что их отвергают.

Месяц, вместе с самыми яркими из созвездий, затянули тучи: от скал, моря и нависших над ним утёсов теперь разило угрозой. Иней летал над Уной, вычерчивая замысловатые спирали и круги, азартно сражаясь с ветром. Порывы то и дело отбрасывали дракончика назад и в сторону, к тёмному и блестящему, будто выдолбленному из базальта боку скалы. Уна, волнуясь, несколько раз мысленно позвала его Даром; сознание дракончика откликнулось сгустком дикого, наполненного отрывочного образами тепла — но на плечо к ней он не вернулся. Неудивительно: летать всегда интереснее.