Юлия Пушкарева - Осиновая корона [СИ]

На лукавом, чуть вытянутом лице Гэрхо вспыхнула усмешка. Тоже похожая на усмешку Индрис, разве что более… напористая? Агрессивная?

— Ну почему не верю? Трус не стал бы Старшим. Но моё зеркало уже трещит от твоего беспокойства.

И верно: обострённая чуткость Индрис к чужим переживаниям тоже ему передалась. Нитлот осторожно укрепил блок на своём сознании и повёл лошадь ближе к обочине. Впереди, в низине, теперь виднелись крупная, тесно застроенная деревушка, присыпанное снегом поле и мельница; ему смутно помнилось, что скоро они дойдут до одного из пригородов столицы — эти земли заполоняли маленькие зажиточные городки.

— Просто я не уверен… — он запнулся, размышляя, насколько откровенным может быть с Гэрхо. Тот всё-таки ещё мальчишка с неокрепшим Даром, хоть и строит из себя искателя приключений. — Не уверен, что… методы лорда Иггита справедливы и всех устроят. И что наша победа не приведёт к ещё более печальным последствиям, чем власть Хавальда.

— Методы лорда Иггита, да? — протянул Гэрхо, потрепав по гриве свою пылкую вороную кобылку: вчерашний жеребёнок, она всё время рвалась перейти с шага на мелкую рысь и нарушить строй. — А не чьи-то ещё?

Он кивнул вверх — туда, где в затянутом пыльными тучами небе изредка мелькали то алые крылья, то острый кончик хвоста. Драконица по имени Андаивиль летела очень высоко, но было сложно её не заметить. Нитлот представил, какой переполох вскоре поднимется в той деревушке — и даже не потому, что первые колонны пехоты уже достигли её.

— Ты не любишь его, так ведь? Лорда Альена. Это заметно.

— Я… — он прикрыл глаза. Гэрхо ничего не знает о Ниамор и сгубившей её тоске, о Фиенни… Да и незачем ему знать. Слишком старые, слишком тёмные истории — и для объяснений пришлось бы вывернуть наизнанку их темноту. — Долго рассказывать. Между нами есть кое-какие разногласия, но я уважаю его. Он исключительно умён и талантлив.

Гэрхо, всё ещё ухмыляясь, кивнул.

— И привык просто брать то, чего ему хочется. Кажется таким. Он не похож на других беззеркальных.

Нитлот присмотрелся к Гэрхо внимательнее. Может, мальчик не зря так самоуверен и в самом деле далеко пойдёт?

— Это весьма… Точное определение. Но…

Его перебил резкий свист — очень знакомый, совсем не птичий. Виски обожгло болью. В паре шагов от них что-то маленькое и острое ударилось о щит; пелена заколыхалась, как молочный туман от подступающего солнца. Лошадка Гэрхо остановилась и с испуганным ржанием вскинулась на дыбы; вокруг зазвенели мечи, извлекаемые из ножен. Нитлот сосредоточился на щите и всмотрелся в лесок на холме, мимо которого они проезжали; никого не видно, но всё же…

— Стрелы! Трубите тревогу!

Кажется, это крикнул лорд Дангори — один из сотников. Герольд, ехавший далеко впереди, вскинул трубу; рыцари, обнажив мечи и заслоняясь щитами, оттеснили Нитлота и Гэрхо от обочины; от них разило железом и потом. В шуме и давке трудно было что-либо понять, но Нитлот видел — и, увы, чувствовал: враждебные удары сотрясали его заклятие, отдаваясь в зеркале и голове, — что всё новые и новые стрелы летят к туманному покрову и бесплодно от него отскакивают. Они свистели зло, как пчёлы из потревоженного улья, хотя самих лучников не было видно из-за деревьев — вязов, на которых пробивалась молодая листва, лип и молодых ёлочек. Ряды пехоты впереди тоже заволновались — наверное, их атаковали дальше по тракту. Выбираясь из давки рыцарей, Нитлот издали заметил тёмное движение у той самой деревушки с мельницами. Подкрепление для отряда в засаде?

— Вперёд! Поднять щиты!

— Не снижать скорость!

— За свободный Ти'арг!..

Приказы и кличи сливались в неразборчивый гвалт. Рыцари скакали крупной рысью, и их движение увлекало Нитлота вперёд. Удерживать щит под выстрелами и на бегу было отвратительно — вскоре на лбу у него выступила испарина, а руки стали трястись.

Выходит, наместник расположил здесь часть войска ещё до осады Академии? Догадался, что они ударят из Хаэдрана и пойдут именно этим путём?…

— Заранее встречают. Умно, — с недетской рассудительностью сказал Гэрхо.

Нитлот только кивнул, чтобы не тратить силы.

Вопли впереди подсказывали, что пехоте не так легко. С десяток серых пятен скользнули вниз по холму, навстречу поднимавшемуся из деревни отряду. Оборотни. Что ж, тем, на кого поставил наместник, придётся несладко — причём от его же сородичей.

Нитлот удерживал щит, стиснув зубы так, что заныли челюсти. Обычно ему стоило немалых усилий изгнать из головы все посторонние мысли — но сейчас они выветрились сами, как слишком надолго задержавшийся аромат. Был только он — и заклятие. Он — и сплетение символов, слов, линий, порывов воли, которое нужно контролировать. Нужно просто выиграть эту игру.

Он заставил себя не думать об Альене и об их долгой, сухой беседе в Хаэдране. Разговор был сугубо деловым, в присутствии лорда Иггита и других повстанцев; Альен смотрел сквозь него — как если бы давно забыл о его существовании. Это он умел. Не было заметно даже той ироничной неприязни, с которой он всегда относился к Нитлоту в прошлом.

К слабому, бледному, плешивому, никем не любимому Нитлоту — он, умный и блестящий. К невзрачной моли — он, король, юный гений, из-за которого покончила с собой Ниамор и (ведь всё-таки можно сказать так, правда?) погиб Фаэнто. Из-за которого мир оказался на грани гибели.

И кто теперь Старший, а кто — безродный изгнанник?…

В лицо Нитлоту прилетел влажный ком земли; он увидел, что одна из стрел задела ногу бегущей впереди лошади. Поспешно затянул прореху в щите.

Проклятье, снова отвлёкся. И снова из-за Альена. Он точно Повелитель Хаоса — и воплощение всяческого беспорядка на его, Нитлота, пути.

— Слева! — крикнул Гэрхо. — Смотри!

Дорога обогнула лесистый холм, и войска волнами растекались по открывшемуся простору: поле и заросшая молодой травой низина у деревни скрылись под топотом копыт и сапог, блеском кольчуг и шлемов. Из-за плотных рядов воинов Нитлот по-прежнему толком не видел, что происходит справа и впереди — но слева уже шла схватка. Волки-Двуликие и около сотни мечников дрались с отрядом, который припас для них наместник. Остальное войско тем временем тёмной змеёй ползло вперёд — неумолимо пожирало дорогу; тот случай, когда превосходство в числе делает любое сопротивление смешным и бессмысленным.

И правда, на что рассчитывал наместник — отвлечь их? Замедлить? Немного припугнуть?… Ведь всем давно понятно, что основная часть его армии защищает Академию — иначе город был бы уже взят.

Труба герольда загудела снова, и на этот раз даже Нитлот, вообще-то не падкий на такие вещи, проникся её звонкой торжественностью. Звук спрятал от него шипение и горячий гул: здоровый мечник из отряда в низине с рёвом согнулся пополам, обожжённый огненным шаром. На него тут же набросились двое волков, до этого сражавшихся поодаль; из-под их юрких серых тел букетом разлетелись капли и клочья красного.