Антуан д'Эстет - Князь

— Ни за что! — отмахнулся от наваждения король, разрушая видение. — Стража! Выпроводите этих наглецов! — А когда королевская стража, очевидно не предупрежденная стражниками у ворот о живых статуях, сомкнулась вокруг Сильвестра и его союзников, добавил, обращаясь к ним: — Если хотите забрать у гномов последнее их убежище на Мидгарде — вам придется сделать это силой!

— Что-ж, — произнес Сильвестр, нахмурив брови. — Вы, наверное, помните, что опыт возврата наследства дипломатичным путем у меня выдался весьма неудачным, поэтому на сей раз я церемонится не стану. Стражи замка Д’Этто, услышьте меня! Ваш лорд вернулся и призывает вас!

Эти слова будто бы вдохнули в холодные стены замка жизнь. Эджхолд встрепенулся и сотни статуи воинов со двора и горгулии, украшающих едва ли не все помещения, ниши в стенах и парапеты замка, ожили. По всему Эджхолду маунгатские гномы сразу взялись за оружие и, испуганно переводя взгляд с одного каменного противника, неожиданно объявившегося в их тылу, на другого, приготовилась к обороне. Но статуи лишь спустились со своих постаментов и вновь замерли, не проявляя никаких признаков агрессии. Они ждали дальнейших указании хозяина замка.

— Вы, должно быть, помните, что за стенами Эджхолда ждет еще одно войско, а теперь знаете, что одного лишь моего слова достаточно для того, чтобы замок послушно отворил перед ним врата, — сказал Сильвестр затрясшемуся от страха и негодования королю Агрунгу. — Так что мое право владения не обсуждается! Теперь, ваше величество, если не возражаете, обсудим будущее маунгатских гномов, а вариантов в нем немного: либо они остаются здесь и помогают нам в борьбе с империей, либо… убираются на все четыре стороны.

Его величество горделиво вскинул голову.

— Мы уедем, — не задумываясь решил он. — Я не собираюсь рисковать своим народом в безнадежной борьбе с империей.

— Вы не имеете права решать подобный вопрос самовольно! — воскликнул, наконец, кто-то из маунгатцев. — Как же голосование?

Однако королю, очевидно, был важен не столько народ, сколько титул, но и тот оказался для него не дороже жизни.

— К черту голосование! — огрызнулся Агрунг. — Я еду в Ньердлунд. А вы поступайте так, как сочтете нужным. Но знайте, тех кто не последует за мной скоро ждет незавидный конец!

***

Не все гномы Маунгата последовали за своим королем, но те что остались не сильно увеличили армию Сильвестра и, собравшийся на следующий день совет ее лидеров, был вынужден признать, что каким бы трусливым ни оказался король Агрунг, во многом из того, что касалось соотношения войск и шансов на победу в противостоянии с империей, он был прав.

— Вспомните, какой беспорядок внесло в наши ряды нападение Рухов, — сказал один из предводителей рибхукшан — генерал Гладолий. — Теперь у нас есть горгульи, но они слишком тяжелы и медлительны и даже Рухам долго противостоять не смогут, а когда к тем присоединятся мантикоры, виверны и прочие летучие твари — наши войска будут обречены на поражение. Тем более что, как и сказал Агрунг, встретить противника нам предстоит вне стен Эджхолда, прямо под открытым небом.

— Заметьте, — вставил другой рибхукшанин — чародей Мак, — Гладолий не упомянул еще о птице грома, хотя я сильно сомневаюсь в том, что он, как впрочем и все мы, забыл о столь грозном противнике.

Несомненно, и с этим все согласились, рассчитывать на победу в этой войне без поддержки с воздуха было немыслимо.

— Тц, — обратился тогда Сильвестр к демону, — похоже настало время исполнить обещание, данное Люсиль и Мефале. Найди облачный город!

Тецкатлипок несколько опешил. Эта задача на практике обещала оказаться гораздо сложнее, чем то прозвучало на словах.

— При всем уважении, княже, — заметил он Сильвестру, — но мы, демоны, не одну тысячу лет ищем этот город, однако так и не добились успеха. Как же мне найти его в столь сжатые сроки?

— С помощью ангела и этой карты, — ответил Сильвестр, отдавая Тц камень знаний и немного трав из кисета, уже послуживших делу возвращения замка Эджхолд законному владельцу и теперь обещавшего оказаться полезным в поисках небесного города. — На этой карте показаны все воздушные течения. Думаю я не ошибусь, предположив что течения над Расколом, Дикими землями, Сандааном и Ньердлундом проверять не стоит: ангелы несомненно где-то здесь над Мидгардом. Возьми с собой падшего ангела, если он уже достаточно окреп, и начните поиски с неба над Таларом, где он упал. Далее двигайтесь вдоль воздушных течении, указанных на карте. Будем надеяться, с этой информацией вам удастся его найти. А мы, тем временем, — обернулся Сильвестр к лидерам оборотней, эльфийских потомков и союза Раскола, — займемся подготовкой войск и укреплением замка. — Мэтр Кобальт, — обратился он к предводителю оставшихся в Эджхолде маунгатских гномов, — расскажите нам об устройстве замка и на что, по вашему мнению, в первую очередь стоит обратить внимание!

Подготовка к предстоящей битве шла полным ходом: стены замка Эджхолд укреплялись руками гномов и защищались чарами рибхукшан; люди — беженцы из Талара и Дусданда — вместе с оборотнями сооружали валы и рвы на горном склоне, маги и некроманты собирали останки Кроноса и наполняли их своей магией, а сикомэ обучали всех желающих владению оружием, боевым приемам и воинским построениям.

Поначалу все пребывали в приподнятом настроении. Еще бы! Впервые со времен падения Талара и гибели семи королей Мидгарда у них появилась надежда на счастливый исход противостояния императору Себастьяну и его войскам. В Эджхолд стали стягиваться не вставшие на сторону империи Таларские изгои и недовольные правлением хунты жители Маринополиса. Однако, вместе с вновь прибывавшими союзниками прибывали и разные слухи об имперской мощи, а чем ближе становился час последней битвы, тем более тревожной и напряженной становилась атмосфера в лагере Сильвестрова воинства.

Страх пред скорой битвой, понимание того, что далеко не все останутся в живых и ощущение того, что за победу, даже если она будет достигнута, придется заплатить столь дорогую цену, что радоваться ей будет крайне не просто — гнетущими настроениями сквозили вокруг замка. Сильвестр очень отчетливо чувствовал все это при обходе лагеря под Эджхолдом, но ничего не мог сделать для того, чтобы поднять боевой дух своего войска, тогда как брат его, император Себастьян Таларский, даже отсутствуя, ниспровергал сей дух донельзя. По всему лагерю Сильвестра шептались о мощи императора.

— Кажется вокруг него само бытие перестает существовать, — говорил кто-то, прибывший из Маринополиса. — Понятия времени и пространства ничего для него не значат. Вес, плотность, сама материя нарушает для него свои законы. Один мои приятель рассказывал, будто пять лет назад император, возвращаясь в Титанию из под Талара, встретил сопротивление со стороны наместника Кроносберга. Так император прошелся по полному солдат укрепленному городу словно прогуливался по цветущем саду! Стрелы останавливались в десяти шагах от него и опускались к его ногам; войны, приближаясь к нему, беспомощно повисали в воздухе пока он не отходил достаточно далеко. Он проходил над глубокими рвами и сквозь толстые стены, беспрепятственно и неумолимо двигаясь ко дворцу, и вынул скелет наместника из его тела, не повредив ни того, ни другого. Ужасная смерть!