Антуан д'Эстет - Князь

Сильвестр распорядился пресечь подобные разговоры и, на случай если деморализация войск происходила намеренно, отделить отряды Дусданда и Маринополиса от основных сил — рибхукшан, сикомэ, магов, некромантов, гномов и оборотней. Однако, мера своего действия не возымела: всем и без напоминании было известно о силе императора и осколка порядка, да и Тецкатлипок все не возвращался, а значит проблема воздушных войск не была решена. Боевой дух продолжал падать. Сам Сильвестр поддался общему настроению, но все же для него, как для человека ответственного за судьбы тысяч существ составлявших его войско, наиболее угнетающим было сознание того, что многие из них не выживут.

После очередного обхода замка и лагеря Сильвестр вернулся в свои покои и, тяжело вздохнув, закрыл глаза. Он перенесся взором через весь Мидгард: из восточного его края — Эджхолда, в западный конец — на мыс Курган Тифуса, и нашел там своего брата, в центре группы колдунов ырок занятого воскрешением титана, что уже явно близилось к концу, ибо руки и ноги первородного исполина уже начинали подергиваться и, пусть глаза его еще оставались закрытыми, теперь он казался скорее спящим, нежели мертвым. Одним усилием воли Сильвестр материализовался возле Себастьяна и тот, будто почувствовав присутствие брата, медленно обернулся.

— Я пришел убить тебя, брат, — делая шаг навстречу Себастьяну произнес Сильвестр, — пока война еще не началась.

— Не получится, — коротко ответил Себастьян, улыбаясь. — Мы это уже проходили, помнишь? Каждый раз когда кто-то из угрожает жизни другого происходит нечто мешающее завершить начатое — ворвется оборотень, обрушится башня… сама судьба не хочет нам смерти. — Он раскинул в стороны руки, открывая для удара грудь, и самоуверенно добавил: — Попробуй, если не веришь!

Сильвестр не заставил себя уговаривать. Он обнажил меч и собрался было вонзить в незащищенное тело Себастьяна, но… в момент, предшествующий удару, земля затряслась и площадка, на которой находились братья раскололась надвое, отстранив их друг от друга и разделив широкой расщелиной. Во время этого землятресения Сильвестр с трудом удержался на ногах, а когда восстановил равновесие и вновь взглянул на брата, то увидел поднимавшегося за его спиной исполинского титана.

— Вот видишь, — спокойно произнес Себастьян, пока титан за его спиной заносил над братьями свой огромный кулак, — не судьба.

И кулак Тифуса страшно сотряс землю, опустившись на место, где мгновение назад находился Сильвестр. Но тот успел переместиться обратно в Эджхолд. Титан разжал кулак и повернул руку, чтобы Себастьян мог встать на его ладонь, а когда тот сделал это, гигантская рука подняла императора ввысь. Себастьян свысока осмотрел свои грозные войска, собравшиеся на плато титанов, и, заклинанием усилив голос, прокричал: — Выступаем!

Гул многотысячного войска и громоподобный рев титана, слышные на многие мили вокруг, отозвались на его призыв к войне.

— Я иду, брат, — про себя добавил Себастьян, самодовольно ухмыляясь.

***

День великой битвы нещадно приближался вместе с продвижением к Эджхолду армии Себастьяна. Бессчетные силы империи скорым маршем двигались через Мидгард к заветной цели своего повелителя — господству над народами и землями материка. Проблемы его противника, тем временем, оставались не решенными: от Тецкатлипока, отбывшего за подмогой в затерянный облачный город, не было никаких вестей, некромантам все еще не удалось поднять Кроноса и, как следствие, продолжал падать боевой дух всего войска.

Сильвестр каждое утро устанавливал мысленную связь с Тц, но его глаза видели вокруг лишь толщу густых облаков и порой, как напоминание о стремительно утекающем времени, огромное движущееся пятно имперской армии на очертаниях Мидгарда далеко внизу. Затем Сильвестр шел к некромантам, однако и тем нечем было порадовать князя Таларского.

Они собрали останки древнего титана, скрепили их мощными заклятиями и обильно смазали зельем нерушимой крепости, но сама магия «Голиафа», способная вдохнуть жизнь в эти кости, требовала слишком много энергии. Сотни вампиров, личей и адептов смерти наполняли Кроноса своими силами, но процесс шел слишком медленно и оставалось лишь надеяться на то, что он завершится вовремя. Немудрено поэтому было то, что всю армию Сильвестра одолевали нехорошие предчувствия и пораженческие настроения. Конечно они еще не перешли ту грань, когда начинается дезертирство и перебежничество, но, оставаясь без поддержки с воздуха и прикрытия титана против армии, обладающей и тем и другим, накануне крупнейшей битвы последних тысячелетий, были уже близки к этому и поговаривали о сдаче без сопротивления.

Впрочем, до этого дело не дошло. Как только первые ряды вражеской армии подошли настолько близко, что стали видны с башен Эджхолда, войска Сильвестра, словно вопреки упадническим настроениям последних дней, собрались с духом и обрели непоколебимую твердость. «Врагу нужна война? Что-ж, он ее получит!» И будто в ответ воспрявшим духом защитникам Эджхолда улыбнулась судьба: некромантам наконец удалось поднять Кроноса. Заклинание «Голиаф» оказалось не так совершенно как возможности осколка порядка и поднятому с его помощью титану требовалось постоянное вливание больших объемов энергии, но, тем не менее, теперь он был вполне боеспособен.

Для контроля над «Голиафом» оказалось достаточно всего лишь трех старейшин некромантов, словно марионеткой способных управлять исполинским титаном со значительного расстояния, однако для поддержания необходимого уровня энергии требовалось еще несколько десятков магов и некромантов. Располагать их на Халдорском нагорье, среди прочих войск, было бы опрометчиво, ведь в гуще битвы они стали бы легкой мишенью, а защитники Эджхолда не могли себе позволить так просто потерять пока единственный противовес имперским силам. И Сильвестр распорядился увеличить число некромантов занятых в подпитке «Голиафа», но поместить их в более безопасной позиции, а именно на стенах Эджхолда, под прикрытием маунгатских арбалетчиков, магов, рибхукшан-лучников и защитой рибхукшан-чародеев.

Таким образом, проблемы боевого духа и «Голиафа» разрешились сами собой и как нельзя кстати, но оставалась еще одна — поддержка с воздуха. Впрочем, и эта проблема вскоре начала процесс своего разрешения.

— Тц нашел город ангелов! — однажды утром сообщил лидерам своего войска Сильвестр. — Я немедленно отправляюсь туда! Сделайте все, чтобы продержаться до моего возвращения!

И он покинул Эджхолд, когда вражеские войска находились лишь в паре дней пути от него. Однако теперь даже внезапная отлучка лорда Талара, — сердца сопротивления императору, — не сказалась на боевом настрое его войск, ибо уже ни раз Сильвестр своим появлением на поле боя решал его исход.