Андрей Никонов - Шаг в сторону (часть 1-я) [СИ]

- И то верно, - согласился Клавдий, вынося меня на улицу. - Но ребят нельзя обижать. По полста охране и оболтусам. Ты там живой, парень?

- Ага, - ответил я, - но это недолго. Почки мне отбили и селезенку, а может еще чего.

- А сам чего не лечишь? Вроде как колдун?

- Слабоват я для этого, кровь могу остановить кое-как, а вот такие повреждения не под силу, - обьяснил я. - Так что к доктору мне надо.

- Это сейчас. Десять минут продержишься?

- Откуда мне знать. Но если помирать начну - увидишь.

- Шутник, - Клавдий поморщился. - Эй, Филя, давай-ка к Мирону его, а я его сиятельство дождусь. Не нравится мне это место, была б моя воля, камня на камне не оставил.

Он усадил меня в повозку, парень сел на место водителя и двинул рычаг.

То ли время подошло, то ли от тряски, но сама поездка в памяти не отложилась, и в себя я пришел только лежа на жесткой кушетке. Сначала просто ощутил себя - вроде живой, руками-ногами подвигал, на месте, носом подергал - запах еще тот стоял, густой и больничный. Потом только глаз открыл, правый.

Напротив меня на маленькой табуреточке сидел Филя и что-то жевал. Видно было, что делиться не собирается. Слева чувствовалось какое-то шевеление, так что пришлось и второй глаз открыть и чуть повернуться.

Взгляд мой уткнулся в чью-то грудь. Красивую, налитую, белую грудь, прямо-таки разрывавшую ткань блузки, плавно переходившую в тонкую изящную шею, пухлые красные губы и чуть на выкате зеленые глаза. Аж тряхнуло, служанка-то не приходила на прошлой неделе, и весь складировавшийся во мне тестостерон чуть через уши не полез.

- А больной-то на поправку идет, - раздался еще дальше слева молодой мужской голос. - Любушка, оставь нас. Больному вредно волноваться, иди ко мне в кабинет.

- А то вам полезно, - игриво сказало небесное создание, повернулось ко мне круглой задницей и задорно ей покачивая, удалилось.

- Я бы сказал, выздоровел, - с чавканьем облизал ложку Филя. - Что скажете, Мирон Ипатич?

Вместо шикарной задницы появилось молодое улыбающееся лицо. Вот когда замена только вредит.

- Больной, сколько пальцев показываю? - и сунуло мне под нос фигу.

- Пять.

- Хорошо, и шутить может, - молодой парень похлопал меня по животу. - Ну внутренние разрывы я залечил, там кроме правой почки и селезенки еще и с поджелудочной были нелады, но я поправил. Все рубцы убрал, на трех ребрах трещины - в стадии восстановления, мозоль костная уже есть, дальше само заживет. С гортанью ничего страшного, там хрящик один надломился, я его срастил. С головой непонятно что, вроде изменений нет физических, но нервные каналы перевозбуждены. Недельку не бегать, не прыгать, вино больше стакана в день не пить, по девкам лазать осторожно, лучше пусть они трудятся, но без фанатизма. В первый день моча может быть с кровью, но это то, что в мочеточниках осталось, выйдет - и будет как раньше. По утрам мочой обтираетесь?

Я сел на кушетке - и вправду, ничего не болело. Встал, несколько раз присел, наклонился,

- Нет, не занимаюсь такой херней.

- И правильно. А то некоторые взяли моду, даже и пьют ее. Не поверите, из-под диабетиков по пять литров в день продаю, для некоторых эстетов, говорят, сладость в ней и букет какой-то. Вы, надеюсь, не из этих?

- Нет, доктор, я из тех. Бифштекс, литр пива каждые шесть часов, прогулка и в 11 вечера в кровать.

- Вот так и продолжайте. Не знаю, кто вам дал такой рецепт, но этот человек отлично разбирался в медицине. Ну а на этом мы с вами закончим, знаю, их светлость ждет вас очень, а таких людей нельзя заставлять ждать, это и болезни провоцирует, а даже иногда со смертельным исходом.

- Спасибо, Мирон Ипатич. На самом деле отлично себя чувствую. Сколько с меня?

- Я у боярина на службе, так что не обижайте меня подношением малым.

- Десять золотых не обидят?

Доктор улыбнулся, - В самый раз.

- Филя, - повернулся я к попутчику, - моя сотня у тебя?

Тот одобрительно кивнул головой, вытащил из кармана пачку.

Я отсчитал три бумажки, протянул врачу.

- Примите от благодарного пациента. И вот пятьу золотых вашей помощнице.

Врач рассмеялся.

- Ох Любушка. Тут корячишься над трупом почти, вправляешь все, в говне и соплях тонешь, а она пришла, жопой повертела и все - больше не надо ничего. Ладно, шучу, она тоже тут и в говне и в соплях, и простыни меняла всю ночь, так что заслужила.

Сунул бумажки в карман и вышел, что-то насвистывая.

- За такое лечение и пятерки обоим бы хватило, - Филя подтолкнул меня к двери. - Но тут ты прав, Мирона обижать нельзя, он, если что, с нами и забесплатно возится, как с детьми малыми, ну кто там пальчик порежет или руку ему отхватят.

Ехать никуда не пришлось. Больница находилась на одной территории с личными покоями боярина Россошьева, а те, в свою очередь, примыкали к княжеской канцелярии, которая, как и другие местные службы, находилась неподалеку от княжьего дворца, но отдельно от него, чтобы не отвлекать князя пустыми заботами. Это мне Филя обьяснил, быстрым шагом пролетая паутину коридоров. На мои вопросы отвечать отказывался, мол, придешь, сам все увидишь, только подгонял.

Когда мы, практически в мыле, влетели в небольшую комнату, где сидели два знакомых мне по допросной молодых человека, Филя спросил, - Ну что, успели?

- Почти, - один близнец показал на часы, показывавшие семь утра, - их сиятельство десерт вкушают, так что еще немного, и опоздали бы.

- Уф, - Филя вытер лоб, - уж торопились как, но успели. Садись, чего там, пока их сиятельство десерт не умнут, нам тут ждать.

И подтолкнул меня к стульям, а сам подсел к помощникам боярина-тиуна. Под их бормотание, сначала оживленное и весьма продуктивное, судя по звуку монет и шелесту купюр, а потом просто скучное, обсуждали какие-то совершенно неинтересные мне темы, вроде кого казнят на следующей неделе и почему князь до сих пор не подписал указ о каких-то фалерах, я задремал. Проснулся только от чувствительного пинка, Филя тянул меня вверх.

- Вставай быстро, засоня, боярин идет.

Я уж хотел сказать, куда этому боярину идти, но вовремя спохватился. Не поймут тут такие шутки, не для той аудитории юмор. Встал, даже более-менее ровно.

- А вот и наш подсудимый, - меланхолично сказал боярин, маша в мою сторону рукой с зажатой в ней обкусанной вафлей, какому-то длинному господину в тоге, с золотым поясом и собольей шапкой на головое. Смотрелось очень смешно. Особенно с валенками на ногах.

Еле удержался, чтобы не хохотнуть, запоздавшая пара прошествовала в покои, куда за ними на полусогнутых проследовал один из сладкой парочки, впрочем, он был там недолго, вышел, аккуратно придерживая дверь, - Зовут.

- Иди, - Филя подтолкнул меня в спину, и на мой взгляд пояснил, - нам не по чину в светлых покоях рассиживать, мы тут подождем.