Рэй Карсон - Корона из пепла

— Лишь победитель пройдет через них и найдет зафиру… — И как только слова эти слетели с моих губ, я поняла, что хочу этого. Больше всего на свете.

Но как это сделать? Королева не может все бросить ради того, чтобы целиком отдаться разрешению таинственной загадки.

— Победитель — это вы, — сказал Никандро. — Точнее говоря, ваша решительность должна подвергнуться проверке. Вы должны доказать, что достойны. Но там также сказано, что тот, кто владеет божественным амулетом, пройдет через врата. — Он пожал плечами и вздохнул. — Если честно, мне кажется, это очень опасно.

Пророчества — коварная штука, полная подтекста, неявных значений и озорства. Пророчество может быть похоже на предательство лучшего друга, разочарование в жизни или надежду народа.

— Это наверняка оно, Элиза, — сказала Химена, и в ее черных глазах блеснуло что-то страшное. — То, что нужно вам, чтобы править. Чтобы наконец завладеть тем наследством, что заповедал вам Господь.

Не знаю почему, но в ее словах мне послышалось что-то страшное, хотя доля истины в них и была. С такой властью я могла бы обезопасить себя от махинаций кворума. Обезоружить врагов. Восстановить целостность королевства.

— И, Элиза… — Голос Никандро прозвучал торжественно. — Лучше, если вы не будете никому рассказывать о «Богохульстве». Это в конце концов запрещенный текст.

— И все же у вас в монастыре есть его копия.

Он поерзал на скамейке.

— Э… нет. Она есть у отца Алентина.

Я рассмеялась, и Алентин ответил мне озорной улыбкой. Этот человек украл старейшую копию «Откровения» Гомера, когда бежал из монастыря Басагуана. Ну конечно, у него была копия запрещенного «Богохульства».

— Нам надо начать приготовления, дитя мое, — сказала Химена. — Мы могли бы оставить…

Я подняла руку, перебивая ее. Рука была испачкана засохшей кровью Гектора. Я сказала:

— Я подумаю об этом.

Но времени думать об этом у меня уже не было, потому что наступил день праздника Освобождения, жаркий, солнечный и занятой. Во дворце все, обливаясь потом, носились, заканчивая приготовления. Я все утро утверждала последние изменения в меню и списках гостей и повторяла молитву, которую мне предстояло прочесть вслух на балу. Днем я рассказала Маре и Химене об исцелении Гектора, хотя и опустила самую важную деталь. Химена была вне себя от восторга, что я нашла способ использовать силу амулета.

— Господь назначил вам великую судьбу, дитя мое, — сказала она, и глаза ее засияли.

Если она и поняла, что я рассказала не все, то не подала виду. И все же я почувствовала облегчение, когда наконец настало время одеваться для бала, а значит, я могла заняться чем-то другим, кроме как постоянно прятаться от восторженного взгляда Химены.

Я не могла не думать о Гекторе и жаждала снова увидеть его. Доктор Энзо сказал, что он достаточно здоров, чтобы сопровождать меня на бал.

В этот вечер из-за последних покушений на мою жизнь королевская охрана должна была идти со мной, солдаты стояли у каждого входа, лучники с высоких балконов оглядывали зал, каждого гостя должны были обыскать и удостовериться, что никто не принес с собой оружия. И все же Химена настаивала на еще более строгих мерах предосторожности.

Она достала корсет из кожи, тугой и прочной, почти как сыромятная.

— Его специально изготовили по моему заказу, — сказала она с довольной улыбкой. Она постучала по корсету кулаком — раздался глухой звук. — Он может защитить от удара кинжала или по крайней мере снизить вред до минимума. И он достаточно гибкий и тонкий, чтобы носить под платьем.

Я с отчаянием смотрела на него, уже чувствуя удушение.

— Хорошо, — безропотно согласилась я. Она надела его на меня и начала завязывать, а я пыталась убедить себя, что это не намного хуже, чем мой обычный корсет.

Мара смотрела на это с любопытством.

— Похоже на снаряжение Гектора, — сказала она. — Если не считать места для груди.

— Смешно, — сказала я с раздражением. Но раздражение исчезло, как только я увидела свое отражение в зеркале. Я едва узнала девушку, стоящую передо мной. Она казалась такой сильной в своем боевом корсете. Я расправила плечи и высоко подняла голову.

Мое платье — из аквамаринового сатина — село на корсет удивительно легко. Цвет был более яркий, чем обычно, но мне нравилось, как он оттенял мою кожу, контрастировал с темным загаром и черными волосами. Платье было без рукавов, но с двумя невероятно длинными шифоновыми лентами, обвивавшими шею и свисавшими сзади по спине до самого пола.

Химена сделала мне высокую прическу, оставив несколько завитых прядей свисающих сзади. Мара подвела мне глаза, подчеркнув уголки, усилив кошачий разрез и сделав их просто огромными. Она отошла в сторону, довольно усмехнулась и сказала:

— Я тренировалась на нашей прачке.

Глаза Химены наполнились слезами.

— Ты выглядишь, как королева, дитя мое.

Мара сказала:

— Вы выглядите, как самая завидная невеста во всей стране.

Лицо в зеркале показалось мне странным. Более резкие черты, меньше округлости, чем обычно. И глаза — такие темные, трагические, большие! Глаза человека, много повидавшего и многое потерявшего.

Я тихо сказала:

— Я похожа на вдову.

Они склонились ближе ко мне, будто желая оградить и защитить, а Мара положила мне руку на плечо. Я была благодарна им за сочувствие, за понимание.

Мара слегка сжала мне плечо рукой.

— Вы снова встретите любовь, — сказала она.

У меня перехватило дыхание. Я ведь уже нашла. И не знаю, что с этим делать. Я сказала:

— Любовь не для меня. Я выйду замуж ради блага моего королевства. — Слова мои прозвучали слишком резко. — Может быть, за северного лорда, — продолжала я, стараясь говорить безразличным тоном. — С одобрения кворума.

Химена внимательно посмотрела на меня — слишком хорошо она меня знала. Но она не стала ничего выпытывать, просто поправила ленты у меня на платье и сказала:

— Вы готовы, осталось дождаться Гектора.

Сердце у меня подпрыгнуло при звуке его имени, но, не обращая на это внимания, я сказала:

— Но у меня еще есть кое-что для вас.

Я жестом пригласила их в свою спальню, подошла к ночному столику и достала спрятанные подарки, вручив каждой по свертку, обернутому мягкой кожей.

Мара вся засветилась, развернув свой, и вскрикнула от изумления.

— Сумка с пряностями. Душица, корица — ох, Элиза. Шафран! Где вы достали шафран?

Я была так рада, что удалось удивить ее.

— Есть преимущества в том, чтобы быть королевой. А это тебе, Химена.

Няня развернула кожаный сверток и достала книгу с раскрашенной обложкой и золоченым обрезом.

— «Руководство по служению для каждого», — выдохнула она. — Ей, должно быть, не меньше двухсот лет.