shellina - Театр Абсурда [СИ]

— Какая? — я округлила глаза.

— «Оборотень». В последние десять лет в Шотландии было зафиксировано сто пятнадцать случаев системной красной волчанки — и все у него. Похоже, люди наслышаны про его любовь к СКВ и толпами едут лечиться к нему. Хотя, на самом деле, у него чутье на это дело. Придет какая-нибудь дамочка на профилактический осмотр, а он сразу стойку делает. Неплохой доктор. Но мыслит узко. Только в рамках своей специализации. Вроде ответвление терапии, но обычную ангину он уже к Скиттер бежит лечить.

— Обалдеть, — присвистнул Невилл. — Волчанка же встречается, в среднем, в пятидесяти случаях на сто тысяч человек в год.

— Ага. Я же говорю — «оборотень». Так, вон за тем столиком сидят мои родители. О них я тоже не буду говорить ничего. Скажу только, что мать зовут Нарцисса и она заведующая инфекционного отделения. Могу добавить только одно — к своему отделению она никого близко не подпускает. Пришла к ней Абридж — пальцы веером, «я теперь инфекционист». Ну, от отделения она бежала далеко и быстро. Но про эту жабу разговор отдельный.

— Через столик от родителей обосновались медсестры поликлиники. Спраут — старшая, мамочка, просто вечно хлопочущая над своими девочками. Неуловимая, как МакГонагалл. Возникает перед тобой только в одном случае: если она тебе не нужна. Если тебе просто необходимо с ней встретиться, то извини — её нигде не найдешь, даже если будешь перекрывать все ходы и выходы. Амалия Боунс — медсестра Тонкс. Потрясающая просто. Успевает все. Такую бы всем — и порядок был бы обеспечен. Неудивительно, что на нее пытаются скинуть всю поликлиническую работу. Но Тонкс перегрызет глотку, если кто-то обидит Амалию. Собственно, как и Амалия за Тонкс. Вроде обе неконфликтные, и довести их просто невозможно, но Краучу это удается без каких-либо проблем. На этот цирк обычно сбегаются посмотреть все. Если не посмотреть, то послушать — крик обычно стоит на все отделение. На Альбуса в таких случаях они не обращали никакого внимания. Если он пытался вступиться, то перепадало и ему. Аналогично заводятся все при виде Амбридж и Джеймса Поттера. Анджелина Джонсон — медсестра Блека. Пашет, как лошадь. В день может обработать полсотни человек. Когда приходится вместе обедать, она сидит и смотрит на часы. Фраза «У меня еще есть полторы минуты. Можно еще посидеть» меня в прошлый раз убила. Миллисента Булстроуд — относительно недавно работает. Тоже у Тонкс.

— А зачем Тонкс две медсестры? — невольно вырвалось у меня.

— О… Тонкс назначили исполнять обязанности врача-саркоидолога. Пока не отучат кого-нибудь. И хотя Тонкс и орала на полбольницы, что терапевт к саркоидозу не имеет даже близкого отношения, ее вопли не были услышаны. Ну, тогда еще Альбус Дамблдор рулил больницей, он её умудрился каким-то образом уговорить. Сейчас непонятно, что будет. Кто там у нас еще сидит? Гестия Джонс — медсестра МакГонагалл. Немного медлительная и порой тормозит работу врача, но очень дотошная и свое дело знает, как никто другой. Если появится какая-то новая блажь у Поттера, что, мол, я ночью не спал и придумал поменять какую-нибудь форму учета, добавив одну строку к предыдущей, она будет сидеть до самого закрытия больницы и переписывать эти полторы тысячи бумажек. Наорать на начальство не может, поэтому и пишет. С Амалией такое не проходит, кстати, — Драко улыбнулся и сделал глоток сока. — Вот еще, если начался разговор о терапии, то о Скиттер все сами узнаете. Причем от самой же Риты. Медсестру мне её жалко — Мариэтта Эджком. Скидывает на нее все. Абсолютно. Даже документацию всю за Скиттер заполняет. То, что пишет сама Рита, без слез и смеха не прочтешь. Ну, ты еще встретишься с её шикарными опусами. Сама по себе Эджком тихая и безобидная.

У меня от переизбытка информации череп раскалывался по швам. Я уже не понимала, кто где работает и что делает. А Малфой продолжал трещать, абсолютно не замечая, что информацию никто запоминать уже не в состоянии.

— За следующим от них столиком сидит Долохов. Уролог. Странно, а чего он там сидит? Опять от операции отвертелся, поди. Она, вроде бы, урологическая. Ну, Северус придет — спросим. Как и детали операции. О ней уже вся больница перешептывается. Рядом с Антонином — Струпьяр. Заведующий рентгенологическим отделением. Как заведующий он, конечно, хорош, может выбить для своего отделения все, что только пожелает. На прошлой неделе со скандалом заполучил какой-то непроизносимый агрегат, с которым никто не знает, что делать. Зато есть. А вот рентгенолог… Мда… Кстати, с ними обедает Луна Лавгуд, ординатор лучевой диагностики. Вы, может, ее не помните, она училась на год младше нас, но потом вдруг у нее проснулись выдающиеся способности, и она сдавала выпускные экзамены вместе с нами. Ничего больше про нее сказать не могу — сегодня ее первый рабочий день. Рыжая за этим же столом, Джиневра Уизли — лаборант рентгенолог. Считает, что знает больше, чем её доктор, что иногда истинная правда. Ее мама — операционная сестра и мать огромного количества детей. Каким образом ей удалось все это совместить — лично для меня загадка. О, господа хирурги пожаловали. Тот, что впереди — Гораций Слизнорт. Заведующий хирургией. Следом за ним идет Регулус Блек — как ни парадоксально, успешный хирург, хоть брат Сириуса, но таких проблем с алкоголем как у него, не имеет. Он, судя по всему, и встал сегодня за стол. И Северус. Он не хирург, как вы уже знаете, но был в составе бригады.

— А почему все так всполошились из-за операции? — Невилл недоуменно проводил взглядом раздраженную бригаду.

— Да потому что, Лонгботтом, сегодня неоперационный день, и операционные должны были уйти на генеральную обработку. А теперь всем санитаркам и сестрам придется пахать во внерабочее время, которое хрен им оплатится.

Регулус тем временем, захватив свой поднос, нагруженный тарелками, решительно направился к столу, за которым сидел Долохов. Слизнорт, подумав, пошагал в том же направлении. Снейп же, оглядев зал, пошел прямиком к нашему столу. Бесцеремонно, даже не спросив разрешения, он уселся рядом со мной.

За соседним столиком девочки-статисты захихикали. Снейп очень медленно обернулся и лениво принялся их разглядывать, затем вновь повернулся к нам.

— Некоторым девушкам нужно запретить покупать в столовой курицу.

— Почему? — поинтересовался Драко.

— Не знаю, как тебе, а мне жутко смотреть на то, как они её едят. Очень уж на акт каннибализма смахивает.

Я рассмеялась.

— Не смейся. Посмотри на них еще раз и запомни, как выглядеть не стоит.

— Да какая вам разница, как я выгляжу! — мне хотелось воткнуть вилку ему в глаз, но делать этого на глазах всей больницы было непредусмотрительно.