Светлана Гольшанская - Нетореными тропами. Часть 3. Исход [СИ]

— Да ну? — Вейас вздёрнул брови кверху.

— Точно тебе говорю. Ходит чернее тучи, какие-то бумаги перечитывает, бубнит себе под нос. Явно готовится. Знаешь, я бы тоже уже ушёл. Жаль только, некуда. А ты почему ещё здесь?

— Исследования, — Вейас пожал плечами.

На службу при штабе его перевели из Разведывательного корпуса, где Вей изучал одержимость и неподвластные обычным мыслечтецам виды внушения. С грязной и утомительной работёнкой связываться не хотели даже книжники, вот его и взяли по собственному желанию. Но потом Разведывательный корпус, как и почти все остальные распустили, а Вея направили работать дознавателем вместо сбежавшего предшественника. Но изысканиями Вейас занимался в свободное время. Командование, которому уже ни до чего, кроме своей безопасности, дела не было, это не запрещало.

— Да брось! Слышал, у твоего отца неприступный замок на севере, — не унимался Кедров. — Почему не укроешься там? Помог бы семье оборону держать. Сейчас главное — выжить.

— В Ильзаре и без меня найдётся, кому командовать. Зять мой прославленный там заседает, чтоб ему пусто стало!

— Злишься из-за того, что твой отец его наследником сделал? Ты же сам от всего отказался.

Вейас фыркнул и сложил руки на груди:

— Было бы из-за чего злиться. Просто сволочь этот Микаш знатная, хоть и котёнком притворяется.

— Слушай, всё хотел спросить… — замялся Кедров, пытаясь скрыть любопытство. — А твоя сестра, которая Норна-пророчица Безликого, правда настолько красива, что мужчины в её присутствии с ума сходят?

Вейас встал и подошёл к распахнутому окну. Нужно было глотнуть свежего воздуха — вдруг бросило в жар и сделалось душно внутри.

— Она такая, что взгляд не отвести, а когда говорит, аж дыхание спирает, — Вей вспоминал её улыбку, её лицо, будто видел перед собой сейчас.

— Ты поэтому не хочешь возвращаться? — проницательно спросил Кедров.

Вейас резко развернулся и метнул в него гневный взгляд.

— Ладно-ладно, не буду лезть. Просто смотри, как бы за своё упрямство жизнью не поплатится.

Какая разница, прожить на пару лет больше или умереть сейчас? Всё равно они обречены вместе с орденом.

— Я разгоню толпу перед штабом. Сегодня уже работы не будет, — предложил Кедров. — А ты отдыхай или занимайся, чем ты там обычно занят, не знаю…

Вейас достал из кармана платок и принялся чистить нос от засохшей крови. Лишь бы не думать ни о неизбежном конце, ни о сестре с отцом.

— Они будут жаловаться.

— Было бы кому! Начально сбежало первым, — Кедров сплюнул. — Я тебе так скажу, братец-дознаватель, надо всех гнать взашей, заграждать входы и готовиться к обороне.

— Шутишь что ли? На этой улице каменное разве что наше здание. Вокруг столько дерева, что если вспыхнет, так угорим куда быстрее, чем успеем заграждения разобрать.

— Значит, бежать надо пока не поздно. Пока есть куда!

Вейас отмахнулся от пошедшего по кругу разговора. Кедров отправился разгонять посетителей.

Кровотечение остановилось. Холодный воздух горчил дымом. На улице палили палую листву, чтобы успеть до проливных дождей промозглой осени. Осени, которую так любила Лайсве.

Вейас отодвинул ящик стола, где лежали исследования и образцы. В соседнем — перевязанные алой лентой письма сестры. Оставлять их дома сейчас не стоило. Вейас перечитывал послания время от времени, даже ответы набрасывал, скупые и казённые, но никогда не отправлял. Эта сладкая пытка делала агонию жизни хоть немного сносной.

Среди образцов в стеклянной колбе хранился старый сокамерник — сгусток антрацитово-чёрной материи, которую удалось извлечь из одного одержимого несколько лет назад. Вейас просмотрел все записи из архивов, но ресурсы в Стольном были куда скуднее, чем в Библиотеке Эскендерии, и узнать удалось очень мало.

Выходило, что рыцари принесли эту заразу из экспедиции в Гундигард. Южный континент был родиной человечества, но полторы тысячи лет назад он стал непригоден для жизни. Тогда Безликий объединил Сумеречников и привёл людей на северный континент — Мунгард. Возможно ли, что эти сгустки имели отношение к погубившему Гундигард бедствию? Были ли они причиной или следствием? Знали ли об этой одержимости древние племена людей? Жаль, что письменных источников они после себя не оставили.

Появлялось всё больше вопросов, но ответы на них не находились. К примеру, если Вейас справился со сгустком так легко, почему не смогли другие, более умные, сильные и опытные Сумеречники? Может, тварь ослабла? Может, Вею нечего было пожелать, ведь он запретил себе даже думать о своей мечте, когда едва не обидел сестру в подземном дворце туатов. А может, сгусток просто побрезговал жалким «маленьким демоном», способным только зубоскалить на службе, напиваться по вечерам и таскаться за каждой встречной юбкой? Всё равно проверить нельзя.

Наблюдения Вейас тщательно записывал и зарисовывал, а после перечитывал, ища зацепки. Вот бы сделать невероятный вывод, который спас бы орден. Иногда Вейас представлял, как его озаряет гениальной идеей. Он исполняет ритуал на крови и сожжённых куриных косточках, и сгусток с предсмертным криком растворяется в воздухе.

Вейас передаёт находки начальству. Войска Сумеречников идут против единоверцев, читая экзорцизмы. Чёрное облако навсегда исчезает в слепящем сиянии Червоточин. Узревшие истину неодарённые вместе с одурманенными предателями возносят хвалы ордену, спасшему мир в очередной раз. Вейас стоит в стороне и счастливо улыбается, удовлетворённый единственной наградой — знанием, что это сделал он. И сестрёнка, и отец, и родной Ильзар в безопасности, больше ничего им не угрожает. Его мир будет жить!

Как жаль, что мечты не сбываются.

Зазвонили колокола к обеду. Вейас спрятал записи и направился в столовую. Хоть пошатывать перестало, и в походку вернулась твёрдость.

Просторное помещение было уставлено длинными столами, но лишь за одним из них у окна в дальнем углу сидело два человека. Завидев Вейаса, сослуживцы помахали руками. Он наложил себе в тарелку безвкусной овсянки, глазунью и худую телячью кость. Запасы истощались, повара почти вывелись. Они готовили только с утра, и в обед есть приходилось остывшее. К тому же все блюда были пресными, потому что даже соль, не то что перец, стоила баснословных денег.

Вейас сел рядом с товарищами. Они квёло мешали кашу в тарелках, подперев головы кулаками.

— Ты как? — поднял на него дремуче-тёмные глаза Оленин.

— Отошёл немного, — он пожал плечами.

— Может, и правда уезжай?

— И ты туда же! — Вейас всплеснул руками.

Кедров покачал головой:

— Я же говорил — бесполезно. Слушайте! А давайте втроём рванём на запад? Компания Норн в Дюарле принимает всех. Серебряник ставлю, что Соболев туда подался. Мы тоже смогли бы, м? Соберёмся, отдохнём и как грянем с новой силой! Единоверцы даже пискнуть не успеют, как мы их раздавим.