Мария Говорухина - Верблюды Инны Львовны

Они лежали и смотрели в расщелину.

— Что-то мне тут не нравится, — только и сказал Миха. Гег промолчал.

Они шли молча. Гег волочился сзади. Похоже, история с трещиной его очень и очень расстроила. Михе, с одной стороны, было жаль его, а с другой, он сильно злился. Все равно отсюда должен быть выход.

— Репейник! — сказал Миха, когда Гег утром открыл глаза.

— Что значит репейник? — спросил Гег.

— Мы идем туда.

— Я не знаю, как через него пройти. Скорее всего, поле бесконечно, как пропасти и море.

— Других идей нет, пошли.

Они выпили воды, съели хлеб и побрели на другой конец города. Михе показалось, что он узнал ту улицу, на которой оказался, после того как упал. Ему даже показалось, что узнал тот дом, в дверь которого звонил.

— Плохая идея, — сказал Гег, но всё равно шел вперед.

Подошли к пустырю и увидели указатель со стрелками. Их было три. Они гласили: «В поле», «В море», «В…».

— Небольшой выбор, — сказал Миха.

Они пошли по стрелке, которая вела в поле. Перед ними открылось фиолетовое море, сверху прикрытое серыми кучевыми облаками. Крупные дождевые капли падали на одежду, довольно быстро превратившись в холодный ливень. Земля стала грязью, в ней утопали ноги. Двигались медленно. Хотя на обоих были джинсы из плотной такни, репейник кололся. Перчатки, которые они нашли в особняке, очень им пригодились. Конца полю было не видно. Миха понимал, что Гег, как и он сам, не знает, в какую сторону надо идти. Поэтому они двигались противоположно той, откуда пришли. Выглянуло солнце, дождь прекратился, Миха почувствовал странный приторный запах карамели. Он поднял глаза — к нему шла та, о которой он мечтал.

— Привет, — сказала она, — Пойдем. — Он увидел большой светлый дом. К нему бежало двое маленьких детей. Они прислонились к нему носами и крепко обняли, он взял их обоих на руки и понес. Он чувствовал, что это его дом, что он жил здесь вечность, а все остальное было сном. Скучная жизнь с кофе в красно-бежевой чашке, отчетами в программах Excel, путешествие, Орден. Всё это было чем-то странным. Чем-то далеким и ненастоящим. Он открыл дверь и попал из холла в библиотеку. На большом столе, окруженном шкафами с книгами, стоял его белый ноутбук. Лежала книга, данная Инной Львовной. Белокурый мальчишка залез в кресло и схватил желтый шерстяной клубок. Женщина подала Михе красно-бежевую чашку. Он сел в кресло, девочка притихла у него на руках. Он боялся произнести даже слово. Он боялся, что это слово разрушит все. Как сильный ветер снесет воздушный замок, и он исчезнет.

— Не исчезнет, — сказала женщина.

— Не исчезнет, — еле выговаривая, произнес мальчик.

— Любовь бывает обманом, но и обман бывает любовью, — сказала женщина. Он сел поудобнее в кресле и почувствовал его бархатную спинку. Женщина взяла мальчика на колени и села в кресло напротив него.

— Ты можешь навсегда остаться здесь.

— Навсегда? — спросил он.

— Навсегда. Ты внутри себя. В этом доме есть светлые комнаты, залитые солнцем. Есть комнаты, в которых постоянно льет дождь. Есть комнаты, в которые страшно заходить даже при свете. Этот дом — это ты. В этой библиотеке книги, которые ты прочитал. В галерее картины, которые ты видел, фотографии, которые снимал. И те, кого ты любил. Ты можешь навсегда остаться здесь. Можешь идти дальше.

— Если я пойду дальше, я потеряю вас?

— Нет, но этот дом может измениться. Он может зарасти кустарником, ветра будут качать его ставни, и нам холодно будет в нем жить. Ты можешь не найти нас здесь. И тебе снова придется искать и снова идти дальше. Но где мы будем, я не знаю.

Девочка спала у него на руках. Мальчишка весело смотрел на него.

— Он хочет поиграть с тобой. — Мальчишка кинул ему клубок. Миха вздрогнул и поймал.

— Кидай в ответ, — засмеялась женщина. Он подержал в руке шарик, который пульсировал, и кинул обратно. Мальчик поймал мяч и засмеялся.

— Тебя ведь не интересует судьба планеты и её история. Ты бы хотел счастья.

В комнату зашел Георг. Женщина повернулась и лаково ему улыбнулась. Георг достал из его рюкзака пакетик карамелек для моряков. Георг положил карамельку в рот. Дети кинулись к нему.

— Миха, — сказала женщина, подходя к Георгу, — вот ты и дома.

В библиотеке было по-прежнему тихо и уютно. На руках у Георга спала девочка, мальчик спал у его ног. Женщина сидела в кресле напротив. Миха стоял около двери, и ему было страшно. Ему показалось, что он никогда не сможет отсюда выйти. Что его ноги не двигаются — они ватные. Он подошел к двери и открыл ее. Перед ним была серая панельная стена. Он подошел к другой двери — то же самое. Он еще раз подошел к двери — за ней была стена. И больше ничего. Он открыл другую — за дверью стоял Никита. Никита направил пистолет на Миху и выстрелил. Миха на несколько секунд оглох, потом услышал: «Хватайся за соломинку». Перед ним сидела эта же женщина. Те же дети. Перед ним стояла чашка чая. Женщина улыбнулась.

— Это выстрел, — сказала она. — Ото всего остается только дырка. Но не печалься, голова тебе и не нужна. Вполне достаточно сердца.

— Впрочем, и сердце не нужно, — заметила женщина.

— Резонно, — сказал Никита. — Познакомься: моя жена и мои дети. — Женщина улыбнулась Никите. На руках его спал тот же мальчик, девочка спала на руках у неё.

— Моя жена, мои дети и мой дом. А что ты хотел? — спросил Никита. — Что ты хотел? Зачем познакомился с Инной Львовной? Зачем подружился? Зачем с сэром Патриком встречался? Это люди неблагонадежные. Что привез? Что отвозишь?

Коробочка лежит в кармане, вспомнил Миха.

— Ну что ты нам сопротивляешься? Все равно мы победим. Наша победа уже случилась. Вас ошметки, вы разобщены. Это наша Вселенная, и мы играем здесь по нашим правилам. У вас все можно отобрать. Всё, даже свет, с которым вы носитесь и который, по-вашему, отличает вас от нас. Сильный порыв ветра тушит любую свечу. Книги можно сжечь, картины закрасить, фильмы выкинуть на помойку. Стереть проще простого. Вы так стараетесь оставить след после себя, а останется только пыль. — Никита погладил мальчика по голове. — Он — мой, — сказал он и улыбнулся. Женщина улыбнулась в ответ. Миха разжал пальцы, которые все это время были сжаты в кулак.

— Это мой дом, — сказал Никита. — Это книги, которые я читал, женщина, которую я любил, фотографии, которые я делал, картины, на которые я смотрел. Это все мое. Пойдем, я тебе покажу моё море. — Никита открыл дверь — дверь вела на залитый солнцем пляж. На нём стояли шезлонги, столки, на них были расставлены бокалы. — Смотри, какое чистое море. — Он показал на голубое море. — Смотри, какие чайки, а там плещутся дельфины. У меня это есть. Значит, я этого достоин. А ты достоин скитаться по чужим квартирам и дружить с сумасшедшими старухами. У меня есть то, что хочу. А у тебя этого никогда не будет. Ты — аутсайдер. Ты — бомж, у меня есть всё. Всё! Потому что надо уметь выбирать правильные пути!