Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

— Очень опасная?

— Да. Для существа без опыта любая игра опасна. Всё придется пройти заново.

— Зайти в каждую дверь?

— Да.

— Подумать каждую мысль?

— Да.

— Прожить каждую жизнь?

— Именно.

— Я понял…

Дракон, сидящий в моем теле склонил голову к полу и внимательно посмотрел на огненный шар. Тот пульсировал, вибрировал и развивался.

— Спасибо, — произнес я и тут же обрел форму человека, вернув своё привычное отражение, — спасибо, — повторил я ещё раз и зажмурил глаза.

— Благодарю, — ответило зеркало и исчезло, оставив меня одного, с моими мыслями и словами, оставив меня с моими милыми животными — с Артаком и с Агафьей Тихоновной.

Оставив меня дома.

— Что это было? — произнес я, имея в виду мой прыжок в внезапно открывшуюся дверь.

— Это был твой выбор.

— А где остальные я? Те, которые стояли перед своими дверями?

— Там где и должны быть. Каждый за своей собственной дверью, — дракон неопределенно пожал плечами, — ведь каждая мысль открыла свою личную, свою собственную — уникальную дверь.

— И все они реальны?

— А как ты думаешь?

— Не знаю.

— Реальны, — Артак кивнул головой, как мне показалось, немного обреченно, — реальны, и никуда от этого не деться. Ни от этой реальности, ни от её отсутствия.

— Значит, я действительно проживаю каждый из возможных вариантов?

— Да. Каждый. Каждый из бесконечного числа вариантов. Ни от одного не удастся увильнуть и ни через один не получится перепрыгнуть. Именно эти проживания и дают тебе твой личный — уникальный, бесценный — твой собственный и, одновременно, всеобщий опыт.

— Но чем же он уникален, если каждый человек проживает бесконечное число вариантов? Ведь бесконечное — это всё, что может случиться и даже немного больше. Значит, каждый обладает одним и тем же опытом?

Артак посмотрел на Агафью Тихоновну и тихонько произнес:

— Но ведь каждый из уже умерших, как и каждый из ныне живущих, так и каждый из ещё не родившихся — это и есть ты, разве ты этого не понял?

— Понял, конечно, понял, — по инерции выкрикнул я, и в тот же момент застыл в изумлении… — Каждый — это я?

— Да, — Агафья Тихоновна плавником смахнула с моего лба внезапно выступивший пот, и еще раз повторила, — да. Каждый. Без всякого исключения. И каждый не только из тех кто «живёт» прямо сейчас, в этом времени. Каждый, в абсолютном понимание этого слова, каждый во все и на все времена, абсолютно каждый — и это — ты. Я думала, ты осознал это ещё в бесконечности белого коридора.

— Я догадался. Но я не понял.

Акула молча кивнула своей большой серой головой, соглашаясь с моей трактовкой понимания.

— Я догадался. Но я не понял, — задумчиво повторил я, — и каждый за своей белой дверью получил своё собственное осознание, может быть, даже совсем непохожее на моё?

— Каждый, — кивнул Артак.

— А может быть и похожее.

— Может быть, — кивнула Агафья Тихоновна, — вариантов-то бесконечность.

— Но ведь это значит что и опыт у нас общий. Это значит — знания одинаковы. Тогда и цели одни, ибо опыт определяет возможности!

— Да, да, да. Знание — оно вообще одно.

— Но я подумал что эти двери — двери выбора поступков, а не целых жизней.

— И поступков тоже… Если изменить масштаб. Поступки определяют жизнь, а жизнь определяет бессмертие, — Артак сидел на зеркальном полу и с улыбкой смотрел на мою растерянную физиономию, — да, да, схема одна и та же — выбор жизней, выбор поступков в ней, выбор решений каждого поступка, выбор реакций на каждое решение, выбор последствий за каждую реакцию — всё это имеет ровно столько же вариантов, сколько было, есть и будет белых дверей.

— Бесконечность?

— Или ноль!

— Ноль???

— Конечно, — дракон демонстративно зевнул, — когда у тебя бесконечное количество вариантов — что в мыслях, что в действиях, что в жизнях, можешь считать что этих вариантов ноль. Всё, абсолютно всё, придется прожить и испытать. Всё без исключения. Так сколько тогда получается вариантов?

— Один!

— Почему?

— Один вариант — всё и сразу.

— Ну что ж, — Артак склонил набок голову, — ну что ж, может быть и так. Но наличие даже одного варианта — это всегда выбор, ты не находишь?

Я только нахмурился, размышляя, однако, спустя некоторое время, моё лицо разгладилось и посветлело, а мысленные тучи разошлись, и слова — чисто вымытые в летящем грозовом облаке шквальных мыслей сами соскочили с языка:

— Я понял! Без вариантов. Ноль. Большой, жирный, круглый ноль без конца и без края.

— Именно так, — устало подтвердил Артак и лениво подтащил ко мне пустой и вывернутый наизнанку мешок с любовью, — получите. Вы обрели Форму, и если я не ошибаюсь, ваша Форма соответствует человеческому облику. Значит — это именно ваш мешок. И именно вам его и наполнять. Если вы, конечно, хотите этого и что немаловажно — планируете двигаться дальше…

Конечно же, я хотел. И планировал. Собирался. Жаждал.

Но, молча придвинув к себе холщовую ткань, я застыл в неподвижности, не зная что с ней делать дальше.

— Ну же, ну… — Агафья Тихоновна, улыбаясь, подсказывала мне, — вы же видите, мешок вывернут, значит надо привести его в правильный вид, — она помогла мне с этой простой задачей и затянула небольшую веревочку на горловине мешка.

— А где я возьму любовь? Чем я его наполню?

— Везде! Она везде! — Артак рассматривал свои когти, но вдруг раскинул лапы широко в стороны, словно демонстрируя ширь самого пространства и глубину пустоты, — она воистину везде! И вам её собирать. Кстати, тара для этого у вас уже есть, — он кивнул на мешок в моих руках.

— Но как? Как собирать любовь?

— И тут нет ничего сложного. Собирайте, как собирали бы ароматную и спелую клубнику под тёплым весенним солнцем. Собирайте неторопливо, наслаждаясь каждым мгновением. Собирайте упруго, мягко, по кошачьи спрятав когти в подушечки. Собирайте с ясными мыслями, собирайте отсюда и до самого горизонта, собирайте дальше него. Только внимательно выбирайте ягоды. Берите исключительно здоровые, яркие и упругие, только полезные плоды. Не гонитесь за количеством, оно никогда и ничего не определяет. Качество — вот ваша цель! Качество! — Артак повысил голос, как бы настаивая на своём видении, — качество — вот залог успеха любого дела, любого предприятия. Впрочем, как и любого человека. Качество! И всегда помните, что даже одна ягодка с гнильцой — даже лёгкий, бывает что и невидимый глазу налёт плесени на ней с потрясающей легкостью и завидной быстротой испортят содержимое всего мешка. И тогда придется вытряхивать и перебирать.

— Но как увидеть невидимое глазу?

— Сердцем, мой друг, только сердцем. Почувствовать, определить, засомневаться, проверить, ещё раз засомневаться и ещё раз почувствовать. И, в конце концов, лучше — выкинуть и забыть, чем принять и испортить — лучше перестраховаться, чем принять и исказить. Гниль тоже должна дать всходы, но пусть это будет не в вашем мешке. Пусть этот перегной питает чьи-то корни, для этого он и необходим, и в этом его предназначение. Но плоды, — Артак наклонился к моему уху, — плоды должны быть ЧЕСТНЫ, чисты и упруги. Как яркий резиновый мяч из вашего детства! Помните это!