Игорь Григорьян - Иллюзия вторая

— А что делать с подгнившей любовью? Если не в мешок, то куда?

— Гнилые ягоды оставляйте в земле — только там их перегной сможет дать силу новым всходам. Не тащите их в душу. Не пытайтесь вылечить сами. Предоставьте земле обратить в прах то, что и так уже наполовину им является. Только тогда появится молодая листва. Живая и зеленая. Только тогда появится новая завязь и сможет вырасти новый плод.

— Но ягоду можно и вылечить? Это возможно?

— Это, — Артак склонил голову размышляя, — это возможно, — после небольшой паузы добавил он, — конечно, возможно. В исключительных случаях. Но излеченная гниль, как и отмытая начисто плесень может быть только у мумии, и никак не у человека. И если вы не хотите в неё превратиться — оставьте умирающие ягоды в земле. Тогда следующий, вами же взращённый урожай, порадует вас новыми и чистыми, ярко-зелеными ростками под ослепительно чистым солнцем…

— Да, да, вы, конечно, правы. Но что для этого нужно?

— Время. Всё что для этого нужно — это время. То бишь — энергия. Только она в состоянии преобразить уходящее.

— И Солнце?

Артак прищурился и внимательно посмотрел на меня.

— И Солнце, — медленно повторил он, словно пробуя слово на вкус, — конечно же, Солнце будет чрезвычайно полезным, — он набрал полные лёгкие воздуха и шумно выдохнул прямо мне в лицо, — и Солнце и Ветер. И чередование.

— Чередование чего?

— Дня и ночи, конечно, чего же ещё. Зимы и лета — если брать более крупно. Рождения и смерти — если копнуть ещё глубже. Ну а если уж совсем глобально — чередование жизненных необходимостей, а потом и просто необходимостей…

— Чередование необходимостей? Значит необходимость даже больше чем жизнь?

— Да, Необходимость — это причина возникновения жизни. Ведь если вы родились — значит это было необходимо. Ничто не случается просто так. Всему есть…

— Причина! — я выкрикнул, не дождавшись завершения фразы.

— Причина? — Артак округлил глаза и вскинул брови, — да, вы, конечно, правы. Но вы правы относительно, не абсолютно. Ведь саму причину очень легко попутать со следствием. Никто не знает что было раньше, — он хитро усмехнулся, так как умел он один — одними глазами, и их желтизна брызнула на меня золотым дождём, — причина или следствие. В самой вечности, в единстве всех времён нет разделений — рождённый и тот, кто родил — едины. В вечности — вокруг вас одни лишь современники. Нет ни родителей, ни потомства. А вот необходимость есть. Она остаётся и именно она определяет цели движения и взаимодействия всего со всем, — он засмеялся, — она определяет и направления этих движений. Ну, и конечно же, она и только она определяет спелость клубники, — Артак кивнул на мешок.

— Но как мне найти ягоду? Где это поле?

— Найти хорошую ягоду нелегко, хоть в мире и нет ничего легче и приятнее. Найти её несложно, но многие сломали зубы, пытаясь собрать урожай. Самые плодоносные места на горизонте, — дракон неопределенно махнул головой куда-то вдаль, — но наполнить мешок можно и на пути к нему, — он набрал полные лёгкие тягучего, как расплавленная смола, воздуха и медленно выдохнул поверх моей головы, так что мои волосы затрепетали, — учитесь соприкосновению. Оно откроет вам глаза. Оно научит ваше сердце черпать.

— Соприкосновению чего с чем?

— Соприкосновению вашего тела и ваших чувств со всем, что встретится вам по пути, со всем, что вы увидите в дороге. Для этого вы и получили Чувственные Опоры. Соприкасайтесь с горем и с радостью, с болью и наслаждением, со страхом и смелостью, с отвагой и безрассудством, с ярко освещенными полянами и темным непролазным буреломом, соприкасайтесь с жаждой и желаниями, с привязанностями и обладанием, с удовольствием и удовлетворением, соприкасайтесь с разочарованием, с примирением, с ненавистью, с разрушением, опять с болью, опять с наслаждением, да мало ли с чем! С чем угодно! Во всем есть любовь! Она — основа всего. Она — фундамент. Она — цель, но она же и средство. Она — и лекарство и яд. Она, только она одна. Везде, всюду, во всём.

— И как мне её собирать? Чем собирают любовь?

— Руки тут бессильны. Для сбора урожая вам надо будет открыть своё сердце. Только оно может черпать любовь. Только оно с лёгкостью вместит в себе всё что угодно. Вместит, не отягощаясь.

— И где черпать?

— Везде, — дракон явно говорил загадками, — на каждом шагу, в каждой мысли, в каждом действии и поступке, в каждом взгляде, в каждом звуке, в каждом запахе и вкусе, в каждом очертании и в каждой тени…

— Но как??? — я растерянно повторял одно и то же слово, — как? Как?

— Постойте, как это — как? Вы получили бесценный подарок — телесные чувства. Запомните, природа никогда и ничего не даёт просто так. Используйте этот подарок как инструмент. Начните же, наконец, чувствовать! Иногда ваши чувства будут дарить вам крылья и возносить в небеса, а иногда — совсем наоборот — швырять оземь с казавшейся вам доступной высоты. Иногда вы будете парить над облаками, а иногда срываться вниз. И находясь высоко над горами, всегда помните — внизу острые скалы, которых не избежать. Никому и никогда не избежать. И их острые пики готовы наколоть вашу плоть и оросить себя вашей же кровью, а их каменные склоны с радостью продолжат начатое дело, размазав по твёрдому камню ваше израненное и разодранное тело. Но и это будет не конец. Пройдёт время — и пройдёт дождь — он смоет вашу кровь и она уйдет глубоко в землю, а дождевая вода пробудит спящее зерно, и точно в этом месте вырастет могучее дерево. Вырастет на голом камне, питаясь исключительно вами — вашей плотью и вашей кровью. И на своих крепких ветвях оно поднимет вас, своего хозяина, выше облаков, где вы летали, и даже выше воздуха, где вы дышали, поднимет вас выше даже самых далеких звёзд, где казалось бы, уже и дышать нечем. Но и тогда помните — вы обязательно сорвётесь опять — но сорвётесь лишь для того, чтобы впоследствии подняться ещё выше, и для того, чтобы ваше следующее падение было ещё стремительнее. И чем глубже и дольше будет ваше падение, чем сердитее и злее будут вгрызающиеся в камень скалы корни вашего дерева — тем гуще будет его крона, тем упоительнее прохлада его тени, тем вкуснее и жирнее смола его древа, — Артак замолчал думая о чём-то своём, а мы с Агафьей Тихоновной застыли в ожидании, — но и тогда не спешите радоваться или огорчаться. Не торопитесь переживать. Не убивайте себя сожалениями. Просто двигайтесь дальше. Ни один взлёт не бывает последним, и, следовательно, ни одно падение не сможет быть смертельным или даже просто невыносимым. Чередование всего со всем будет вашим учителем, и нет на земле мудрее этой злой и колючей истины, — дракон погладил меня по голове, осыпав золотым светом.