Тим Вернер - Мы, монстры. Книга 2. Иные [СИ]

И только повторил:

— Проверим?

Не дожидаясь ответа, швырнул тень. Промазал — та упала у ног.

Резкий выпад, взмах плаща, чтоб Ух’эр не увидел движения, — свистнул кинжал в воздухе. Но Ух'эр знал все его движения, смазанные тенями, потому без труда увернулся — кинжал просвистел совсем близко, но не задел. А когда развернулся обратно — Лаэф был рядом: исчез там, где стоял, и в мгновение ока поднялся из растекшейся под ногами тени.

Ух'эр и забыл: брат никогда не промахивается.

Лаэф схватил его за шею, сдавил.

И всё это — одной рукой. Вторая до сих пор сжимала меч.

Сдавил сильнее — Ух’эр захрипел. Еще немного — хрустнет шея. Еще немного — и Ух’эр бесчувственным телом свалится ему под ноги…

“Как я мог забыть, насколько сильны старшие? — мелькнула неожиданно спокойная, рассудительная мысль. — Глупо к ним лезть напрямик…”

Конечно, Ух’эр не умрет так просто — Смерть не убьешь. И нельзя задушить того, кто не дышит. Но вывести его из игры, пусть ненадолго, Лаэф смог. Как оказалось, одной левой рукой. Потому и не напал со спины, вышел лицом к лицу — со спины нападают на тех, кого боятся.

— Проверили, — тихо сказал Лаэф, будто сам себе, и отшвырнул его к ближайшей скале.

Ух’эр схватился за нее рукой, с усилием сел.

— Ты, — Лаэф поднял наконец руку с мечом, указал на него острием лезвия, — последний.

Беспечно развернулся спиной и зашагал вверх по тропе, легко помахивая мечом.

Ух’эр нахмурился, наблюдая за тем, как брат уходит.

И вдруг почувствовал: ушел насовсем. С Ух'эром бывало иногда: он, владыка потерь и потерянных, сам чувствовал, когда какая потеря прийдет к нему.

Сейчас он потерял брата...

Почему — почему?! — совсем недавно не смог почувствовать самую важную?

— Ну-у… — протянул он задумчиво и, держась за скалу, поднялся на ноги. — Осталось еще пятерых потерять.

Фыркнул. А потом тихо рассмеялся. Смех был чужим. Лаэф будто выдавил из него весь звон, оставив невнятные хрипы.

— Прощай, — усмехнулся Ух’эр ему, уже скрывшемуся из виду, вслед.

Тэхэ почуяла движение за спиной, вскочила, развернулась, вскинула лук, но замерла — всего лишь Эйра.

Стояла по ту сторону поляны. И как только прошла так тихо? Как получилось, что плутовка стала в Священных рощах своей? И — когда? Когда огрызками в эльфов кидалась?

Ведь ни птица, ни зверь, ни древо не предупредили Тэхэ о приходе сестры.

А та — пробралась. Стоит с обезоруживающей улыбкой и румянцем на щеках, с рыжими, смешно торчащими во все стороны волосами. Так и не скажешь, что огрызками бросалась. Что чудовище породила…

Внешность обманчива. Уж кому, как не Тэхэ знать, сколько гадости внутри Эйры.

— Что там? — ровно спросила Тэхэ. — Что на горе?

— Пока всё тихо, — Эйра наклонила голову набок, улыбнулась.

Тэхэ кивнула.

— Но пора, — твердо сказала Эйра. Тэхэ выгнула бровь. — Кое-что случилось. Ух’эр теперь ударит первым. А дальше ударами будем менять, наверное. Нужно быть готовыми ответить на любой.

— Откуда знаешь? — спросила Тэхэ.

— Я — Любовь, милая сестра, — еще лучезарнее заулыбалась Эйра. — Я знаю слишком многое. Порой даже то, что знать не хочу.

И подмигнула так, будто выдала сейчас какой-то секрет.

Тэхэ раздраженно тряхнула рогатой головой, приказала:

— Возьми лук. Из рощ не выходи. Встречать гостей будем здесь.

Тэхэ понимала: с Эйрой всяко шансов больше, чем без нее — остальные слишком ненавидят друг друга, чтоб заключать союзы, да и разве то будут союзы? Кодло змей то будет, а Лаэф — главный.

Эйра возилась с луком, когда что-то легко хлопнуло в ее руках. Рассмотреть, что произошло, Тэхэ не смогла из-за склонившейся слишком низко Эйры — мешали рыжие волосы.

— Тетива порвалась, — пожаловалась та, и Тэхэ, фыркнув, достала из торбы, что висела на суку, моток шнура, сделать новую.

Эйра прыгнула бесшумно — Тэхэ лишь успела уловить за спиной знакомый пряный запах, и тут же удавка захлестнула горло.

— Ты не знала? — прошептала в самое ухо, касаясь полными губами, Эйра. — Любовь побеждает всё. Охоту — тем более!

Затянула сильнее, но Тэхэ успела — схватилась за тяжелый нож на поясе, ударила назад, не глядя. Потом еще раз, и еще. А Эйра будто поверить не могла — все не ослабляла хватку. Откуда только столько силы?

И молчала. Не кричала, не стонала. Держала до последнего и лишь потом — на землю рухнула.

Тэхэ рванула с горла шнур, развернулась, глянула под ноги. Подумала: глупое дитя.

Разжала пальцы, и нить медленно, поддерживаемая, укачиваемая пропитанным солнечными лучами воздухом, плавно опустилась на грудь Эйры. Тэхэ присела над ней, вытащила из ее ножен длинный острый кинжал. Конечно, Эйра и не думала использовать его, памятуя про запрет отца. Тэхэ же била своим — о запретах трудно помнить, когда тебя душат. Но всё ещё стояла на ногах над истекающей золотой кровью сестрой, а значит, не убила — лишь ранила. Так что повезло: тоже запрет соблюла.

Однако в битве с остальными ее уже не застанут врасплох, и кинжал у нее будет, но не свой. Эйра была права — она вполне совладает с чужим оружием. И добить рыжую, пока не умерла сама, надо чужим.

Тэхэ вздохнула через силу, казалось, сорванная тетива все еще сдавливает горло.

Или то сдавили слезы? По кому она собралась плакать?

По сестре? Либо просто по неудавшемуся союзу?

Либо по своим детям, которым придется остаться одним, случись с ней что?

И будто в ответ ее мыслям страшно завыли с опушки, загрохотало, донесся запах паленой шерсти, затрещали деревья, как сухие щепки, стало ясно: идет Заррэт. Единственный, кто всегда идет прямо, врагу смотрит в лицо, нападать со спины считает подлостью.

Вместе с ним пришло облегчение: нет времени скорбеть.

Тэхэ поднялась, шагнула навстречу.

Воин вышел на поляну, скользнул взглядом по бездыханному телу Эйры, прогремел, с возбужденным смешком — его всегда возбуждала кровь, даже, а может, в особенности, если это кровь родной сестры:

— Тэхэ времени даром не теряет!

— Готовлю волкам пищу на зиму, — растянула губы в диком оскале она и швырнула ножик Эйры.

Заррэт отразил его огромной дубиной — выдранным из земли с корнями молодым деревцем. Комья сырой еще земли разлетелись с корней в стороны. Загрохотало небо, будто в ответ на удар. Заррэт замахнулся опять, Тэхэ длинным кувырком ушла из-под удара — он только рог зацепил. Еще одним — добралась до ножика, снова подхватила.

Прыгнула, чтоб ударить со спины, Заррэт едва успел развернуться.

Он был силен и в то же время — неповоротлив.

Каждый его удар нес верную погибель, но каждый раз она уходила. Сама же — то рубила, то колола, понимая: убить сразу не выйдет, но вот ранить, измотать, загнать — привычная тактика Охоты. А Заррэт — всего лишь очень большой и опасный зверь.