Максим Далин - Искра

Оглянулся Искра — никто не бежит, никто на помощь тварям не торопится.

— Не будет вам ни пощады, ни помощи, — сказал он и снова дунул.

Охватил огонь нечисть — и превратилась она в хрусткий уголь. Хотел Искра и тордох сжечь, да побоялся, что от торжествующего огня пропадут ночные создания, что метельному его медвежонку сродни. И решил: авось, жильё само сгниёт и развалится.

Собрал Искра огонь в пригоршни и вышел наружу.

И увидел, как медведи его останки гнусных тварей в клочья терзают. Тут-то и догадался Искра, почему слуги и рабы к Кровавому Мору на помощь не пришли.

Подошёл он к медведям, погладил чёрный лёд их спин:

— Верно я сделал, что огонь в кулаке зажал. И вы, добрые друзья, сильные келе, всё сделали верно.

А вокруг тордоха, из которого ещё поднимался едкий дым, словно очаг там затопили сырым тальником, стали собираться мертвецы. И было тех мертвецов больше, чем жителей стойбища у Круглого озера, стояли они плечом к плечу — и тесно им было между сопками.

— Что же вы? — удивился Искра. — Вы ведь свободны теперь, вы сможете в Срединный мир вернуться, под солнце…

И тут мертвецы расступились — увидел Искра Тихую Птицу.

— Ы! — вскрикнул радостно. — Пришёл ты!

Улыбнулся Тихая Птица.

— Вот и случилось, как должно. Теперь и я смогу на землю вернуться: в старшем внуке твоём вернусь, Искра, жди. А в этом поганом тордохе долго ещё никто не поселится.

— Но когда-нибудь поселится? — огорчился Искра.

— Над этим ни ты, ни прочие смертные не властны.

— Дед, — спросил Искра, — а почему мёртвые не уходят?

— Помочь тебе хотят, — сказал Тихая Птица. — Один раз ты безглазых сов обманул, дважды их никому обмануть не дано. Но ведь надо тебе под солнце вернуться — ждут тебя там.

— А как? — растерялся Искра.

Взглянул Тихая Птица вверх — и топнул ногой. Дрогнула земля — и высоко-высоко вверху лучик света пробился.

Только подумал Искра, что летать он не может — тот мертвец, что ближе стоял, вынул своё ребро и на серый снег положил. Другой подошёл — и своё ребро вынул. Третий подошёл… и начала расти лестница из костей, как в праздник башню из рогов собирают на память.

И по лестнице из костей освобождённых мертвецов поднялся Искра к узкой дыре, вроде лисьей норы. Медведи мёрзлую землю раскопали — и протиснулся Искра к свету.

Уходил в Нижний мир — зимняя ночь стояла, выбрался в Срединный — весна, расцветает тундра, солнце небесный свод розовым румянцем украсило. Уходил мальчик — вернулся юноша.

Обманное время в Нижнем мире — не такое, как под солнцем.

Думал Искра, что сородичи уже не ждут его. Для них пропал он надолго — верно, решили, что совсем сгинул Искра. Но когда пришёл он к стойбищу у Круглого озера — встретили его. Понял Искра — ждали, именно нынче ждали.

Ранняя Заря навстречу выбежала:

— Пришёл ты! Знала я, верила я, ждала я! Недаром отец твой снился мне да ждать велел!

Копьё улыбнулся:

— Мать твоя мне сказала, да Тихая Птица во сне пришёл. После того, как пастухи Чёрной Скалы табун пригнали к Круглому озеру — подарок тебе, подарок нам…

Брусника подошла:

— Вернулся, шаман. Едва стал юношей — а уже иней чёлку посеребрил. Много видел ты, много сделал — знаю я, на сердце у меня когтистая лапа разжалась.

Глядела на Искру из-за вешал Куропатка — уже девушка, прекрасная, словно шиповник, что едва расцвёл, вся в пушистом меху, малица бисером вышита, лицо светлое, в маленьких ярких глазах сияние плещется. Ждала, что Искра подойдёт — да не подошёл он.

Нашёл Искра глазами Кедровку: и лицо у Кедровки темнее, и улыбка у неё не такая смелая. Но Искра улыбнулся в ответ — и куклу из-под парки вытащил.

— Подарок ты мне сделала, Кедровка, — сказал тихонько. — А я не отдарился. Потом, потом — хочешь — волчью шкуру принесу, хочешь — живого волка приведу, будет он тебе нарту таскать всем на зависть. А пока — пока день хорош, пока всё хорошо, пока мы с тобой победители — возьми, если рук испачкать не побоишься.

И Кедровка взяла у Искры рукавицу — старую, опалённую и вымазанную землёй.

Взяла — и спрятала под малицу, ближе к сердцу.

Келе— демоны, духи.

Тордох— жилище из шкур, натянутых на каркас из жердей.

Ровдуга— шкура, обработанная для постройки жилища.

Ондигил— отдушина в кровле, дымоход.

Полог— отапливаемое спальное место.

Ножница— лезвие, заточенное для бритья или стрижки волос.

Нарта— сани.

Аркан— утяжелённая ременная петля.

Плеки— обувь.

Парка— верхняя одежда.

Малица— верхняя, чаще женская, одежда.

Какомэй! — междометие, возглас изумления.

Вешала— конструкция из жердей для сушки рыбы или мяса.