Карина Демина - Мертвая

...дом я покидала задумчивой.

И чем больше думала, тем меньше происходящее мне нравилось. А дождь зарядил снова, долгий, на редкость занудный.

Вымокла я изрядно.

А в подземном ходу еще и пыли набралась. И почему-то совсем не удивилась, обнаружив в лаборатории Диттера. Устроившись на диванчике, он читал весьма зловещего вида книгу. Темные страницы. Кожа. И, кажется, кровь... тянуло от нее тьмой, но дознавателя это не пугало.

- Прогулка удалась? - поинтересовался он.

- Прогулка?

- Или ты все это время в шкафу пряталась? - легкая насмешка и... ему бы возмутиться, тогда бы и я возмутилась, заявив, что вовсе не обязана отчитываться перед Святым престолом о делах своих. И мы бы поругались и...

...а он издевается.

- Увы... - я попыталась снять с волос паутину. - Он не слишком подходит для игры в прядки.

Диттер книгу отложил.

Поднялся.

Пахло от него коньяком, и стало быть, посиделки вечерние были Гюнтером благословлены.

- Еще здесь осталась, - он снял темную травинку с моей щеки.

- Спасибо.

- Монк сказал, что так надо...

Я кивнула: мне он тоже много чего наговорил, даже благословил, до сих пор вон зудит.

- А вы...

- У Вильгельма жар... он ненавидит болеть. На редкость зануден становится.

- Он и так на редкость зануден.

- И капризен.

Коньяк.

И табак.

Вкусная смесь. Запах человека, слегка попорченный болезнью... нехорошо, но терпимо.

- Он - единственный сын бургомистра... Ульмштольц... маленький городок, но бургомистр в нем - большой человек, - Диттер сделал шаг назад.

А я осталась.

И как-то... тесновато вдруг стало в лаборатории.

- Чаю хочешь? - я зажгла спиртовку и набрала в колбу воды, закрепила на штативе. - Еще бабкин сбор... хороший... она в травах понимала.

- И не только в травах.

О да, артефактором бабушка была талантливейшим и, кажется, ее весьма разочаровывало, что ни сын ее, ни уж тем более я, не унаследовали ни толики таланта.

Пара старых чашек, давным-давно изгнанных в лабораторию. Одна со сколом, вторая с отбитой ручкой. И к ним пара блюдец из разных сервизов.

Чайная коробка.

Чай.

- Только к чаю ничего... так значит, сын бургомистра?

- Ему было пятнадцать, когда он сбежал из дому и скрылся в храме, провел там ночь... и получил силу, которой мало кто обладает. Бургомистр, конечно, не слишком обрадовался. Он прочил Вильгельму иной путь...

...проторенно-политический, полагаю.

Нужное образование.

Папина поддержка... семейные связи и, как результат, кресло бургомистра по наследству, а с ним и забота о городской казне и семейном же благосостоянии... что-то как-то и думать невесело.

- Он пытался дать взятку, чтобы Вильгельма признали непригодным к обучению... потом, когда выяснилось, что деньги в данном случае не помогут, требовал перевести его в жрецы...

...сомнительная радость, вспоминая Монка, чье тело медленно разъедала сила света. Тьма в этом плане мало отличается, но темные хотя бы не скрывают правды.

И не особо стремятся к высокой чести.

- Вы с ним не поладили?

Пару крупинок темного чая того сорта, который при хранении лишь становится крепче. Сушеные цветы кошачьей лапки...

- Он держался так, будто знал, что лучше всех... это ему еще бы простили, - Диттер снова сел на диванчик и книгу взял. - Хуже всего, что он и был лучше всех... во всем... в учебе... на практике... в службе... я вечно во что-то вляпывался, а Вильгельм...

...закаленный годами семейного воспитания, получивший лучших учителей - вряд ли бургомистр экономил на образовании единственного ребенка, - обзаведшийся семейной поддержкой и божественным покровительством... почему бы и нет?

Иногда быть лучшим просто.

Но удовольствия это не доставляет.

-- Ему нравилось демонстрировать свое превосходство.

- А вы?

- Кто-то восхищался... кто-то терпел... я единственный, пожалуй, кто рискнул ему бросить вызов.

- И как?

- Он сломал мне руку, нос и выбил пару зубов. Правда, оплатил целителя... и заявил, что если я подберу сопли и займусь делом, то рано или поздно смогу продержаться больше минуты...

Прелестно.

- Он мне даже наставника нанял, - Диттер стиснул кулаки. - Хорошего... да что там, самого лучшего... и еще одного, по этикету...

Я рассмеялась.

А у него глаз дернулся и... и он усмехнулся. А потом и улыбнулся.

- Да... теперь это кажется забавным... а тогда я мучился... нас многому учили и делали это на совесть, потому что иначе не выжить. Но я прекрасно понимал, насколько далеко мне до Вильгельма... и что я могу принять эту, как казалось, подачку, и вырасти над собой... или гордо отказаться.

- И что ты сделал?

Мне действительно было интересно.

Пару листов мяты.

Круглая ягода вороньего глаза, которая даст нужную нотку горечи. Пара крупинок перца. Ведьминские чаи далеко не всем по нраву, но я к ним пристрастилась.

- Вцепился в шанс... и получил бойкот. Меня стали презирать, считать, что я предал свои идеалы... не улыбайся, нам было шестнадцать... некоторым чуть больше. Мы сами себе рисовали жизнь и верили в принципы.

А он взял и отказался от них.

На это требуется куда больше мужества, чем, стиснув зубы, гордо отвернуться от подачки.

- Спустя полгода я и вправду смог продержаться две минуты... и Вильгельм предложил стать постоянным спарринг-партнером. Не бесплатно, само собой... до этого для него нанимали профессионалов, но...

- Тяжело пришлось?

- Нелегко. Я сполна отрабатывал свои деньги.

Я сняла колбу с огня. Голыми руками, и Диттер было дернулся.

- Я не чувствую боли.

- Только боли?

- Только ее, - подтвердила я, наливая кипяток на дно чашки.

Пару капель.

И ароматный пар клубится, но остается взаперти. Руны, нанесенные на фарфор, стерлись наполовину, но силы своей не утратили. А теперь довести до трети и дать отстоятся. Колбу же стоит вернуть на огонь.

- Извини, возможно, это не моего ума дела, - все же вопрос занимал меня несказанно. - Но куда ты тратишь деньги?

Инквизиторам платят и неплохо, ибо идея идеей, но золото никому еще не мешало. Да, на домик в пригороде его бы не хватило, но на приличную одежду - вполне.

... и сомневаюсь, что у кадетов была столь острая необходимость в деньгах, чтобы платить за них сломанными ребрами.

Диттер покраснел.

Определенно смутился.

Неужели, ребенок? Незаконнорожденный или вроде того... очередная глупость юности, имевшая далекие последствия?

- У меня сестра есть, - тихо произнес Диттер, убирая книгу за спину. - Это не тайна... нас... двое было в той корзине, но дар достался лишь мне. Ее определили в приют... не думай, ее не обижали. Якоря нужны, чтобы не сойти с ума.

Или сделать это не сразу, как-то окупив сперва свое содержание и обучение.

- Мы часто виделись... до десяти лет даже жили в одном приюте... меня учили по отдельной программе. Ее и других девочек, которым не выпало жреческой метки, по другой... чтение, письмо... манеры... вышивка и все-такое... потом меня перевели в училище. А ее - в пансионат... там готовили компаньонок...