Стивен Эриксон - Буря Жнеца. Том 2 [litres]

– Для оружия, – пояснил ему Скрипач. – Значит, Урб, это были рабы?

– Разве что назывались по-другому, – кивнул верзила, почесывая бороду, с которой свисал почерневший отрубленный палец. – Среди эдурских голов валяется и башка местного управителя, эдакий был богатей, весь в шелках. Мы его казнили прямо на глазах у должников – ты бы слышал, как они нас подбадривали! Потом сами отрезали болвану голову и преподнесли нам в дар – раз уж у нас с собой были головы эдур. Разграбили все, что смогли, и отправились восвояси.

Глаза внимательно слушавшего его Геслера полезли на лоб:

– То есть вы умудрились сделать то, что не удалось остальным, – заявились в поселок, словно освободители?

Хеллиан только фыркнула:

– Мы уже давно разобрались, в чем здесь прикол. На летерийских солдат надежды нет, они пор-фесси-нальные вояки, их все устраивает, убивай их вместе с эдур, да и дело с концом. Нет, просто заходишь на хутора и в деревушки, убиваешь пер-ставителей…

– Кого? – не понял Геслер.

– Представителей, – пояснил Урб. – Мы, Геслер, убиваем представителей власти. Всех богачей и еще их адвокатов.

– Кого?

– Судейских. Ну и ростовщиков, заемщиков, всяких письмоводителей и держателей долговых книг. Этих всех убиваем…

– Вместе с солдатскими, – кивнула Хеллиан. Потом кивнула еще раз – остановиться почему-то не получилось. Продолжая кивать, она объяснила: – Дальше уже все просто. Сначала грабежи, потом все трахаются, потом разбегаются, а мы отсыпаемся на мягком и дальше едим и пьем в таверне, за все платим по-честному, если эти… тавернщики… тоже не сбегут…

– Тавернщики вроде тех, что от вас сейчас на кухне прячутся?

Хеллиан изумленно моргнула.

– Прячутся? Ну, мы, может, слегка разгулялись…

– Все из-за голов, – виновато пожал плечами Урб. – По-моему, Геслер, мы все ж таки одичали слегка. Живем в лесу, точно звери…

– Точно звери, – согласилась Хеллиан, не переставая кивать. – Спим на мягком, едим и пьем от пуза, а головы – можно подумать, мы их с собой таскаем. Мы их всякий раз оставляем в тавернах, так? В каждой деревушке. В знак того, что мы тут были. – Хеллиан, у которой по совершенно непонятной причине закружилась голова, снова плюхнулась на сиденье и протянула руку к пивной кружке. Причем ей пришлось отцеплять от нее пальцы Бальгрида, а тот еще и сопротивлялся – можно подумать, идиот, это твоя кружка! Отхлебнув как следует, она откинулась на спинку стула – тут выяснилось, что сидит она на табуретке, вернее, сидела, потому что сейчас уже смотрит в потолок, жидкость, промочившая драный мундир, собирается в лужу у нее под лопатками, а сверху уставились изумленные лица. Она, в свою очередь, уставилась на все еще зажатую в руке кружку.

– Это я что, эль разлила? Эль? Я что, так-растак, эль разлила?

– Ни капли не пролилось, – успокоил ее Скрипач, встряхнув головой, чтобы прийти в себя от изумления.

Эта вот треклятая сержант Хеллиан, которая, если верить Урбу, проделала весь путь от самого побережья в алкогольном тумане – женщина с мягкими чертами лица – чувственными, почти порочными, с яркими, влажными губами – эта самая Хеллиан умудрилась добиться успеха в том, в чем все прочие взводы, насколько мог судить Скрипач, потерпели сокрушительное поражение. И поскольку Урб наотрез отказался менять свое мнение относительно того, кто в их паре был лидером, получается, успеха добилась именно она. Вечно бухая и вечно яростная сержант-морпех.

Оставлявшая, Худ меня забери, отрубленные головы в каждой таверне.

Однако она дала волю простому народу, всем этим крестьянам, рабам, должникам, и те в ответ принялись плясать от радости и нахлынувшей свободы. Наша пьяная освободительница, наша кровожадная богиня – Худа ради, что все эти люди должны были думать, увидев ее в первый раз? Бесконечные слухи об ужасном вторжении, о гибнущих в засадах солдатах и эдур, хаос на дорогах. Потом появляется она, с мешками, полными отрубленных голов, ее морпехи вышибают дверь за дверью и вытаскивают наружу всех тех, кого нет ни малейшей причины любить. А потом? Потом, пусть и несколько грубовато, объясняют бедноте, что им не о чем беспокоиться. «На пару дней таверна наша, а потом мы двинемся дальше».

«К слову, если кто-нибудь наткнется в лесу на эдур, дайте нам знать, договорились?»

Стоит ли удивляться, что Хеллиан и Урб со своими взводами продвинулись так далеко вперед – на это постоянно жаловалась Фарадан Сорт, – не потеряв практически ни единого морпеха. Пьянчужка с горящим взглядом, округлости которой свидетельствовали, что недостатка в пище она не испытывала, гулящая девка, не утратившая при этом очарования молодости, сумела каким-то образом заручиться поддержкой населения в объеме, необходимом, чтобы выжить.

В каком-то странном, почти бестелесном изумлении, на грани эйфории от облегчения, усталости и огромного восхищения, к которому, надо признать, примешивалось и телесное желание, – и кого я хочу? Эту вот алкоголичку несчастную? – Скрипач присел у столика, где к нему тут же присоединились Геслер и Ураган. Последний притащил с собой ржаной каравай, раскупоренный бочонок эля и три оловянных кружки, украшенных какими-то надписями.

– Такое чувство, что могу разобрать, – прищурился он, изучая свою кружку. – Очень похоже на староэрлитанский.

– Клеймо производителя? – спросил Геслер, отрывая краюху от каравая.

– Нет. Кажется, что-то вроде «Приз лучшему адвокату». А дальше какое-то имя. Что-то вроде Риззин Пербл. Или Вербл. Или Физзин.

– Может быть, так поселок называется? – предположил Геслер. – Физзин Вербл.

Ураган что-то проворчал, потом пихнул Скрипача локтем:

– Даже не думай о ней, Скрип. Пропащая, хлопот потом не оберешься. Кроме того, Урб тоже о ней мечтает, а я бы поостерегся с ним связываться.

– Все верно, – вздохнул Скрипач. – Просто очень уж большой был перерыв, вот и все.

– До награды нам осталось всего ничего.

Он уставился на Урагана, потом перевел взгляд на Геслера. Тот тоже вытаращился на капрала:

– Ты чего, Ураган, совсем спятил? Единственная награда, что нас ждет, – вороньи перья, которые выдаст каждому Худ, когда мы строем пройдем через его врата. Да, мы постепенно собираемся вместе и в результате усиливаемся, только эдур у нас на хвосте делают то же самое, их окажется впятеро больше, а идти будет уже некуда. Вдесятеро!

Ураган лишь отмахнулся:

– Раз уж ты ведешь счет, то и посчитай. Посмотри на взвод Урба. На взвод Хеллиан. На наши со Скрипом два. Учитывая все, сквозь что мы прошли, можно сказать, потерь вообще ни хрена нету. Ни один взвод даже половины не потерял. Готов поспорить, и в остальных отрядах то же самое. Наши силы почти как раньше – в отличие от летерийцев и эдур, разве нет?