Робин Хобб - Странствия Шута [Fool’s Quest]

Я подкинул в огонь тонкие веточки, затем отломил побольше и наконец осмелился подложить толстый кусок. Я оглянулся на сгустившийся мрак. Мотли заняла пост на голом дереве и наблюдала за мной. Я решил, что сегодня вечером нам пригодится большой костер. Вернулся Персеверанс, волоча большую ветку. Я отломал несколько тонких прутьев и заставил его разрубить остальное. Когда подошел Лант, мы уже грелись у огня. Он нашел обломанную бурей еловую ветвь, и ее смолистые сучья быстро занялись. Я видел, что парню не по себе. Он все время пощипывал губы, будто они болели, и то и дело прижимал руки к вискам. Мне было все равно, как он себя чувствует.

— Нам нужны еще дрова, — сказал я им.

Какое-то время мы бродили туда-сюда, притаскивая любую найденную ветку. Когда запас значительно пополнился, мы расселись вокруг костра.

— Ты первый, — сказал я Ланту. — Что у тебя с собой?

Я наблюдал, как он собирается с мыслями.

— Теплая одежда. Немного сушеного мяса и фруктов. Хлеб, мед, немного бекона, сыр. Маленькое свернутое одеяло. Нож и котелок. Тарелка, чашка, ложка. Деньги для постоялых дворов. Мой меч, — он оглянулся на окруживший нас лес. — Я думал, здесь будет, где переночевать.

— Нет, — отрезал я и посмотрел на Персеверанса. — А ты?

Мальчик натянул на голову плащ Элдерлингов, оказавшийся слишком большим для него. Насупившись, он посмотрел на меня.

— Я тепло одет. Я взял еду, много зерна для каш. Немного копченого мяса. Котелок и ложку. Чашку. Нож. Пращу. Не очень много.

— Скатку?

— У меня есть плащ, сэр, плащ бабочки. Он удивительно теплый.

Я посмотрел на него. Щеки у него розовели, нос был красным, но в целом он не выглядел замерзшим. Какое-то время я обдумывал услышанное. Мое решение мне не понравилось.

— Мы останемся здесь на три дня. Потом я отведу вас обратно. А после мне придется ждать еще дня три, чтобы снова пройти через портал.

Снова задержка.

— Нет, — сказал Лант.

— Не пойдет, — поддержал его Персеверанс.

Не глядя в мою сторону, он полез за своей сумкой в палатку и вернулся с котелком. Отойдя подальше, набрал снега и подвесил котелок над огнем.

— На ужин будет каша, — объявил он. Он посмотрел на Ланта. — Если хотите, могу кинуть в нее немного сушеных фруктов.

Лант грел руки.

— Они в моей сумке. Принеси ее, и я найду яблоки.

— Нет, — остановил я их. Они посмотрели на меня. Я ткнул пальцем в своего кузена. — Принеси ее сам, Лант. Персеверанс — мой человек, а не твой. Следующие три дня ты сам за собой следишь. Вот и проверим, не захочешь ли ты вернуться в Баккип?

Он посмотрел на меня. Затем, не сказав ни слова, встал и пошел к палатке. Он вернулся со своей сумкой, открыл ее и достал мешочек сухих яблок. Я невольно восхитился его самообладанием. Он не рассердился, спокойно выбрал немного фруктов и отдал их парню. Персеверанс поблагодарил его.

Я проверил, что они сделали с палаткой. Ее сработали специально для меня, и для одного человека она была даже большая. Трое вполне поместятся. Эту палатку сшили из большого куска парусины в виде мешка, который можно растянуть между колышками, а верх привязать к дереву. Я подтянул несколько веревок и вбил поглубже один из колышков. Хоть мне и не хотелось тащить ее с собой, но сегодня она нам всем пригодится. И все-таки придется избавиться от нее при первой возможности.

Теперь, когда я знал, что могу вернуться к теплу костра, холод перестал пугать. Я медленно обошел круглую поляну, которая некогда была рынком. Я попытался представить, как сходятся здесь Элдерлинги, чтобы поторговаться и обменяться новостями. Я посмотрел на колонну, вытолкнувшую нас сюда. Она темнела даже на фоне темного неба. Я вспомнил, как впервые увидел это место. Кетриккен, Шут, старуха Кеттл, Старлинг — мы пришли сюда в поисках Верити, в надежде убедить его вернуться на трон потрепанного войной королевства. Шут забрался на эту колонну, и когда я взглянул на него, он оказался кем-то другим: другим шутом или певцом, из другого времени. А потом Старлинг стукнула меня, чтобы прогнать это видение. Позже мы с Шутом отправились на охоту вместе с Ночным Волком. И ввязались в драку у ручья. Мальчики. Мы были совсем мальчиками, но я считал себя мужчиной. Много лет назад. Как же изменился мой мир с тех пор. Как изменились мы все.

Я оглянулся на Пера и Ланта. Пер сгорбился над маленьким котелком, подкидывая еще одну горсть снега. Яблоки и овес лежали рядом. Он объяснял Ланту, что для того, чтобы наполнить котелок водой, придется растопить много снега, а потом вода должна закипеть, и только после этого можно будет добавить овес и яблоки. Мне стало тошно от того, что Лант не знает таких простых вещей. А потом я подумал, что жизнь и не могла дать ему этих навыков, так же, как и меня не научила правилам игр, так любимых знатью Баккипа. Несправедливо ожидать от парня этого. Но жизнь вообще несправедлива. Она не ждет, пока кто-нибудь вырастет. Может быть, будь сейчас лето, они бы начали брызгать водой друг на друга.

Я смотрел на Ланта и попытался оценить его без пристрастия. Он настойчив. Он поехал за мной, не до конца выздоровев от ран. Даже сейчас я заметил, как его рука коснулась подживших ребер и слегка погладила их. Я знал, что старые раны ноют от холода. Понимая, что не слишком нравится мне, он все-таки увязался следом. Почему? Лант что-то тихо сказал, Пер усмехнулся, и ворона передразнила его смех. Но ничто не могло заставить меня улыбнуться этим вечером. Я чувствовал зависть к их молодости и толику тепла к обоим. Сегодня они совершили большую ошибку. И им придется заплатить за нее.

Поэтому я не мешал им бороться с трудностями. Вода закипела, овес и яблоки наконец сварились. Каждому досталось чуть-чуть, а потом нам пришлось ждать, пока Пер приготовит еще один котелок каши. После еды Лант стал выглядеть лучше. Вороне я подкинул кусочек хлеба. Наполнил свой маленький котелок снегом и сделал чай. Мы не торопясь выпили его. Я оставил Пера на карауле, строго наказав, чтобы он следил за костром. У меня больше не было волка, который бы охранял меня ночами. Это место и эти воспоминания давили одиночеством на сердце, и я страстно желал, чтобы здесь оказался Шут, такой, каким он был когда-то, и Ночной Волк. Я почти мог ощутить мех на спине волка — сверху холодный, а ближе к коже — теплый. Я потянулся к нему, но нашел только тишину.

Я показал Персеверансу звезду и сказал ему разбудить Ланта для смены, когда она доберется до вершины ели. Ланту я повторил то же самое и приказал разбудить меня, когда звезда коснется голых ветвей дуба.

— А за чем здесь следить? — Лант оглядел притихший лес.

— Дикие животные. Большие кошки. Медведи. Все, что может решить поохотиться на нас.

— Они ведь испугаются огня! — настаивал Лант.