Робин Хобб - Странствия Шута [Fool’s Quest]

От этой новости кончики пальцев Янтарь метнулись к губам в совершенно женственном жесте удивления и облегчения. Он разглядел мою фигуру и воскликнул голосом Янтарь:

— Фитц! Лант! Персеверанс! Вы в безопасности. Как я рада, что вы целы. О, королева Малта, благодарю за то, что спасли их. Теперь я ваш вечный должник.

— Безусловно, — тихо ответила Малта. Неужели Янтарь забыла, что имеет дело с женщиной, рожденной среди бингтаунских торговцев, которая каждый договор могла вывернуть в торговую сделку или новое соглашение? — А я и большая часть Бингтауна — твои должники, — добавила королева. — Считаю, что этот долг может быть таким же взаимным, как и обещание.

В конце концов, что-то от Чейда в Ланте было. Он сохранил уверенность и ничем не выдал замешательства. Персеверанс же тяжело закашлялся и склонил голову. Я отчаянно хотел узнать, какую сказку Шут успел рассказать Малте. Я говорил, что мы — посланцы Шести Герцогств и спустились с гор. Противоречили ли мы друг другу, и если да, то как убедительно исправить это положение?

Король Рэйн выглядел озадаченным и даже не пытался скрыть растерянности. Малта бросила на него серьезный взгляд, давая понять, что сама справится с нами.

— Пожалуйста, садитесь за стол. Давайте поедим и подумаем, чем мы сможем помочь вам.

Рэйн усадил свою королеву и занял стул во главе стола. Мы расположились по одной его стороне. Подошел слуга, очень похожий на обычного человека, и проводил Искру с Персеверансом к отдельному столу. Искра шла так, будто ничто ее не беспокоило, а Пер несколько раз обернулся ко мне, даже когда я кивнул ему, разрешая выйти. Когда дверь закрылась, король Рэйн улыбнулся и воскликнул:

— Как же я голоден! Надеюсь, вы не против, если мы отбросим церемонии за едой?

Он посмотрел на Янтарь и улыбнулся:

— Даже спустя много лет нам странно сидеть здесь, как королю и королеве.

Взглянув на Ланта и меня, он добавил:

— После долгих лет власти Сатрапии, вымогавшей деньги у торговцев Бингтауна, мы так и не знаем, что думают остальные страны о нашей любви к монархии. Но для внешнего мира просто удобно видеть нас такими, вы же понимаете.

Я порылся в воспоминаниях. Что-то такое однажды упоминала Кетриккен. Так же, как она была обучена стать жертвенной для своего народа, а чужаки видели в ней простую горную принцессу, так и Рэйн с Малтой, известные всему миру как правящая чета, на самом деле были только главными представителями союза торговцев. Я вежливо кивнул. Лант улыбнулся. «Король» наполнял свою тарелку блюдами и передавал их своей «королеве». Когда блюда доходили до нас, мы откладывали себе немного и передавали дальше. Кушанья сменяли друг друга, и, хотя они оказались гораздо лучше, чем те, которыми нас кормили раньше, все-таки им было далеко до кухни Баккипа. Лант поднялся в моих глазах: склонившись к Янтарь, он описывал ей блюда и, получив согласие, заполнял ее тарелку.

Рэйн улыбнулся.

— Предлагаю сначала перекусить, а потом перейти к разговорам.

— Само собой, — ответила за всех нас Янтарь. — Торги и голод — не лучшие сотоварищи, мы все это знаем.

— Так вы пришли с предложением? — улыбнулся ей Рэйн. — А я думал, что принц Фитц Чивэл и его команда просто эмиссары Шести Герцогств.

— Эмиссары с предложением интересной сделки. Но не будем пока говорить об этом, давайте есть и пить, как старые и новые друзья, — Янтарь провела кончиками пальцев по столу, нащупала бокал и подняла золотое вино. — За встречу друзей! — предложила она, и все поддержали ее тост. Поставив бокал, она добавила: — Я так надеялась увидеть Фрона, пока я здесь. Ведь он здоров?

Малта перестала жевать. Янтарь невинно улыбалась, а я заметил, что ее укол пришелся в яблочко, но не понимал, с какой целью.

— Его здоровье еще слишком хрупкое, — помолчав, произнес Рэйн. — Может быть он выйдет к нам ненадолго после ужина, если захочет встретиться с гостями.

— Мне очень жаль, — мягко ответила Янтарь. — Последний раз я слышала что-то о нем очень давно. Помнится, тогда ему было лучше.

— Очень давно, — тихо повторила Малта.

Иногда, когда один колокол звонит, второй, дрожа, вторит ему. Отец во мне отозвался на потаенную боль в ее глазах, и мне захотелось, чтобы Янтарь перестала давить на Малту. С ее ребенком было что-то неладно. Я бы никогда не положил эту тему в основу сделки, и не понимал, к чему Янтарь клонит.

Рэйн сердито сказал:

— Удивлен, что ты слышала что-то о Фроне.

Янтарь коротко пожала плечами. Ее пальцы осторожно коснулись тарелки, потом она, будто зрячая, тонко нарезала сладкий фрукт. Я не знал, как он называется, и украдкой попробовал кусочек, пока шел разговор.

— Это было очень давно. Вы ведь знаете, как быстро расползаются сплетни. Помните Йек, из команды Совершенного?

Ловко. Теперь и я догадался об источнике этих слухов. Йек была одной из немногих шпионов сети Чейда, которых я знал. Скорее всего, Шут выкопал новости об этом Фроне из старых его записей. Хотя нет, он же слеп. Значит, тут замешана Искра. Или Эш. Насколько же юноша стал предан Шуту, если готов украсть не только кровь дракона, но и драгоценную информацию? Я не был уверен, радует ли меня такая преданность или беспокоит, что такого полезного мальчика отодвинули от Чейда.

Малта нахмурилась, копаясь в памяти.

— А я ее не помню. Наверное, мы не встречались.

— Она закончила большую часть моих дел здесь, когда мне пришлось покинуть Бингтаун.

— Ах да, теперь припоминаю. Через нее тогда погасили заем.

Янтарь кивнула.

— Мы не забыли этого, — сказал Рэйн. — В конце войны с Чалседом денег у нас почти не было. Когда ты одолжила нам большую часть своей доли сокровищ Игрота, они помогли выжить многим в Бингтауне. Немало наших торговцев потеряли магазины и товары. А скольким татуированным твои деньги помогли начать все заново!

— И это было мудрое вложение денег, — добавила Малта, напоминая, что Янтарь получила кое-какую прибыль от своей доброты. — Мы несколько лет выплачивали тебе долг.

Теперь я понял, откуда у лорда Голдена появлялись средства в его дикие азартные дни при дворе Баккипа. То, что он мудро вложил в город Бингтаун, удивительно быстро растратил в городе Баккип. Потому что тогда он верил, что умрет, и не видел смысла сохранять что-то. Как замечательно. У меня по кусочку складывалась история жизни Шута. Я улыбнулся Янтарь, и она как-то узнала об этом, потому что тоже изогнула губы.

— Он очень помогли мне в трудные времена, — ответила Янтарь Малте.

— Вижу, с последней нашей встречи жизнь потрепала тебя, — осторожно заметила королева. — Мне очень жаль, что ты ослепла. И я не знала, что ты так часто общалась с драконами, что тоже изменилась.

В этой фразе застряла целая телега вопросов. Я ждал.