Виктор Кораблев - Королевства изгоев [СИ]

– Погнали дальше по плану, потом зайдем в одно место, я угощаю.

Восточный тракт шел вдоль реки Колымы, что протекала через столицу. Над ней располагался Базарный район, территория крупного авторитета – Севера. Будто потешаясь над этим, полковник поселился прямо посреди бандитской территории, рядом с банным комплексом, что тоже неофициально принадлежал Северу. Угол Закаэля Отрекшегося и Углежогов.

Работники кампуса подошли к двухэтажному зданию красного кирпича с черепичной крышей. Правда, это едва угадывалось под зарослями плюща. На открытой веранде стояло плетеное кресло-качалка, накрытое пледом. Двор был зелен, несмотря на приближение зимы. По краям его обрамляли трехцветные амаранты. Красный, серебристый, белый – кровь, шрамы, старость. А земля была сплошь устлана барвинком, словно могильник.

Судя по надписи на почтовом ящике – полковник с капитаном жили вместе. Редрик, не церемонясь, засунул сверток с запрещенным табаком в почтовый ящик главы городского ополчения. Давление в пальце. Парень высунул руку. Под огрубевший ноготь влез шип акации, но не так глубоко, чтоб причинить вред. Лишь странное ощущение, которое, впрочем, прошло, когда гремлин в очередной раз начал ныть и подгонять людей.

Всего в городе было два крупных общественных банных комплекса. Один находился около Гранд Цирка, к югу от центра, а около второго остался ждать Смоки.

Ни коней, ни шоргонов. В купальни не пускали никого с копытами, хвостами, повышенной лохматостью и количеством ног отличным от двух. Так было написано на табличке, около которой стоял самый широкомордый орк охранник, которого Редрику приходилось видеть.

– Зверолюды?

– Человекообразные.

– Кентавры?

– Нет.

– Арахны?

– Они выдуманные.

– Рыболюди?

– Только русалы, но лишь по приглашению.

– Людоящеры?

– Только гремлины и только в отдельное помещение.

– Мы не людоящеры, – вмешался в разговор Редрика и орка Гизмо.

– Да мне побоку, – поковырял мизинцем в носу орк.

– Редрик, ты бы его еще в театр сводил, Смоки конечно практически член семьи, но владелец устанавливает правила, пошли уже, – потирал глаза лавочник.

– Но тут даже нет стойл.

– Да у него весь мир – и стойла, и кормушка. Кто-кто, а он не пропадет.

– У вас есть закурить? – снова спросил Ред у орка.

– Есть, но внутри курить нельзя.

– Нет, просто поделитесь с конем папироской, если заскучаете.

– Да? – орк с интересом глянул на Смоки, тот вопросительно наклонил голову на бок. – Невиданный опыт – залог сохранения себя, – пробухтел охранник себе под нос.

Орк уже был практически почерневшим. Гоблиноиды верили, что чем больше новых ощущений ты получишь до размножения – тем больше шанс переродиться в более крупную свою ипостась.

– Так как? – поднял брови Редрик.

– Ладно, только отстань от меня.

– Спасибо, браток, – Ред благодарно кивнул, заодно преувеличив зрелость гоблиноида. Тот, хмыкнув, подвинулся с прохода.

Высокие потолки, колонны, барельефы, фрески изображающие откровенные сцены и каменная кладка. Здание общественных бань было хорошо отделанным и добротным, как изнутри, так и снаружи. Купальщиков в вестибюле оказалось мало, люди отогревались после ночной смены и делились впечатлениями. Скучные и пустые разговоры.

Троица подошла к стойке. За ней на барных стульях сидели полурослик с гремлином. Они играли в шахматы. Был ход гремлина, но тот наугад тыкал когтем фигуры, следя за реакцией своего соперника и явно не зная, как походить. Его чешуя была светлой и гладенькой – совсем юнец, лет пять-восемь.

Гизмо подтянувшись, сел на край стойки.

– Если походишь этой пешкой, а затем сделаешь ракировку, то выстроишь малый хребет Ноктиса, – теперь уже ониксовая рука потыкала в фигуры. Молодой гремлин раздраженно глянул на Гизмо, но тут же сменился в лице.

– Эль Каднифико, – пропищал он, складывая руки в религиозном жесте, означающем захлопнувшуюся над головой пасть.

– Не знал, что ты играешь, – задумчиво глядя на доску пробурчал Ред.

– Все гремлины играют – это древняя традиция, что передали нам создатели. Ноктис всегда говорил, что дрязги мелких людишек похожи на детскую игру. Вот, вместе с Фумусом, он и создал игру для взрослых – шахматы. В то время фигурами были застывшие в породе наши предки, а победитель забирал к себе в свиту все съеденные фигуры соперника.

– Интересный факт, я об этом не знал, – потер подбородок лавочник.

– Вот еще один. Каднификар – прямой потомок Ноктиса, и я надеюсь с ним когда-нибудь сыграть, – черный коготь постучал по доске.

– Ка-ка-каднификар, такой крутой, ко-когда он сделал это с-с вами, Эль Каднифико?

– Сегодня, молодой брат, – хлопнул по плечу юного гремлина, Гизмо.

Изо рта гремлинов стали вылетать клубы дыма, сопровождаемые шипением. Интонации молодого гремлина были вопросительными, а Гизмо что-то утверждал. Закончив странный обмен сигналами, Гизмо снова похлопал своего сородича по плечу, а тот спрыгнув со стула, замельтешил вокруг полурослика.

– Зебулон-Зебулон. Отгул-отгул.

– Опять? – полурослик, хоть и слегка оживился, но не разделял бурных восторгов коллеги.

– Ползарплаты и мешок угля. Очень надо.

– И спиртовые таблетки.

– Да-да, все будет. Можно? – гремлин нервно дергал полурослика за штанину.

– Ну беги, только завтра, чтоб не опаздывал.

– Да-да! – прокричал юный гремлин, уже пробежав полвестибюля.

– Так, секунду, – Ред ударил кулаком по ладони. – Так эти шипения и скрежетания – ваш язык?

– Вообще – да, еще дым. Форма клуба – образ эмоций. Правда, у нас есть и второй, его придумали нам вы.

– Господа хорошие, не задерживайте купающихся своими этническими экскурсами, таки понятно вам? – обратился к ним полурослик, складывающий фигуры.

Редрик огляделся, очереди не наблюдалось. Лоуренс достал кошель и тряхнул им, привлекая внимание работника бань:

– Таки, если уважаемый хоббит нас обслужит – не будем.

– Другой разговор, – потряс рукой Зебулон, доставая гроссбух. – Таки куда вас определить? Мужская, смешанная, свое, наше? Только, я извиняюсь, банщиц в такую пору нет, и бар закрыт, – развел руками коротышка.

– Смешанная. Полотенца и прочее – ваше. Вот, – не считая бросил Лоуренс монеты на стойку.

Полурослик посмотрел в глаза лавочнику, а затем пересчитал деньги и выдал сдачу. Далила расказала Редрику, что если уважительно назвать полурослика-торгаша – “хоббитом”, а затем глядя ему в глаза расплатиться, то он не обсчитает, возможно даже возьмет меньше чем нужно. Маленький народец ценил уважение даже больше звонкой монеты. Похоже, лавочник об это прекрасно знал.

– Пройдите в третью купальню, уважаемые. Это через галерею, затем направо, там вам все выдадут. Обратно – так и идете, взад-назад. Я сильно извиняюсь, вас бы отвел Пабло, но ваш товарищ его сам куда-то увел.