Владимир Бабенко - Тень в тени трона. Графиня [SelfPub, 16+]

– Все готово, госпожа! – доложила расторопная Варвара.

Уже через пять минут Дарья вместе с княгиней склонилась над распростертым на столе телом, и впервые княжна прямо перед собой увидела ЕЕ. Она стояла рядом и улыбалась.

– Ты хочешь его забрать у меня?

– Да!

– Хорошо, попытайся, я мешать не буду, но если ошибешься, не обессудь.

– Я постараюсь.

Этого диалога не слышал никто, и только по глазам бабули Даша осознала, что та все правильно поняла.

«Ну, тем лучше», – посторонние мысли ушли, началась работа, борьба врача за жизнь человека.

Тщательно выбрив голову мужчины в месте проведения операции и обработав ее раствором очищенной водки, Даша, пользуясь приобретенным опытом, обезболила ярко-красную область, окутав ее невидимым туманом.

Сделать надрез и обнажить кость было делом пары минут. Вставив сверло в небольшую ручную дрель, Даша осторожно просверлила дырочку в месте пролома. Коснуться мозга она не боялась. Потому что, используя свои способности, она попросту видела и сам мозг, и кровь, скопившуюся внутри.

Не прошло и дюжины секунд, как по дренажу потекла темная, со сгустками кровь – одна проблема, кажется, решена.

Боковым зрением княжна видела ЕЕ и по восхищенному взгляду «подруги» поняла, что она все делает правильно, так, как ее учили в лекарской школе. Но это было только начало, главное – впереди.

Все, что мог сделать обычный человек, Даша сделала, дальше дело за ее способностями. Ее Дар Жизни заплясал по подушечкам пальцев, уходя внутрь купеческого тела.

Повреждения были незначительны: несколько разорванных сосудов и чуточку повреждена оболочка мозга.

Сосредоточившись на травмированных местах, она сумела восстановить их. Ткани срастались медленно, но необратимо. Четверть часа интенсивного воздействия – и все восстановилось в первоначальном виде. Внимательная ревизия. Все. Рана зашита, повязка аккуратно наложена.

Выслушивать похвалу и купаться в лучах славы княжна не стала, предоставив нелегкую обязанность общения с благодарными самаритянами бабушке.

* * *

Незадачливый купец, через неделю уже лежавший дома, под бдительным присмотром любящей супруги, страдал от безделья и скуки. Капитан, уплативший солидную компенсацию за причиненный купцу вред, ушел в рейс и благодарил судьбы за то, что отделался деньгами, а не каторгой. Петерсон получил благодарность от своего нового покровителя из Компании. Княжна обрела новых больных из богатых кварталов города – все были довольны и получили выгоду от пьяного дебоша в портовой таверне.

Все, кроме дипломированного доктора Корна. Он как раз наоборот получил одни убытки. Пациенты, заслышав о появлении нового, хорошего врача, да к тому же благородного происхождения, уходили от Корна. Лечиться у княгини становилось не только выгодно – цены она не ломила и могла принять вообще без оплаты, – но и престижно.

А самое обидное было то, что Корн попал на зуб местным сплетницам, а уж облить достойного человека помоями такие особы любили и делали это совершенно бесплатно, получая от этого истинное удовольствие.

Вот как рождается сплетня? Не знаете? Да все просто.

– А вы слышали, наш бургомистр проиграл тысячу казенных гульденов в карты?

– Ах… Негодяй! Ворюга!

– Да нет, все это вранье. Не бургомистр, а его лакей. И не проиграл, а выиграл. И все деньги потратил на девок из портового борделя.

– Ах… Везет же мерзавкам.

– Да все это брехня. Не в карты, а в кости, и не выиграл, а пропил вместе с костями и девицами в придачу.

– А причем здесь девки и кости?

– А вы что считаете, что наши девки без костей?

– Это язык твой гадючий без костей, а вот я доподлинно знаю, что твой муж путается с твоей же соседкой.

– Вот те на! Да как же он, подлец, умудряется, с того света, что ли? Я же вдова уже пять лет.

Так или примерно так расползались слухи о скандале в таверне. И уже совсем скоро Корн узнал, что он и не лекарь вовсе, а шарлатан, и нужно быть полным идиотом, чтобы лечиться у него, и вообще он душегуб, пьяница и безбожник, пьющий кровь младенцев полными кружками, с перцем и чесноком, по ночам.

В общем, оболгали честного человека. Так можно было вообще остаться без врачебной практики и куска хлеба.

И вот в один, совсем безрадостный вечер, после приема одного из немногочисленных пациентов, в голову доктора Корна пришла гениальная мысль: «А почему бы мне не жениться на этой русской? Я молод, умен, красив, дипломированный врач. Деньги есть, пока. Имею положение в обществе. Что еще нужно девушке? Тогда и делить ничего не понадобится. Два врача заработают всегда больше, чем один, да и удобно двоим. К тому же она из благородных – княжна, значит, вхожа к царствующим особам. А они ведь тоже болеют». Перспективы открывались необъятные. Корн уже представлял себя в боярской шубе, в…

Громкий стук в дверь прервал полет мысли Корна на самом интересном месте. «Вот, стоит человеку помечтать, как кого-то принесла нелегкая», – прямо-таки взвыл от возмущения будущий личный врач коронованной особы в «дикой России».

Кто-то упрямый нещадно колотил кулаками в дверь и останавливаться, а еще лучше, уходить не собирался. Пришлось открыть и впустить посетителя.

Увидев перед собой секретаря начальника порта, господин Корн удивленно уставился на него, чувствуя новую неприятность.

– Что случилось?

– Доктор, требуется ваша помощь. Жена господина Петерсона не может разродиться.

Известие было явно не из приятных, особенно в свете последних событий.

– Как давно начались роды?

– Утром.

– Да сейчас уже вечер! – удивился Корн. – А что говорит повитуха?

– Она в отчаянии. Говорит, что младенец умер и нужно что-то делать с роженицей, чтобы его достать и спасти несчастную.

«Вот сволочь! – прямо-таки зашипел от возмущения эскулап. – Она угробила ребенка, сейчас умрет мать, и эта дрянь все это хочет перевалить на меня». Корн представил себе довольную улыбку на физиономии повитухи при его появлении в доме Петерсонов.

Было ясно как день, что акушерка хочет вывернуться из скверного положения, в которое попала из-за своей глупости, и подставить коллегу, сделав его виноватым в смерти и ребенка, и матери. Именно в таком исходе Корн уже не сомневался. Ситуация нередкая в их среде и говеная, грозящая нешуточными неприятностями, а может быть, и изгнанием из профессии. Такое тоже случалось, особенно при лечении начальствующих особ. Лишиться заработка и опозориться на весь свет Корну явно не хотелось.

«Отказать нельзя, и идти тоже нельзя, а что делать?» – Корн растерянно смотрел на гонца и понимал всю безвыходность своего положения.

Прибывший тоже был далеко не дурак, и видя панику в глазах доктора, решил откровенно заработать: «А чем я хуже?»