Дин Лейпек - Дракон должен умереть [СИ]

— И ты участвовал в турнирах?

— Да, — ответил он коротко и как будто неохотно.

— Сколько раз?

— Пять.

— А когда ты последний раз в нем участвовал?

— Два года назад.

— И ты хоть раз выигрывал?

— Да.

— Сколько?

— Джоан, — сказал он сухо. — Пора спать.

— Сколько раз ты выигрывал? — не сдавалась она.

Он встал, сгреб догорающие угли.

— Пять.

Джоан нахмурилась.

— Серьезно?

— Абсолютно.

— Почему же ты тогда уже два года в них не участвуешь?

Генри ничего не ответил и пошел к шалашу. У входа он обернулся.

— Иди спать, Джоан, — сказал он невыразительно и устало.

Она покачала головой, не сводя глаз с тлеющих углей.

— Я все равно не скоро смогу заснуть. Спокойной ночи.

Генри еще немного постоял, а потом забрался внутрь на одну из двух лежанок из густого елового лапника. Он еще долго лежал, подложив руки под голову и глядя через проем входа на сидящую у догорающего костра Джоан. Он не мог разглядеть в сгустившейся темноте ничего, кроме ее слабо подсвеченного лица, да и то очень неявно. Казалось, она сидела совершенно неподвижно, как тогда на крыше, не отводя взгляда от углей. Он не знал, о чем она думает.

«И не хочу знать», — подумал Генри раздраженно, перевернулся на бок и быстро уснул.

Завтрак прошел тихо и по-деловому, они едва ли обменялись десятком слов. Генри пытался понять, не обидел ли она вчера Джоан, но она не выглядела расстроенной, скорее еще более задумчивой. Генри дал себе слово сегодня не сердиться и не раздражаться, поэтому старался просто не обращать внимания на ее настроение. Получалось не всегда. Но он старался.

Они подошли к перевалу в полдень. Сделали короткий привал перед долгим и опасным подъемом. Тропинка часто шла по узким уступам, из-под ног то и дело сыпались камни. Генри поймал себя на том, что постоянно говорит «осторожно, Джо», «внимательнее, Джо», «здесь стоит переступить сюда, Джо». Он понимал, что в случае падения ей грозит чуть ли не меньшая опасность, чем ему, но все равно предостерегал на каждом неприятном отрезке пути.

В какой-то момент Джоан не выдержала и спросила:

— А почему ты меня все время так странно называешь?

— Как?

— Джо. Это же имя для мальчика.

— Ну, если учесть, что Джоан — это производная от имени Джон, то у тебя и так вполне себе мальчиковое имя.

— Это имя нашего рода. Всех в династии Дейл зовут Джон или Джоан.

— И как же их различают?

— По номерам, разумеется.

— Это если король. А если, например, как ты, сестра короля?

— Очень просто. Я буду Джоан, сестра короля Джона Тринадцатого.

— Где будешь?

— В летописи, конечно. Для чего еще различать королей?

— Действительно, для чего?..

— Вообще-то, кроме шуток, это довольно удобно. Я всегда могу сказать, как звали моего прапрапрадедушку, например. Вот ты знаешь, как звали твоего прапрапрадедушку?

— Конечно. Генри.

— А прапрапрапрадедушку?

— Тоже Генри.

— А прапрапрапрапрапра…? Тоже Генри?

— Тоже.

— И как же вы их различаете?

— Очень просто — по прозвищам. Был, например, Генри Кривошеий. Еще были Кривоглазый, Криворукий, Кривоустый. Мой отец был Кривоносым — однажды на охоте он нос к носу столкнулся с диким вепрем. Еще, кажется, когда-то давно был один Генри Красивый.

— Наверное, все уже просто забыли, что у него было кривое.

— Возможно.

— Знаешь, ты не очень-то подходишь под фамильные требования.

— Почему это?

— У тебя пока вроде ничего кривого нет.

— Ну, может, мне повезет. И меня тоже назовут Красивым.

В деревне их встретили радушно. Генри объяснялся с местными на сложном горном диалекте, в котором в том числе было сорок три разных названия для пасмурной погоды. Джоан слушала с широко раскрытыми глазами, жадно рассматривала странные, круглой формы хижины, попыталась упасть в колодец и жутко перепугалась при виде стада свиней.

Генри не стал объяснять, что за девочку он везет с собой, сказав только, что та едет обучаться у Сагра. Пастухи понимающе кивали и смотрели на принцессу со странной смесью сочувствия, уважения и любопытства. Джоан этих взглядов не замечала — слишком много интересного было вокруг.

На следующий день им предстояло пройти совсем немного — до дома Сагра от деревни было примерно полдня пути. Почти сразу нужно было перейти вброд горный ручей, не широкий, но бурный, и ледяной в любое время года — но Генри заметил, что ледяная вода меньше смущает нежную и хрупкую принцессу, чем его. Впрочем, он давно понял, что она не такая нежная и хрупкая, как кажется на первый взгляд.

За ручьем тропа подходила к отвесной скале, и дальше шел долгий подъем с одной каменной ступени на другую — пока не выходил на небольшую площадку, где стоял дом. Он состоял из сруба, клети и хозяйственной пристройки, объединенных по северной традиции под одной крышей, покрытой дерном — по-осеннему бледная трава смотрелась легкомысленно на фоне суровых скал.

Когда Генри и Джоан приблизились к дому, навстречу вышел очень худой мужчина невысокого роста. Его можно было бы назвать стариком — судя по глубоким морщинам на темном лице и седым волосам, — но жилистое тело выглядело сильным, а скупые движения — точными и уверенными. Мужчина молчал наблюдал за ними.

— Здравствуй, Сагр, — тихо поприветствовал его Генри, подходя к крыльцу.

— Здравствуй, Генри, — голос Сагра был сухим и твердым, как скалы, которые их окружали. — Кого ты привел ко мне? — спросил он, глядя на Джоан.

В этот момент она подняла глаза. Сагр вздрогнул. Слегка прищурился, при этом лицо его на мгновение стало очень напряженным. Генри краем глаза посмотрел на Джоан — и замер. Он опять отчетливо видел крылья.

Они одновременно громко выдохнули — Сагр и Джоан, — и одновременно стали чуть бледнее.

— Ясно, — сказал Сагр коротко. — Входите оба.

Сагр сложил ладони и положил подбородок на отставленные большие пальцы.

— Принцесса.

— Да. Принцесса.

— А дракон серебряный. Не черный, не серый, не бурый.

— Серебряный.

Мастер драконов задумчиво выдохнул в пальцы.

— С этим что-нибудь можно сделать? — не выдержал Генри.

Сагр поднял глаза и внимательно посмотрел на него.

— А я не знаю, — сказал он очень спокойно. — Ты понимаешь, что все, описанное тобой, — в принципе невозможно?

— Но…

— Подумай, Генри. Начать можно хотя бы с того, что дракон серебряный. Ты хорошо знаешь, что они не бывают такого цвета.

Генри покачал головой.

— Бывают.

Сагр слегка поморщился.

— Быва е т, — уточнил он с ударением на «е». — В единственном экземпляре. По неподтвержденным слухам. Но, даже если такой дракон существует, то человека, который сможет жить с ним внутри и при этом оставаться в полном рассудке, по определению существовать не может. Даже если этот дракон и серебряный.