Дин Лейпек - Это все придумали люди [СИ]

Алиса остановилась у кабриолета с поднятой крышей и молча протянула мне ключи. Я не сразу понял, чего она от меня хочет, а когда понял, быстро покачал головой.

— Я не могу вести машину. Я не помню правил. И не помню, как водить, — добавил я серьезно.

— Такое не забывается, — бросила Алиса. — Это как плавать. Или ездить на велосипеде.

— Мы не проверяли, как я езжу на велосипеде, — заметил я, пытаясь пошутить. Алиса не улыбнулась.

— Пожалуйста, — сказала она очень тихо, и я вдруг заметил, что из белой она стала серо-зеленой.

Я молча взял ключи и пошел к водительскому месту. Оно находилось справа. Отлично. Впрочем, какая разница? Я одинаково не помню, как водить с любой стороны.

Но я ошибался. Когда я сел за руль, тело само вспомнило все — как тогда с задвижкой в Мишкиной квартире, — оно двигалось безошибочно, на автомате, и нужно было только не задумываться о том, что я делаю.

— Надеюсь, у тебя есть мои права, — тихо пробормотал я, выезжая с парковки и щурясь от яркого солнца.

— Есть, — коротко ответила Алиса, потом залезла в бардачок (или как он должен называться в такой машине?), и протянула мне темные очки.

Теперь мы оба стали стрекозами.

Алиса направляла меня, указывая нужные повороты отрывистым, бесцветным голосом. В промежутках она как будто впадала в полузабытье, и цвет ее лица мне не нравился все больше и больше. Но я боялся спросить, что с ней. С большой вероятностью, она все равно не ответила бы.

Машина ехала ровно, плавно, слушаясь как будто даже не движений, а моих мыслей. Почему я так легко могу управлять ей? Почему не могу так же легко управлять женщиной, сидящей от меня на расстоянии вытянутой руки и при этом бесконечно далекой?

Может быть, потому, что эта машина куда предсказуемее ведет себя на поворотах?

Мы свернули с хайвэя на узкое шоссе, вьющееся между двух рядов эвкалиптов, а с него — на гравийную дорожку, которая закончилась небольшой площадкой перед низким, одноэтажным, распластанным по лужайке домом. Алиса вышла из машины, я выбрался следом. Рядом с домом никого не было видно. Она взбежала по ступеням, ведущим с уровня площадки на уровень дома. Я немного отстал, Алиса подождала меня и, когда я поравнялся с ней, снова схватила меня за руку и сжала с такой силой, что я невольно вздохнул. Она потянула меня, настойчиво и при этом как-то вяло, как будто из последних сил, мы обогнули дом и через высокие стеклянные двери прошли в огромную гостиную с камином, шкурами и креслами. В одном из кресел сидел плотный пожилой мужчина и читал газету. Когда мы вошли, он поднял голову.

— Alex, — выдохнул мужчина, глядя на меня светлыми голубыми глазами. — Alice, how is that possible? [14] Элис, как это возможно? (англ.). — он перевел взгляд на Алису, я тоже обернулся к ней — и почти закричал, потому что Алиса наконец сняла очки, и я увидел, что стало с ее лицом за нашу поездку.

— I have no idea [15] Понятия не имею (англ.). , — прошептала она и рухнула на пушистый белый ковер.

Совершенно непонятно, как мужчина мог оказаться рядом с ней на полу в тот же момент, что и я. Он находился в другом конце комнаты, а его комплекция никак не свидетельствовала о большой прыткости. Алиса глухо застонала, хватаясь руками за голову, и скрючилась, лежа на боку. Я в ужасе смотрел на нее, не понимая, что делать.

Мужчина, по всей видимости, понимал. Он с трудом оторвал ее руки от лица, положил ладонь ей на лоб и слегка погладил, сосредоточенно прикрыв глаза. Лицо Алисы постепенно расслабилось, она еще раз тихонько задрожала и обмякла, очевидно, потеряв сознание.

— Хорошо, — тихо пробормотал мужчина по-английски, тяжело вздыхая и поднимаясь на ноги. — Я думаю, нам надо положить ее на диван.

Я послушно взял Алису на руки и поднял, удивляясь про себя, что она оказалась такой легкой. Мужчина ждал меня возле большого кожаного дивана. Я осторожно положил ее и хотел отойти, но он остановил меня.

— Нет, нет, не оставляй ее. Возьми ее за руку — ты же знаешь, что это сделает связь сильнее.

— Какую связь? — не понял я, запоздало ловя себя на том, что тоже без труда говорю по-английски.

— О, ты знаешь, Алекс, не будь идиотом. Просто думай о том, как ты ее любишь, или еще что-нибудь в этом роде. Ее сознание нуждается в защите на некоторое время.

Я слышал, как он вышел из комнаты, но не обернулся. Потому что в этот момент все встало на свои места. Алиса не успела сказать ему — он не знал, что я понятия не имею, кто он такой и где мы находимся, не помню, кто я такой и что за девушка лежит передо мной на диване — он не знал всего этого и потому просто сказал то, что казалось ему совершенно очевидным.

Потому что это было очевидно, стоило только назвать вещи своими именами.

Алиса дышала ровно и глубоко, а ее лицо постепенно становилось нормального цвета. Я внимательно смотрел на нее, стараясь запомнить ее именно такой, мягкой и женственной, без жесткой маски отчаяния и напускного равнодушия. Я очень горячо желал, чтобы она всегда оставалась такой. Чтобы я больше никогда не сделал ничего, что заставило бы ее измениться.

Мужчина все еще не вернулся в комнату. Я по-прежнему смотрел на Алису — в конце концов она открыла глаза и встретилась со мной взглядом.

— О, — только и сказала она, как тогда, на Мишкиной кухне.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я как можно спокойнее.

— Лучше, — осторожно ответила Алиса, внимательно рассматривая мое лицо. Вероятно, оно сейчас тоже выглядело иначе, потому что всматривалась Алиса в него очень долго. Потом заметила, что я все еще держу ее за руку, и попробовала ее убрать, но я слегка сжал пальцы. Алиса немного нахмурилась и еще внимательнее посмотрела на меня.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? — раздался низкий, основательный голос у меня за спиной.

Алиса неловко попыталась сесть, я сам отпустил ее руку и встал с дивана.

— Лучше, спасибо.

— Алекс, — мужчина обратился, как мне показалось, с некоторой укоризной в голосе. — Как ты мог позволить ей довести себя до такого состояния?

— Сэр Малькольм, — вмешалась Алиса, одновременно немного смущенно глядя на меня, — видите ли, я не успела сказать вам… Это Алекс, но он… Он ничего не помнит.

— Ничего? — сэр Малькольм подошел ближе и недоверчиво посмотрел на меня.

— Почти ничего?

Он слегка прищурил свои голубые глаза.

— Он не помнит тебя?

— Да, — быстро ответила Алиса, в то же время как я сказал «нет». Она вскинула на меня глаза.

Сэр Малькольм тихо рассмеялся, но потом снова посерьезнел.

— Но если он ничего не помнит, то он не может…

— Да.

— Как же вы добрались сюда?

— На самолете.

— О, Боже! Зачем?!

— Мне нужно было привезти Сандра сюда. Здесь они не смогут до него добраться.