Беттина Белитц - Поцелуй шипов

— Ты давала ему что-нибудь поесть, Джианна? Что-то, что он обычно не получает? — пролаял он.

Джианна сгорбилась. Её жёлтый взгляд избегал встречи с ним.

— Только вчера лакомство и, ах да, сегодня в обед я положила ему в кормушку кожуру от картофеля, но…

— Кожуру от картофеля!? — заорал Колин. Джианна начала реветь. — Это лошадь, а не свинья!

— Но я… я… я думала, это не проблема, это ведь только кожура от картофеля, я не знала, что…

Колин сердито отмахнулся, что ещё усилило рыдания Джианны. Она оторвалась от перил и предприняла попытку подойти к нему, но спустившись до середины лестницы развернулась и побежала снова ко мне.

— О Боже, я не могу, мне так хочется помочь ему и утешить и…

— Было бы лучше, если бы ты не давала ему отходов, тогда не было бы всей этой неприятности! — загремел Колин. Снова Джианна уговорила себя пойти к нему, и снова потерпела неудачу, как будто там внизу стоял кто-то, кто силой оружия заставлял её возвращаться назад. В этот раз Колни это тоже заметил.

— Оставайся наверху, Джианна. Оставайся там наверху, ясно? — предупреждающе сказал он, чуть тише, чем только что. — Не подходи ко мне близко, если не хочешь. — У меня уже гремело в ушах от рёва Джианны. Разве она не может немножечко сдерживаться? — Эли, отправь её в дом…

— Нет, если я сейчас уйду, то буду последний задницей! — сопротивлялась Джианна и отбросила мои руки в сторону. — Я ведь люблю Луиса, и я люблю тебя, Колин, я не понимаю, почему не могу подойти…

— Успокойтесь оба! — вмешалась я, звучно закричав. Здесь у лошади колики, возможно это проблема, но всё-таки не настолько драматичная, чтобы она оправдывала поведение Джианны и Колина. — Вы не можете немного умерить свой пыл? Да с вами с ума сойти можно! Джианна иди в дом, если Колин говорит. Таким образом ты только возбуждаешь Луиса, а это точно не поправит его здоровье. Ну, иди уже…

Так как она не хотела, чтобы я прикасалась к ней, мне нужно было только поднять руки и сделать вид, будто я собираюсь коснуться её, и вот она уже всхлипывая, ушла на кухню. Я спустилась в сад, чтобы подойти к Колину и Луису и остановилась на безопасном расстояние примерно в полтора метра.

— Где Пауль, он не может помочь?

— Пауля здесь нет. Кроме того, он не ветеринар. — Колин хотел заставить Луиса пройти несколько шагов. Он передвигал свои копыта неохотно и медленно, голова всё ещё опущена, как будто потерял всю свою волю к жизни.

— Почему бы тебе тогда не вызвать ветеринара? — спросила я удивлённо. — Кто-то ведь должен дежурить. Здесь тоже есть животные.

— Потому что он мне не поможет! Мне уже знакомы такие ситуации, Эли, я переживаю их не в первый раз. Когда я в беде и нуждаюсь в людях, они бояться меня ещё больше, чем и так уже! Лучшее доказательство мы только что видели! Они придумают тысячи отговорок, почему не хотят приехать, они это чувствуют уже даже по телефону… — Колин сделал уничижительный жест и призывно защёлкал языком, чтобы уговорить Луиса сделать ещё несколько шагов. Его копыта ещё только шаркали по земле. После двух кругов Колин позволил ему остановиться, опустился на колени и схватился за волосы, как будто хотел повыдёргивать их пучками. В этот момент я сама была в растерянности. Пауля нет, звонить врачу, по словам Колина, не имеет смысла, но ведь должно же быть какое-то решение. Размышляя, я смотрела на то, как Колин внутренне терзается. Внезапно он поднял голову и посмотрел на меня, лицо искажено беспокойством, агрессией и горем. Да, он может напугать и держать на расстояние, когда находится в таком настроении. Мне тоже было тяжело сглатывать, а мои ноги вздрагивали во внезапном импульсе бежать. Но я заставила себя остаться. Я должна помочь ему.

— Эли, если он умрёт… если Луис умрёт, тогда я поеду к Мару, у которого выведал формулу, и позволю ему убить себя, я клянусь… Тогда больше не будет иметь никакого смысла находиться здесь…

— Ты этого не сделаешь, — решительно сказала я и подошла к нему, чтобы провести по тёмным, спутанным волосам. Рыча, он уклонился от моей руки.

— Ты гладишь меня, словно собаку! — прогремел он. Он был вне себя. Я на всякий случай сделала шаг назад.

— Извини пожалуйста, этот жест подразумевал ободрение, — ответила я сдержанно. Он что, тоже начнёт теперь избегать моей близости? Что всё это значит? — Весь этот театр начинает действовать мне на нервы. Во всяком случае ты не дашь убить себя. У Луиса колики, это болезнь, а не конец света…

— Елизавета, разве ты не понимаешь? Я не могу жить без Луиса, просто не могу. Он моё единственное сокровище, без него я не смогу жить!

Я знала, что Колин любит своего жеребца, но теперь он преувеличивал. Скорее всего (надеюсь, что так!) это был его гнев на фиаско Джианны, что заставлял говорить такие вещи. Но я больше не хотела слушать эти сладкие речи. То, что мы здесь устроили, никому не поможет. И утешения Колин видимо тоже не хочет.

Я развернулась и зашла в кухню, где бледная Джианна сидела за столом и грызла ногти.

— Послушай, Джианна, ты можешь спуститься вниз к Луису и отослать Колина, как только придёт врач? И быть рядом, когда его будут лечить? Деньги ты найдёшь в моей прикроватной тумбочке.

— Какой врач? — подавленно спросила Джианна, но я была уже в коридоре и на ходу одевала сандалии. Ключ мне был не нужен, в крайнем случае я могу залезть в дом через окно. Сейчас нельзя терять ни минуты. Я бежала вдоль улицы, не сделав ни одной паузы, мимо заправки и наверх к старым оливковым деревьям.

Пожалуйста будь дома… будь дома…, настоятельно думала я, в то время, как открывала ворота и бежала к бассейну. Слава небесам, мои молитвы были услышаны. Он сидел за пианино, рядом откушенная плитка детского шоколада, а перед собой листок с нотами, на котором он как раз делал карандашом заметки. Удивлённо он поднял на меня взгляд.

— Эли, что — что-то случилось? — Несмотря на то, что я спешила, я улыбнулась, потому что крошечный кусочек шоколада прилип к уголку его рта. Я вытерла его суставом моего мизинца.

— Да. У Луиса колики и мы не можем найти врача. Ему действительно очень плохо. Может быть ты знаешь ветеринара, который сможет прийти?

— Ветеринар… — Анежело отложил карандаш в сторону и нахмурившись размышлял. Даже с этим выражением его лицо казалось безоблачным. — Подожди минутку. Сейчас вернусь.

Обрадовавшись, что он сразу отреагировал, не задавая тысячу вопросов, я опустилась на табурет для фортепиано и прислушалась к грому грозы, которая собралась во второй половине дня над морем, но до вечера так и не приблизилась. Теперь она казалась мне более тёмной и мощной. Возможно, что за боли в животе Луиса, также ответственен душный воздух. Сегодня даже мне трудно дышать и не потеть. Такую духоту я ещё никогда здесь не испытывала. В том, что ночью над морем вспыхивали вспышки молний, не было ничего необычного. Но теперь казалось, будто гроза находится прямо над нами. Удары грома звучали несколько секунд и становились громче, а потом снова тише — монстр, делающий глубокий вдох.