Беттина Белитц - Расколовшаяся Луна

— Я поеду на Тришин. К Колину.

Значит, моё решение было принято. Я поеду на Тришин. И лучше всего сразу с утра, прежде чем начну сомневаться и, в конце концов, передумаю. Я не могла оставить Пауля на произвол судьбы. Этого мне нельзя было делать.

В течение нескольких минут я сидела за столом и слушала, как Джианна храпит. Её тёмные волосы падали шелковистыми прядями ей на лицо, а её рот был слегка приоткрыт. Кончик её языка вибрировал при каждом вздохе. Я почти не могла поверить в то, что ей было уже двадцать восемь, хотя она была недоверчива, как старая дева, и иногда разглагольствовала о мужчинах, будто те отбросы общества. И всё же её глаза каждый раз святились, когда произносилось имя моего брата.

Могла ли она действительно быть нам полезной? Джианна была любопытной. Даже очень. А это было не плохо, потому что любопытным нужно было быть, если хочешь иметь дело с Марами. Она должна была быть настолько любопытной, чтобы при этом забыть о своём страхе. Сегодня это сработало.

О её контактах журналистки, однако, нам придётся забыть. В этом вопросе она не сможет помочь нам, если сильно не преувеличивала. Но я в это не верила. Джианна не показалась мне крутой, разоблачающей журналисткой с множеством витамина В. То, что она намекнула о своих коллегах, дало понять, что у неё в редакции не лучшее положение.

Тем не менее, мы были уже вчетвером. Доктор Занд, Тильман, Джианна и я. Четыре человека, которые верили в то, что они видели и слышали. А если мы включим сюда моего отца, то мы были уже даже впятером. Совсем мало, чтобы разжигать борьбу против Маров. Но я не чувствовала себя больше такой одинокой во всём том, что я делала или, может быть, не делала.

С завтрашнего дня я наконец больше не буду только глупой мисс Манипенни. Коротко я подумала, где находятся таблетки валерьянки, которые доктор Занд дал мне. Сработает ли эффект плацебо во второй раз? Я еще не нервничала, и у меня не было паники, но это измениться, как только я отправлюсь в путь.

В этот момент алкоголь и усталость почти приводили меня в эйфорию. Это была спокойная, плавная эйфория, которая скоро перейдёт в головную боль. Мне срочно нужно было немного поспать. Папа однажды рассказал мне, что сон и спорт самое лучшее лекарство против страха. У тела должно быть достаточно энергии, чтобы оно могло справиться с симптомами паники. А при спорте в кровь выбрасываются гормоны, которые проясняют нашу психику и награждают нас ощущением того, будто мы непобедимы.

Я прискорбно пренебрегала моим телом в прошедшие недели и месяцы. Почти никакого движения, недостаточно сна. Сон, похожий на смерть, во время атаки Францёза, я не принимала в расчёт. Жирная, нездоровая пища, слишком много кофе. Не хорошие предпосылки для поездки на Тришин.

Но Мар — Францёз, что я всё ещё не могла уяснить, хотя это было настолько убедительно логичным — не мог сегодня ночью преследовать меня. Он уехал. Тильман присмотрит за Паулем; мне ничего другого не оставалось, как доверить ему в этом. И я сделала это. Тильман был лояльным, может быть, даже самым лояльным человеком, который мне когда-либо встречался.

— Маленький засранец, — прошептала я, ухмыльнувшись, и убрала прядь волос изо рта Джианны, которую она снова и снова вдыхала и сразу же откашливала.

Да, то, что Тильману не хватало в тактичности и деликатности, он восполнял лояльностью и беспринципностью. Я наслаждалась мыслью быть освобождённой от его словесных ударов ниже пояса в течение нескольких ночей. И в тоже время мне его не хватало.

Почувствовал ли Францёз что-нибудь? Определённо, это было не совпадением, что он как раз появился здесь в тот момент, когда между Джианной и Паулем перебежала искра. Что сказала Джианна? Пауль порабощён им. Но догадывался ли он, что мы знаем что-то об атаке на Пауля? Я не думала о Маре, в то время как Францёз стоял в коридоре. Тильман, несомненно, тоже нет. Мы были слишком сильно отвлечены крысой. Но взгляд Францёза, когда скотина цеплялась за мою глотку и я спокойно на это смотрела… Да моё поведение сбило его с толку. Надеюсь, я вовремя начала кричать, и он мою хладнокровность спишет на моё предполагаемое безумие.

Я вздрогнула, когда подумала о его мутных глазах. Никогда до этого он не смотрел мне прямо в глаза. Но насколько я знала, Мары не могли ни телепортироваться, ни делиться на две части. Так что сегодня ночью я буду в безопасности, и я молилась, чтобы и Пауль тоже был. В этот момент я ничего не могла для него сделать. Единственный, кто нам теперь ещё мог помочь, был Колин. И даже это было не ясно.

Я собралась с силами, убрала остатки нашего пиршества и пошла в игровую комнату Пауля, чтобы свернуть экран, а проектор и камеру запихать в поношенную спортивную сумку Тильмана. Так как я больше не переносила Францёза вблизи, — ни в реальности, ни изгнанным на полотно — я поставила экран и сумку в мастерскую каморку Пауля. Вернувшись в свою комнату, я открыла окно и позволила прохладному, ночному воздуху проникнуть внутрь.

Жил ли Колин всё ещё на Тришине? Или он давно потерял терпение и сбежал, чтобы на другом конце света построить себе новую жизнь?

Я взяла старый школьный атлас Пауля с полочки и открыла карту северной Германии. Мой рот открылся, когда я нашла Тришин. Мы действительно должны были ехать по морю в течение нескольких часов… Я считала, что Тришин находится очень близко от Зильта. Но песочная отмель находилась намного южнее. Значит, это было не воображение, то, что поездка на лодке показалась мне бесконечно долгой. Колин вёз нас через открытое море.

Это было совершенной глупостью, ехать завтра на Зильт. До Тришина можно добраться напрямик, скорее всего, с маленькой деревушки Фридрихског. Я пошла назад в гостиную, Джианна всё ещё мирно храпела на кухне, и включила ноутбук Пауля. Моё сердце екнуло, когда Google показал мне, что у Тришина имеется даже собственный веб-сайт. «Тришин — Птичий остров в Ваддензе.» С неприятным чувством я открыла ссылку и с облегчением установила, что первый сайт показывает фотографию острова сверху. Я нажала на немецкий флаг.

Ещё раз остров сверху, снова при солнечном свете и отливе. Как можно бояться при такой идиллии? Немного смелее я изучила меню. «Наблюдательница за птицами». Я тихо захихикала. Какой, интересно, болезнью наградил её Колин? Надеюсь, бедной женщине уже лучше. Лучше, но не настолько хорошо, чтобы она могла снова работать. В конце концов, он был нужен мне.

Мои глаза блуждали по экрану вниз. Разнообразие видов, насекомые, журчалки, рачки, прекрасно, но всё это меня сейчас не интересовало. Что-то историческое? «Новая хижина». Я нерешительно подвинула туда мышку и нажала на левую кнопку.