Марго Ланаган - Нексус [litres]

Келси обнаружила, что улыбается.

– Прикольно, – выдохнула Чизара.

– Ты тоже чувствуешь?

Чизара встретилась с ней взглядом.

– Ты думаешь то же, что и я?

Келси покачала головой – мадам Лорентин была слишком стара, чтобы иметь суперспособности. Надо прекратить повсюду выискивать зероев. Следует помнить, что в мире есть просто хорошие люди.

– Спасибо за то, что вы здесь, – произнесла женщина. – За то, что оторвались от празднования Марди Гра и пришли сюда, в это захолустье. Вы знаете, что ясности не место среди суматохи.

По комнате пронеслись приглушенные смешки. Создалось впечатление старой шутки, знакомой всем присутствующим, напоминающей им об их общности.

Мадам Лорентин подождала, пока все затихнут, и сказала:

– Особое спасибо за то, что уступила нам свой дом, Зои.

Келси замерла.

Мадам Лорентин кивнула кому-то в переднем ряду. Кому-то, кого Келси не могла толком увидеть.

Ее матери.

Келси сосредоточилась на дыхании, чтобы успокоиться. Но у нее земля уходила из-под ног. Мельком она увидела длинные пепельные волосы, собранные в узел. Блеснули стекла очков, когда женщина кивнула мадам Лорентин в ответ. Ее мать носила очки. У нее были светлые волосы, как и когда-то у Келси.

Келси снова посмотрела на кухню. Все эти сковородки, уютно угнездившиеся на своих местах, – их развесил человек, который заботится о своем имуществе. Это и правда дом женщины, которая способна причинить боль собственной дочери?

Затем мужчина впереди подался в сторону, и Келси увидела еще кое-что…

Двух маленьких мальчиков рядом с Зои. Тоже светловолосых. Они сидели тихо, довольные и счастливые, уверенные в том, что их ценят и любят. И все стало ясно.

Ей нашли замену. Вот почему не было поисков, не было слезных писем из ниоткуда. Никаких призывов по телевидению, где мать Келси стояла бы рядом с агентами ФБР, уговаривая Келси сдаться. За четырнадцать лет – ничего. Ее мать просто продолжала жить дальше.

Келси понимала, что ей следовало расстроиться, рассердиться, почувствовать себя униженной. Но ее накрыла новая волна понимания: это не имело значения, потому что с Келси все в порядке.

Она знала, кем была. Кем были ее друзья. Кого она любила и почему. Она играла в жизни собственную мелодию.

Когда Фигг учил ее музыке, на первом же уроке объяснил про репетиции, альтерации и что число долей в такте одинаково у разных нот.

Жизнь изменялась.

Когда умер отец, она связалась с зероями. Мама просто сделала то же самое: заполнила оставленную дочерью дыру в своей жизни, причем дважды.

Незаменимых нет. Келси была как дрожащая в воздухе нота – идеальная, но мимолетная.

Все было так ясно, так понятно. Единственное, чего она не понимала, – это почему все в комнате чувствуют одно и то же… У них у всех были собственные моменты ясности.

Парень, который подвел мадам Лорентин к креслу, сейчас стоял, глядя на толпу. Он был темнокожим, как Чизара, с квадратным лицом и пушком на нижней челюсти. По возрасту он точно подходил для зероя.

Черт. Вот откуда сила. И в момент высшего понимания до Келси дошло, что это за сила…

Она столкнулась с ней вчера на кладбище. Но только с вывернутой наизнанку. Противоположность узнаванию, обратная сторона знания и самопонимания.

– Зара, – прошептала она. – Он Глюк. Но только наоборот.

Келси повернулась. Чизара смотрела на нее со слезами на глазах.

– Все время больно, – сказала Чизара. – Я страдаю каждый день.

Келси сглотнула.

– Зара, я знаю, как тебе тяжело в этом городе.

– Нет – дело в моей семье. Я так сильно по ним скучаю.

Келси охватила новая волна понимания, гораздо более ужасная. Она всегда была бродягой, одиночкой в толпе. Готовой бежать на очередную вечеринку с любым, кто не против.

И зерои, даже в бегах, были самым надежным объединением, какое она когда-либо знала. Семья таких же, как она. Но Чизара, покинув Кембрию, потеряла нечто большее – свою настоящую семью. Своих чудесных братьев, прекрасных родителей. Теперь Келси видела это с пугающей ясностью: она нуждалась в Заре больше, чем Зара в ней.

– Я без них словно потеряла себя, – сказала Чизара. – Все, что я хочу, – это чтобы федералы положили этому конец, и тогда я снова увижусь с семьей. До того, как кого-нибудь убью.

Келси покачала головой.

– Зара, ты никогда никого не убьешь.

Чизара закрыла глаза.

– Я могу, достаточно подумать, что кто-то мертв. Сердца – это просто механизмы, которые можно сломать.

Келси уловила ясный, отчетливый проблеск того, что означают слова подруги, и из ее груди поднялся изумленный вздох. Эта новая способность – еще одна сложность, с которой Чизаре постоянно приходится бороться.

Переживания Келси наконец пронзили благодушную петлю обратной связи собравшихся. По комнате пронеслись приглушенные возгласы удивления и страданий. Парень в фиолетовой рубашке уставился прямо на Келси.

– Оливер? – Мадам Лорентин встала и положила руку ему на плечо. – Что это? Еще одна сила?

Он кивнул.

Затем Келси прошиб настоящий испуг – и тоже разнесся по комнате. Если Оливер умеет выворачивать свою силу, он может сделать это и тотчас заморочить им головы.

– Не просто какая-то сила, – мягко произнес мальчишка. – Это одна из знаменитой Кембрийской пятерки.

Чизара вскочила, пытаясь поднять Келси на ноги. Но та застыла и могла только смотреть, а Зои Мозли обернулась, прижав к себе мальчиков. Ее глаза расширились, и она беззвучно произнесла что-то – похоже на имя Келси. И опять с идеальной ясностью Келси различила все чувства на лице Зои: вину и печаль, тоску и смятение, и под всем этим – страх.

Вообще-то, ее дочь находилась в розыске за терроризм.

Сильные руки Чизары подняли Келси на ноги, и чары пропали. Подруги бросились бежать через толпу, и люди уступали им дорогу, от их страха Келси чуть не распласталась на полу.

– Не бойтесь! – крикнул Оливер. – Не всегда можно верить новостям.

Но его дружелюбие не пересилило петлю обратной связи и не остановило Келси, которая стремилась убежать отсюда, от сумятицы в глазах матери.

За ними никто не погнался.

«Бип. Бип. Бип…»

Нэт выключил усовершенствованный телефон и поднял глаза на полуразрушенное фабричное здание – скорее всего, электростанцию, судя по группе трансформаторов с торца. На фоне голубого неба возвышались две гигантские трубы, крошащийся кирпич удерживали металлические обручи. Половина стекол в больших промышленных окнах была разбита камнями. Нижние этажи покрывали граффити размером с рекламные щиты, а металлические двери выглядели запертыми и ржавыми.

На первый взгляд пустые развалины. Но если верить импровизированному трекеру Чизары, Верити где-то здесь. А значит, Пайпер и ее команда тоже.