Эрик Л’Ом - Вторжение в земли Призрака [litres]

– Я его видела! – визжала какая-то девчонка. – Он там!

Толпа качнулась в её сторону.

– Скорее! – торопила друзей Коралия.

– Скорее некуда! – крикнул бежавший рядом с ней Гонтран. Остальные четверо соизволили всего лишь прибавить шаг.

– Арестовать мэтра Кадехара! – возмущался Гиймо. – Как они могли!

– Ты говоришь, Бертрам, что Гильдия судила Кадехара как обыкновенного преступника? – спросил Ромарик.

– Да, – подтвердил колдун, пошедший на мировую. – Оправдывал его лишь Геральд, мой бывший учитель колдовства. Под конец заседания у Великого мага Шарфалака был грустный вид, но это не помешало совету лишить Кадехара всех полномочий…

– Что-то я не пойму! – вмешалась Амбра. – Если бойню в Джагхатаэле устроил Ша, то почему он не перебил колдунов Гифду? И почему он не похитил Гиймо?

Ученик колдуна ответил не сразу. Он рассказал друзьям далеко не всё. Утаил и услышанное летом от Агаты о Ша, который разыскивает сына, и загадочные речи владыки Джагхатаэля, и, конечно, историю про Порвана, похитителя Книги звёзд…

Зато Бертраму не терпелось: ведь появилась ещё одна возможность похвастаться.

– Гиймо спасся благодаря мне! Проявив истинное геройство, я…

– Честно говоря, мне эта история тоже кажется странной, – перебил Гиймо, видя, что Ромарику и Амбре всё труднее выносить бахвальство Бертрама. – Одно понятно: осудив Кадехара, Гильдия совершила ошибку.

Всплеск суеты вокруг прервал разговор: Джештана уже извлекли из норы. Друзья заразились весельем остальной молодёжи, плясавшей на улице.

Вскоре на главной площади Даштиказара, освещённой по случаю праздника сотнями факелов, компания девчонок, визжащих от радости, продемонстрировала всем желающим чучело злокозненного гнома.

– Тоже мне героини! – презрительно фыркнула Коралия. – Повезло, вот и всё!

Все шестеро сошлись у мраморного фонтана в форме гигантской раковины, чтобы присоединиться к процессии, двинувшейся ко дворцу прево, который совмещал должности мэра Даштиказара и префекта страны Ис. Там на глазах у улыбающихся рыцарей-караульных девочки, в руки которых попало соломенное чучело Джештана в штанах, рубахе и шляпе, надели ему на шею петлю. Уличный фонарь был превращён в виселицу.

Потом рыцари стали бросать в толпу гримасничающие маски и разные страшные чучела. Желающие растаскивали их по соседним улицам, чтобы превратить в висельников. К полуночи чучелами украсились все городские фонари. Им предстояло провисеть до конца праздника, отпугивая злых духов: вот, мол, какая судьба постигнет любую нечисть, которая осмелится сунуться в страну Ис!

Гонтран нацепил картонную маску людоеда и от души забавлялся, веселя Коралию и Ромарика и вызывая снисходительную усмешку у Бертрама: он пугал малышей, скакавших и голосивших, как чертенята. Амбра составляла компанию печальному Гиймо.

– Вот увидишь, – утешала она мальчика, – следственная комиссия его обязательно оправдает. Все же знают, что за человек Кадехар.

– Дело не только в этом…

– А в чём ещё?

– Видишь ли… – Гиймо долго сомневался, стоит ли посвящать Амбру в свои тревоги, и наконец решился. – После юбилея дяди Юрьена моя жизнь стала такой сложной! Если бы не тот обморок…

– Ты же не виноват. Но действительно, с тех пор многое изменилось! Причём не для одного тебя…

– В каком смысле?

– В прямом… – Амбра покосилась на него. – Мне бы хотелось поговорить о… Нет, лучше не надо.

– О снах, про которые ты писала? – спросил наивный Гиймо, не замечая её смущения.

– Нет. То есть да! Немножко…

– Говори!

– Лучше завтра. Какой чудесный вечер! Нам хорошо вдвоём, вместе, правда? Несмотря на твоего зазнайку-телохранителя!

– Бертрам очень славный, поверь! Он ещё себя покажет! Хотя ты права, я порчу всем праздник своим похоронным видом… Лучше вернёмся к остальным.

Они догнали Коралию и Бертрама, который при виде Амбры отскочил от её сестры. Ромарик и Гонтран торжественно повесили на фонарь маску, после чего все шестеро поспешили на пляж Даштиказара, где уже горел огромный костёр под названием Белые Камни.

Из большой корзины они взяли по камню и написали на них свои имена несгораемыми чернилами. Потом камни полетели в костёр. Того, чей камень, не рассыпавшийся от жара, будет найден завтра, на протяжении года ждала удача. Молодой колдун увлёкся этой игрой и воздержался от презрительных замечаний.

К ним присоединились ребята из деревни Кракаль, узнавшие Амбру и Коралию. Все вместе зачарованно брели по пляжу и молчали. Бертрам держался чуть поодаль.

Потом, озябнув на ночном воздухе, друзья вернулись в квартиру и принялись пировать. Бертрам разразился пламенной речью о своём желании дружить.

– Хочешь подружиться с Ромариком, – зашептал ему на ухо Гонтран, – прекрати поедать глазами Коралию и не крутись рядом с ней…

Бертрам возмущённо зашептал в ответ, что у него и в мыслях не было ничего подобного, но при этом покраснел. Потом к ним присоединились Гиймо и Амбра, и пошли разговоры обо всём и ни о чём. Наконец ребят сморила усталость, и они расползлись по спальным мешкам.

– С ума сойти, как ты храпишь, Бертрам! – проворчала Амбра, вылезая из мешка. – И днём, и ночью не даёшь покоя!

– Не болтай, я не храплю! – возразил колдун сонным голосом, прячась с головой под одолженные ему одеяла.

– Должен тебя огорчить, Бертрам, ты действительно храпел! – поддержал Гиймо, уже ставивший на стол завтрак. – Всем подъём!

– Поднимайтесь, ленивые гусеницы! – подхватил Ромарик, следивший за греющейся на плите кастрюлей с молоком. – Прекрасная погода!

Гиймо раздвинул занавески, и просторную комнату, где все спали на матрасах, залило яркое солнце. Гонтран, Бертрам и Коралия запротестовали, прячась с головой в спальники. Амбра вскочила и прямо в своей красной пижаме стала пинать лентяев.

– Получай, лжеколдун, это тебе за ночной храп! Ты, Гонтран, поплатишься за своё треньканье! А ты, старушка, – за все часы, которые я по твоей милости протомилась перед запертой ванной!

– Хватит, Амбра! Это не остроумно.

Амбра села к Гиймо и Ромарику за стол.

Остальные тоже поднялись, охая и жалуясь на слишком раннюю и суровую побудку.

– Какая программа на сегодня? – спросила Коралия, зевая.

– Вечером – танцы вокруг костра на главной площади, – ответил Ромарик, помешивая горячий шоколад.

– Днём, – продолжил Гиймо, жуя огромный ломоть хлеба с шоколадной пастой, – шошфязания на шфадионе!

– А с утра? – спросил Бертрам, почёсывая заросшую щёку.

– Утром – поиск камешков на пляже, – напомнила Амбра, наблюдая, как Гиймо пачкает пальцы сладкой пастой.

– В таком случае… Чур, я первая в ванную! – крикнула Коралия, делая вид, что встаёт.