Конни Глинн - Принцесса под прикрытием [litres]

– Элли, посмотри, какое чудо! – Она обернулась к подруге и осеклась.

Принцесса смотрела куда-то в пустоту, пальцы теребили медальон. Ни тени сарказма в лице; вся напускная бравада слетела, и из-под нее проступила одинокая, растерянная девочка.

– Элли, что стряслось?

Если спросить, все ли в порядке, она просто солжет. Нужно задавать вопрос напрямик, иначе ответа не добиться.

– Да так… – с неохотой начала Элли, определенно испытывая дискомфорт. – Мы с Джейми повздорили перед выходом из гостиницы. – Плечи ее постепенно расслаблялись, как будто, начав говорить, она вытащила затычку из ванны, наполненной эмоциями. – Он хотел поехать с нами – вечно ему кажется, что должно произойти несчастье! Короче, я взбесилась, наговорила гадостей, и мы разругались. На самом деле мне до смерти надоело его постоянное присутствие; надоело, что он круглые сутки должен… – Элли запнулась. Такое случалось редко и служило верным признаком, что она сильно расстроена. – Я сказала, если ему со мной так тяжело, пускай проваливает. – Она вдруг отвернулась. Лотти уже начала подбирать слова в утешение, но принцесса бесцветным голосом добавила: – Ладно, забудь. Все равно тебе не понять.

У Лотти сжалось сердце – не от обиды, нет, а от того, что Элли права. Что толку в ее признании, если Лотти не может ей помочь? Какие отношения связывают Элли и Джейми? В памяти Лотти всплыла ссора друзей после того, как под ее матрасом обнаружилась записка. Чтобы приносить пользу, она должна войти в ближний круг, знать столько же, сколько знают они.

– Элли, – решительно произнесла Лотти, – расскажи мне, как Джейми стал твоим преторианцем.

Лицо Элли исказилось; она откинула со лба волосы, сделала вид, что разглядывает платья, и закашлялась. Вопрос Лотти явно застал ее врасплох.

– Не уверена, стоит ли говорить об этом, – уклончиво промолвила она, перебирая наряды.

Лотти, однако, не собиралась отступать.

– Просто вы оба… А он еще почти мальчишка! – Лотти тоже перескакивала с одной мысли на другую, не зная, как лучше выразиться.

Элли и Джейми так часто ссорятся и переживают друг за друга, к тому же они почти ровесники. Преторианцев тренируют практически с пеленок, Лотти это известно, но кто такой Джейми и откуда он взялся? Если эти двое рассчитывают на понимание с ее стороны, то лучше бы им посвятить Лотти во все подробности.

– Большинство преторианцев – молодые люди, – спокойно промолвила Элли, и все же Лотти уловила в ее тоне оттенок сожаления. – Они должны быть незаметными, не привлекать к себе лишнего внимания, поэтому желательно, чтобы преторианец был примерно одного возраста со своим подопечным. – Лотти уже подумала, что Элли на этом и остановится, но та отошла от вешалки и продолжила: – К тринадцати годам они обычно завершают базовую подготовку; в зависимости от соответствия требованиям их закрепляют за той или иной важной персоной. В течение трех лет преторианец притирается к своему клиенту и его семье, в шестнадцать получает официальное назначение. Процедура отбора и закрепления жутко строгая, просто драконовская.

Лотти набрала полную грудь воздуха, приготовившись задать следующий по логике вопрос, но лицо Элли вдруг приобрело отстраненно-печальное выражение, и слова застряли у Лотти в горле.

– Джейми… – Голос принцессы дрогнул, однако уже в следующую секунду вся меланхолия с нее слетела, а взгляд наполнился решимостью. – Джейми – не такой, как другие. Он в нашей семье с самого рождения.

Лотти подозревала что-то подобное, так как видела общие детские фотографии Элли и Джейми во дворце.

– Я знала ее – маму Джейми – по фото. Она была пакистанской иммигранткой. – Принцесса провела рукой по глазам. – Потом она попала во дворец – почему и каким образом, не знаю, – изможденная болезнью, на последнем сроке беременности и, видимо, упросила моих родителей взять ее ребенка. Ну… они и взяли.

Хотя Элли и нельзя было назвать прекрасной рассказчицей, Лотти слушала ее, как загипнотизированная. Воображение рисовало ей образы несчастной женщины, отчаянно пытающейся спасти своего еще не рожденного малыша.

– Что с ней стало? – машинально спросила она. Впрочем, ответ был очевиден, и Лотти собралась с духом, чтобы услышать тяжкую правду.

– Умерла в родах, – рубанула Элли.

– А отец Джейми?

– О нем ничего не известно. Наверное, тоже мертв. Да и кого это интересует? – с непонятной досадой проворчала принцесса.

Вот, значит, как. Взяли сироту и превратили его в личного ассасина?

Что-то в этой истории не вязалось.

– И… вы сделали Джейми преторианцем?

Элли резко развернулась, пылая яростью. Вокруг нее бушевала буря, готовая поразить все, что шевелится.

– Лично я тут НИ ПРИ ЧЕМ! Это сделали мои родители!

Повисла удушливая тишина, наполненная сухим электричеством. Лотти отвела глаза, устыдившись своего глупого вопроса.

Элли медленно выдохнула и снова подошла к вешалке с платьями.

– Ненавижу их, – с горечью произнесла она. Такого пронизывающего холода в ее голосе Лотти прежде не слышала. – Никто не смеет решать судьбу другого человека с рождения. Право выбора должно быть у каждого. – Пальцы принцессы сжались в кулаки.

Сейчас Элли не просто выпускала наружу гнев; она говорила о давно наболевшем. Лотти смотрела на нее и понимала, что принцесса раскрывает перед ней душу. А она, Лотти, несмотря на это, продолжает утаивать от нее важный секрет. Нет, так она точно никому не поможет.

– Элли… – робко начала Лотти, намереваясь рассказать о «валентинке». – Я кое-что от тебя скрыла и, думаю, это… нечестно. Мы должны доверять друг другу. – Элли вскинула глаза, холод в глазах сменился любопытством. – В День святого Валентина я получила еще одно послание. Представляешь, записка была внутри пирожного!

– Записка? – встревожилась Элли. – И что в ней было написано?

Лотти неохотно процитировала злой стишок, поежившись на последних строчках: «Берегись, принцесса, / Я иду за тобой».

– Почему ты нам ничего не сказала? – слегка повысила голос Элли.

– Потому что, – прошептала Лотти, втянув голову в плечи, – я не хочу, чтобы родители забрали тебя из школы.

Нахмуренный лоб принцессы разгладился, на губах появилась слабая горькая улыбка.

– Лотти, я никому не позволю нас разлучить. Но ты в опасности, причем из-за меня, и это мне очень не нравится. Я…

– Мне вовсе не страшно, – солгала Лотти. – И тебе тоже не надо бояться. Если бы что-то меня напугало, то я сразу вам сказала бы, а поскольку никакого риска нет, не стоит поднимать шум. – Она выдавила из себя бодрую улыбку и сама поразилась, как легко научилась врать. – Со мной все в порядке, так что не будем расстраивать Джейми, ладно?