Инна Черкашина - Чертежи и чары [СИ]

— Это что еще за мэровы подштанники? — кажется, плохой из меня учитель. — Ой, прости, Сол…

Судя по виду мага, моя фраза интересовала его куда больше слов Мо, но он сделал над собой усилие и проговорил:

— О мэре и его подштанниках поговорим потом. Что ты имел в виду, Альмо?

— Теперь вам нужен переводчик, хотя бы в Барме, ведь именно там могут быть нужные сведения. Вы же не будете нанимать на территории Милезии кого попало, наша экспедиция — дело государственной важности.

— Ага, — с глубоким пониманием дела кивнула я. Не поверили.

Север похлопал Альмо по плечу:

— Я так и знал, что ты не сможешь отказаться от возможности участия в нашей масштабной экскурсии по пескам. Хотя профессор Уллес должен знать милезийский, так что у тебя остается выбор.

— Что это за профессор Уллес? — занервничала я. Север, он такой — не успеешь моргнуть, а он уже собрал на «Пилигриме» весь прибрежный сброд.

Оказалось, что из Дыры мы отправимся на раскопки к юго-востоку от Пустошей, а именно в лагерь увлеченных историей ученых, которые расположились на самом берегу Пестрого моря. Крюк небольшой, зато там мы сможем взять на борт известного археолога, который прославился своими книгами на тему Мажестики. И пусть они, по словам Севера, больше напоминали детективные романы, но их автор считается лучшим знатоком истории академии и, судя по его письмам, горит желанием присоединиться к экспедиции. Мне уже вполне хватило лекций Альмо, так что к этой новости я отнеслась без должного энтузиазма. Историки, лингвисты — ну что они могут знать интересного?

— Если мы берем Уллеса, значит, дальше лагеря археологов ты с нами точно не поедешь, — я постучала пальцем по столу для большей убедительности. — У нас только два нормальных спальных места, так как мою милую котельную вы забили каким-то хламом! Ладно, я могу несколько дней пожить в рубке, но ведь надо еще расчистить место для этого чокнутого профессора!

Север подумал и заявил:

— Действительно, места как будто мало. Думаю, Нери, тебе лучше остаться дома. В конце концов, ты заслужила.

Чудесно, вот молодец, додумался, якорь тебе в ухо, — непонятно почему в душе я сильно обиделась, хотя разве не об этом я мечтала? Ох уж эта женская душа…

— Чудесно, — повторила я уже вслух. — Тогда удачного пути. Весла только не забудьте.

— Весла? — Альмо ждал подвоха, чуял, Херада, что просто так я его не отпущу.

— Ну да. Кораблик-то свой я вам демона лысого дам, так что давайте, гребите на своем сломанном трепаторе на все четыре стороны, да помогут вам весла.

Молчание, у одного довольное, словно я для него личный цирк, у другого парализованное.

— А что, вам и паруса не нужны, вон у Херады какие уши — до края мира донесет!

— Вот тебе, вот тебе, ведьма шибанутая! — магистр Альмо Рохеда подскочил и прокрутил перед моим носом какой-то магический знак из трех пальцев. Надеюсь, завтра я проснусь человеком.

— Альмо, спокойно, тебе придется привыкать, а пока мы едем втроем, — с каким-то предвкушением в голосе произнес маг. Я кивнула и, бросив на тарелку салфетку, встала из-за стола.

Уже заходя в мастерскую, я услышала сзади мстительный голос своего нового попутчика:

— А мир-то круглый, самоучка!

Ну да, так я и поверила!

Провожали нас на этот раз торжественно. Мэр надел свою парадную мантию, к тому же пришел местный оркестр — пара шахтеров, все еще слегка обиженных на меня за происшествие на складе, которые в буквальном смысле выкопали где-то трубу и то, что когда-то было скрипкой. Феррцы морщились, но терпели, я же приглядывала за Солом, прекрасно зная его натуру и оттого постоянно ожидая новой выходки. На корабль при всех он забраться не мог, трап был на виду, что меня немного успокаивало, но я видела, как рано утром он возвращался от нашего импровизированного причала, так что приходилось не спускать с ученика глаз. Тут мэр затянул ужасно нудную речь, которую он вечно толкает на различных мероприятиях, в последний раз подобное случалось в нашем захолустье три года назад, на открытии новых оранжерей, так что накопилось немало. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, на горячем песке и в отличие от прошлого раза мечтала поскорее очутиться на борту. От нервного ожидания меня отвлек стоящий справа Север:

— Что-то я не припомню подобных почестей.

— Ну, в тот раз все не решались так откровенно праздновать отплытие из уважения к нашей не подвергавшейся сомнению гибели.

— Теперь они верят в наше возвращение?

— Нет, но раз мы сами не делаем из этого трагедии, значит, можно и повеселиться.

— Любопытно.

Еще пару минут простояв молча, маг снова громким шепотом спросил:

— А причем все-таки подштанники мэра?

Как по команде, наша троица, а заодно и половина присутствующих одновременно уставились на мэра, тот даже запнулся, не ожидав такого внимания. Решив, что стоит получше развить тему производства спирта, раз уж она вызвала интерес, отец Сола углубился в описание конструкции используемого им аппарата. Я же принялась за объяснения:

— Ну, Сола вы уже знаете, он очень любит эксперименты — да, это он два раза взрывал мой сарай — и часто проводил их в подвале своего дома, причем ночью. Надо сказать, тогда он еще не был моим учеником.

— И? — поторопил меня маг видя, что мэр немного запыхался и готов закругляться.

— Как-то ночью семейство Мэра проснулось от того, что под ними обрушился пол. Все решили, что это землетрясение, и повыскакивали на улицу, в чем были. Мэр, собственно, был в тех самых подштанниках. Сола, кстати, именно после того случая отдали мне на хранение.

— Так что с ними было не так, с подштанниками? — Альмо жаждал подробностей.

— Да ничего особенного. Просто сшиты они были из самой распространенной в наших краях ткани — зеленого ситца с ромашками. Вон и у меня занавески такие же, да что там, у всего города. Вот и получается, что историю эту забыть невозможно, ведь стоит только бросить взгляд на чье-нибудь окно — сразу вспоминаешь мэра и его подштанники. Вот и повелось упоминать их в связи с какой-нибудь старой сплетней, повторяющейся историей и так далее.

— Понятно, — отвернулся Мо, снова ставший гордым и независимым.

— Кстати, мэр хотел приказать заменить все занавески в городе, но на это нужны деньги, он пожадничал. Так что еще и жадность у нас тоже связана…

— А сейчас торжественный момент, я не побоюсь этого слова, апогей нашего собрания, вспомним старую морскую традицию — принесите бутылку!

— Совсем обнаглел! Что, прям здесь начнет напиваться? — возмутилась я.

— Невежество сухопутное, вот ты кто, — насмешливо проговорил Север. — По традиции нужно разбить бутылку с вином об борт судна, чтобы его плаванья были счастливыми.