Тереза Тур - Счастливый рыжий закат [СИ]

— Я не нападал, — обиженно говорит принц. — Я спасал. Она собиралась засунуть руку к клещам и дать себя укусить.

— Повторяю еще раз — мне надо испытать образец.

И я решительно вырываюсь из рук наследника.

— Принца Тигверда сюда, — командует наследник. Вроде бы ни к кому не обращается, а через пару минут в моей лаборатории оказывается его старший брат, которого я видела не так давно.

— Что-то срочное? — рычит он.

Все-таки голос у него ужасный. Вот правда. Хочется залезть под стол.

— Десяток приговоренных к смерти, — требует принц Брэндон. — Вакцину испытывать будем.

— Может, лучше умирающих? — чуть мягче говорит старший сын императора. — Пусть у людей хоть какой-то шанс появиться.

— Я никому ничего вкалывать не буду, пока не испытаю на себе — действует вакцина или нет. Я не знаю даже дозировки. Это не этично, в конце концов, — меня колотит от возмущения. — Я — целитель, а не палач!

— Вы правы, — чуть кланяется принц Тигверд. — Имперский палач у нас я, поэтому у вас будут и приговоренные, и те, от которых отказались ваши коллеги. Ваша задача — спасти и тех, и других. А не рисковать своей жизнью.

— Но я не знаю — кто сколько весит! — кричу я.

— Отлично. Вместе с людьми я пришлю вам весы, — и принц Тигверд исчезает.

Меня начинает колотить. Милорд Швангау оказывается рядом и, не обращая ни на кого внимания, крепко прижимает к себе.

— Не надо, — шепчет в самое ухо, чуть отодвинув ткань шапочки.

— Миледи, — скрежещет голос принца Брэндона, обращаясь ко мне. — Вы — хороший человек. Правильный. Вы можете себе это позволить… Но не сегодня. И у меня вопрос: вы будете работать или забьетесь в уголок и поплачете?

— Вы забываетесь! — раздается над моим ухом рык нашего ректора.

— Миледи… — сбавляет обороты наследник. — Работать все равно надо.

Я отстраняюсь от ректора. Подхожу к своему столу.

— Милорд Швангау! — командую я. — Сильных магов воды, земли и огня в лабораторию. Ваше высочество, ваша тройка объясняет новоприбывшим, что делать с вакциной.

Короткие кивки.

Отправилась к шкафу со своими запасами. Сколько у меня необходимого белка в стазисе? Сколько в центрифуге?

Колбы. Отмеряю не по пятьдесят миллиграммов, а сразу по сто. Наверняка, мужчины будут тяжелее меня.

Тридцать колб — чтобы было десять в запасе.

Устанавливаю их в специальные держатели — и передаю магам.

Теперь организационные вопросы.

— Господа водники! Вы будете порученцами, — продолжаю распоряжаться дальше. Самый старший курс целителей из оставшихся — к нам в корпуса. Пусть разворачивают госпиталь. Их старосту — ко мне. Старосту бытовиков ко мне. И организуйте сдачу крови — мне нужно сделать еще сыворотки. Вопросы?

— Сколько крови?

— Пусть целители собирают по десять кубов. Как можно больше. Магов воды не привлекать, их кровь не годится.

Короткие кивки.

Достала шприцы — их не производили в нашем мире. Сколько у меня их? Около сотни. Если вакцину вводить массово, угробим всех бытовиков. Тем более, что шприцы нужны стерильные.

— Ваше высочество? — обратилась я к наследнику, увидев, что он не занят.

— Слушаю вас.

— Необходимо заказать такие точно шприцы. Только их нет у нас. Это иномирская разработка.

— Сколько?

— По количеству инфицированных, плюс еще чуть-чуть.

— Будет сделано. Можно несколько на образец?

— Безусловно.

Так. Прибывшему старосте бытовиков — одну колбу с готовой вакциной. И просьба — попробовать размножить. Пока с десяток. Перед тем, как производить массово надо убедиться, что эффект не пропал.

— Староста пятого курса целителей, — отчитался кто-то.

Пятый… Значит, остальные — в Восточной провинции.

Я уже не различала лиц, что ко мне обращались. Я видела только пробирки. Тело ныло. Глаза щипало. О, укуси меня шипохвостая мумамба…

— Сейчас прибудут пострадавшие — разместить по палатам. Прономеровать больных. Перед этим всех взвесить. Продублировать вес тела в записях истории болезни и карточках возле кровати. На истории болезни должен стоять номер. Обязательно. Взять кровь на анализы. Выяснить время и место укуса. Описать состояние пострадавших. Исполнять.

Распределила все свои запасы по колбам — получилось пятьсот доз для человека ста килограммов — если все-таки дозировка правильная… Отдала магам.

Через час у меня были все данные. Оказалось, что приговоренных к смерти уже инфицировали — перед тем, как привезти их в академию, принц Тигверд распорядился, чтобы несчастных завезли в Восточную провинцию, в район бедствия. Так что теперь у нас не только десяток покусанных преступников, но и два десятка инфицированных стражника. Красота!

Велела студентам завести истории болезни и на этих пострадавших.

Когда я принеслась вниз, то обнаружила, что магов, работающих над вакциной, стало больше — пять троек сосредоточенно трудились у меня в лаборатории.

Сверилась с историями болезней — и стала набирать в шприцы нужные дозы вакцины. Нумерую, чтобы не перепутать.

Отвлекаюсь — мне доставили собранную кровь.

— Ваше высочество! — снова отвлекаю принца Брэндона. — Вы поможете мне продезинфицировать центрифугу?

— И в идеале — не спалить, — смеется он.

— Она — тоже иномирская. Другой у нас — нет, — серьезно отвечаю ему.

— Скоро будет. Я заказал несколько. Вместе со шприцами.

— Собрать еще кровь, — говорю.

Загружаю. Выставляю программу. Улучшаю будущую вакцину уже со своей, целительской стороны. Прижимаюсь к машине — и отдаю свою целительскую энергию.

На ногах я устояла — но с трудом. Тихонько ползу в сторону полочек. Где там мое стимулирующее и укрепляющее? Перед тем, как позволить себе упасть, надо тридцать раз попасть в вену. А потом — часа через два — еще двадцать. А в обморок хочется уже сейчас…

Но сначала — дело. А потом уже удовольствия.

— Рене! Что вы делаете?! — раздается над ухом недовольный голос милорда Швангау. — Вам же запретили так издеваться над собой!

— Все потом, — отстраняю я его и жду, пока мир перестанет кружиться.

Не помню, как справилась с последним пациентом. Помню, как приказала отмечать состояние вакцинированных каждые тридцать минут.

Кажется, отключилась прямо на полу. Только вот сознание не успело зафиксировать — в обморок я упала — или заснула.

Я была в кабинете нашего университетского ректора.

Странно, но я все эти годы считала, что милорд Швангау — это такая субстанция… Неодушевленная, но говорящая. И не я одна, судя по отзывам коллег в неформальной обстановке. Почему так? Может из-за его привычки прикрывать глаза, когда он слушал собеседника? Или потому что маг практически никогда не выходил из себя? Не показывал своих эмоций?