Юлия Рудышина - Кащеева наука

– Это наука общая, как и воинское искусство, которое тоже сегодня по списку. Вот к Кащею нам не попасть, как и вам к волхвам в священную рощу не пройти. А жаль, у нас там красота неописуемая, деревья говорящие, да и мне было бы любопытно хоть одним глазочком на Навь поглядеть…

Ох, не знает царевич, чего желает… Я лишь вздохнула, про болота моровые вспомнив, кои с куколкой Василисиной прошла. Вовек бы туда не вертаться, но уже знала я, что будет наставник наш туда водить, и ничего с этим не поделаешь. Я взглянула на девчат в венках и ярких рубахах, у которых на груди сердолики сверкали, – повезло им, целительству обучаться да волшбе светлой будут.

Но коль говорит Василиса, что моя судьба – Навь проклятая, никуда не денешься.

И я оберег свой надела, ощущая могильный холод, идущий от камушка. Но он на груди тут же согрелся и словно бы потеплел.

Мы с царевичем пошли за девчатами, и меня всю дорогу преследовал взгляд той боярыни, ведь Иван отчего-то к ней больше не подходил, что, кажется, злило ее неимоверно.

Но когда мы пришли, следуя указательным камням, к покосившейся избушке, вид имеющей весьма дивный рядом с высокими расписными теремами, то нас ждало разочарование.

Варвара-краса, полюбоваться на которую все хотели, нас не встречала. Особливо царевич расстроился – по дороге он все балагурил про то, какая прекрасная она, наставница наша по зельям. Мол, во лбу у ней звезды горят, под косой – месяц ясный… Но вместо Варвары нас ждал огромный серый волчище – в холке по матицы бы в избушке достал, лапы мощные, сильные, глазищи зеленые, пекельные, но… добрые.

Волк царевичу коротко кивнул, как давнему знакомцу, и Иван прошептал мне:

– Это Серый Волк, он батюшке помогал, когда его дядьки мои убили, воскресил водой живой и мертвой и помог ему и на престол сесть, и на матушке моей жениться.

– Приветствую вас, травники и витязи, колдуны и волшебники, заклинатели и чародейки… Сегодня заменять вашу наставницу, которая, – Волк запнулся, – не сможет пока что обучать вас, будет леший… Но вскоре приедет в Зачарованный лес Марья-искусница, она станет зельеварению учить. Я же с просьбой к вам – будьте предельно осторожны, за заборол не ходите, ибо вокруг школы нашей дивные дива творятся… Красавицы вот пропадать начали – сначала дочка царя из заморского государства исчезла, едва нашли в лесу, испуганную да зареванную, тепереча вот Варвара, наставница ваша, сгинула, только ленточка из косы на сосне и осталась… Кто девчат ворует, про то не ведаю, но помните, что за воротами защитить вас ваши обереги не смогут!

И отошел чуть в сторону, лег у избушки, будто сторожить ее собрался. Шепотки пошли по толпе учеников, вскоре уж все загалдели, да так, что показалось – на птичник я попала. Царевич же меня к Волку потянул, пока лешего все ждали.

– Серый, ты скажи прямо, это Кащей вновь балует? – спросил царевич.

– А почему чуть что – так сразу Кащей? – вырвалось у меня. – Он мне показался… хорошим.

– Кащей – и хороший? – Иван на меня уставился, потом заржал как конь. – Девка, да ты небось совсем болезная… Отродясь он добрым не был!

– Хороший – не значит добрый! – изрек волчара, устраиваясь поудобнее. – Меня, Иван, батюшка просил приглядывать за тобой, так что не набедокурь тут, спрос строгий будет. Тебя как звать? – это уже ко мне.

Глядит строго, а в глазах его – чаща дикая шумит, малахитовые сосны скрипят, ветра дикие стонут, луга дикотравные во взгляде его и бег ночной туманными тропами. Скучно, видать, Волку здесь будет.

– Аленка это, – не дал мне рта раскрыть царевич. – Тут все только про нее и говорят – мол, не хотели принимать безродную, решили ей испытание устроить – мол, не пройдет она его, сама убежит в свою деревню, только пятки засверкают! А она умудрилась заодно и Посвящение пройти, которое остальным только после первого солнцеворота суждено.

Я на него удивленно уставилась – Василиса мне про Посвящение ничего не говорила. Так вот почему куколка сказала, что первая я, кого навьими тропами гулять отправили, первая, кто при попытке попасть в школу чародейскую должна была испытание пройти… И прошла. Хотя не больно верила в это наставница наша главная. Обидно стало до слез – почему бояр просто так принимали, а мне пришлось столько страха натерпеться?.. Но обиду эту я проглотить попыталась, подале спрятать, радоваться надо, что все же приняли меня, не выгнали прочь. И как-то быстро яриться я перестала на Василису, ведь благодаря ее испытанию у меня это самое Посвящение уже позади, не то что у остальных – им предстоит только доказывать силу да смекалку.

А Волк уже с интересом поглядел на меня, принюхался к руке, я не сдержалась и погладила его по мягкой шерсти. Пахло от него дымами от прогоревших костров, хвоей пахло и чащей гиблой, словно он по ельнику продирался. Но так и есть, вестимо – вон иголки застряли. Я их выбрала быстро, а потом лишь заметила, как на меня Иван глядит.

С ужасом и испугом.

– Что такое? – Я поспешно руку отдернула, спрятав ее в складках рубахи. Может, к этому зверю и прикасаться нельзя?

– Не пугай девку! – послышался голос Волка. – У нее много силы, да нерастраченная она, неприрученная…

– Даже я его гладить не смею, – насупился Иван и сложил руки на груди, будто обиделся – и на меня, и на Серого.

А Волк ощерился, и мне показалось – улыбается, совсем как человек.

– Все, бегите в избу. Там леший пришел. А он не любит опоздавших, будете потом до полуночи поляны от хвои чистить…

И правда – лохматый зеленоволосый старик в надетой навыворот овчине строго глядел на нас, стоя у ступенек, а почти все ученики уже внутри избушки были.

Мы с Иваном поспешно бросились к крылечку и, отталкивая друг друга, взбежали по ступенькам. Я лишь хмуро глядела в спину царевича, когда он первым вломился в двери – мог бы и пропустить!

В избушке, на удивление, оказалось очень просторно – хотя я уже начинала привыкать к чудесинкам школы. Войдя вслед за Иваном в сумрачные сени, я с любопытством вперед поглядела – цветные тканые половики устилали полы, на бревенчатых стенах лубяные картинки, печь в углу, а под притолокой и у окошек сухие пучки трав.

Из сеней как вышли в переднюю избу – светло стало, хорошо, потоки янтарно-золотистого света в окошки льются, и травы словно купаются в солнечных бликах.

На столах – сосуды, пузырьки, бутылочки с пробками, хорошо высушенные травы, и хотя говорили, что будут у нас уроки по сбору их, пока готовые нам выдали. Но тут мне волноваться не о чем было – травница Дарина всему научила меня, даже ядовитые растения в руки шли покорно.

– Вы коли баловать не будете, – послышался голос лешего, – так всему научаться легко станете. Эти уроки не я вести буду, мое дело – сбор трав да ягод с грибами. Но сейчас главное запомните – вот коли собрано все да ладно высушено, коли луна растет, тогда и пользительно делать настои всяческие. Сейчас вот давайте попробуем совсем простое дело – розовую воду.