Яна Левская - Раминар.

- Не помню.

- Совсем?

- Не вижу смысла шутить, - сухо обронил виконт, подумав, что провал в памяти охватывает чересчур много событий. - Что тебя так беспокоит?

- Есть кое-что.

Пауза затянулась. Теаран уже решил, что продолжения не будет, но замшевый голос снова зазвучал:

- У Эрикира точно такая же отметина на шее.

- И?

- Это должно казаться странным. М?

- Послушай, наиболее странной мне кажется наша беседа. О чем мы говорим вообще?! Жор возьми, у меня совсем неподходящее настроение, - Теаран выбрался из кадки, судорожно вцепившись пальцами в борт, чтобы не проехаться на мокром полу.

Халахам подал виконту одежду, видя как тот, обмотавшись полотенцем, принялся вслепую шарить по комнате.

- Что ты намерен делать в ближайшем будущем? - вкрадчиво поинтересовался гальт, когда Н'Карн, справившись с облачением, присел на кровать.

- А что имеется в виду под "ближайшим будущим"?

- Завтра мы продолжим путь...

- Я собираюсь дождаться Каилару.

- Она не станет возвращаться... Но может подать мне весть через любые расстояния.

- Ты маг?

- Нет. Я нечто большее.

"Ого. А ложной скромностью приятель Лахамам... жор, как же его?.. не страдает".

- У тебя есть предложения на счет моего будущего?

Гальт прикрыл глаза, придавая голосу равнодушие:

- Ты можешь отправиться с нами.

Теаран задумался. Ему совершенно нечего было делать в Туманных горах. Но и в Юрр путь был заказан. Горько было это признавать, но сейчас он стал бы только помехой отцу и брату. А так же ходячей мишенью для заговорщиков. Чудом выжив, Н'Карн совсем не хотел расставаться с жизнью. Несмотря ни на что. Если этот Хал не лжет на счет обмена сведениями с Каиларой, то сейчас было бы вполне разумно держаться с ним вместе.

- Я подумаю до утра.

Гальт улыбнулся. Он уже знал, что виконт согласится. У Теарана просто не было выбора. Вся эта игра с вопросами о будущих намерениях нужна была лишь для того, дабы Н'Карн уверился в том, что решение принял он сам. Самолюбие и гордость аристократа не должны быть задеты ни в коем случае. Халахаму совсем не хотелось тащить подозрительного парня к Азг-Керуаг против его воли.

* * *

Кони взбесились при виде Юки. То ли успокаивающий морок, который перед уходом наложил Одор, ослаб за два дня, то ли ужас, внушенный запахом неизвестного хищника, оказался сильнее заговоров, да только гнедые рвали привязь и выкатывали черные глаза, не замечая хозяев. Сам ящер без интереса окинул взглядом коняшек и сотрясаемую березу, вокруг ствола которой были обмотаны повода. Сочтя ниже своего достоинства пугать странных длинноногих тварей, он обежал стоянку по кругу, принюхиваясь, и слизнул длинным язычком несколько зерен чертополоха, которые отыскал в траве. Таша хотела уже бить тревогу - ведь зелье, в котором учитель смочил зерна, могло быть ядовитым, но видя, что Одор не обращает внимания на двинувшегося по кольцу Юку, расслабилась.

Промаявшись с конями и поклажей четверть часа, компания тронулась в путь. Жеребцы послушно неслись вперед. В их глазах застыло тупое безразличие - это Одору пришлось нацепить им незримые шоры, чтобы ослабить панику. Юка сизо-сиреневой змейкой бежал следом, легко выдерживая темп среднего галопа. Раштан время от времени поглядывала через плечо за спину, отыскивая вьющееся зигзагами тело ящера. Размером он был уже не меньше желтого варана с острова Кондора. "Это к вечеру первого дня своей жизни. Ага". Гоблинку разбирал смех, стоило ей задуматься о том, что ждет их с учителем через неделю. Слава Небу, пропитание Юка добывал себе сам, и к крови мамочки подобраться больше не пытался. Пока. Проблемы начались позже - когда уже затемно троица приблизилась к деревеньке в окружении кукурузных полей.

Догнав плетущегося по большаку мужика с мешком свежескошенного сена за плечами, Одор окликнул его:

- Человече! А скажи, будь мил, не берет ли у вас кто постояльцев на ночь?

Мужик обернулся, подкинул мешок на спине, ухватывая поудобнее, и выпятил нижнюю губу:

- А што ж. Оно, канешна, есть пара дворов, - он косился на всадников, задрав голову. - Так и у меня, положим, в сарайчике один угол можна приспособить. Вы вот поместитеся, а коротышку вашего, ежели не тяжел, так на полку можна заселить.

- Мы тогда с тобою потихоньку и пойдем. Сколько возьмешь?

- А што ж. Ну не много-то возьму. Один имперскай. Да поутру подсобите, ежели не тошно, скотину в поле выгнать. А то ж тада один имперскай - мало будеть. Тада уже два.

- Готлема?

- Ну да. Один, али два - вам решать.

- Отлично. Договорились, - Одор кивнул, зыркнув на Раштан. - Тебе как, не тошно будет со скотиной повозиться?

- Переживу.

Мужик хотел уже отворачиваться, когда гальт невзначай обронил:

- С нами еще варан ручной. Его можно во дворе привязать.

- Ага. Хто? Баран?

- Варан. Ящерица.

- А, ну... В дом не пущщать - и все дела. А там, хоть лягуха. Мне все одно.

Именно этот момент Юка и выбрал для того, чтобы эдаким крокодилом выскользнуть из зарослей кукурузы прямо под ноги побелевшему крестьянину. В силу природного добродушия ящер сходу поднялся в стойку на задних лапах, пробежав передними по штанинам, а с них на грудь мужика, и, как бы между делом, обвил его ухо языком.

В ответ на молодецкий вопль ужаса во дворах встрепенулись псы, присоединяясь к шуму нервным лаем.

Одор хмуро проводил взглядом уносящего ноги мужика, и уставился на брошенный мешок с сеном.

- Это берем с собой.

- Зачем?

- Сделаешь мне лежанку.

- С чего эт?.., - Раштан тут же прикусила язык и вкрадчиво поинтересовалась, - А на меня что, не хватит?

- Обойдешься. Спи в обнимку со своим баклажаном. Я уже успел представить себе ужин, кадку чистой воды и мягкий сеновал... Так что разочарование, постигшее меня, оказалось весьма и весьма жестоким.

Гоблинка смиренно замолкла, спускаясь за мешком.

Спать хотелось так, что глаза застилала пелена, но мастеру вздумалось погонять Раштан по пройденному материалу. Подрагивая от холода, укутанная в плед, гоблинка травяной метелкой выводила в воздухе знаки.

- Так. А здесь подробнее.

- Хм?

- Сколько бубликов? Три?

- Я... кажется, сбилась.

- Тогда сначала.

Метелка описала узкое кольцо и одно за другим еще четыре по окружности.

- Кхм. Не три - значит, четыре? Так что ли? Символ Дыхания, Таша. Аарон. А-А-рон.

- Два..., - выдохнула та, заканчивая знак, как следует.

- Символ Перехода.

- Ша... Эшер.

Одор проследил за движением кисти и, прищурившись, что-то шепнул. Прочерченные линии засветились, повиснув в воздухе туманными волокнами. Два параллельных штриха сверху вниз и один горизонтальный, рассекающий их пополам.

- Это скорее разрыв, чем переход.

- Ах, да. Тут надо было оставить, - гоблинка смела туманное облачко и начертила снова. На этот раз горизонтальный штрих прерывался, не касаясь двух линий, и продолжался по другую их сторону.