Яна Левская - Раминар.

- Она колдует! Не спи!

Взметнулся атакующей змеёй кнут, чтобы, так и не достигнув цели, обвиться вокруг вскинутой наперерез сабли - в комнату ворвался Алестар. Лайлин, отвечая на предыдущее движение, ещё не заметив подоспевшей помощи, выбрала жертву и вцепилась в голубое сияние, если можно было вцепиться в то, что нельзя осязать. По натянутому каналу хлынул жар, паливший всё тело. При этом её саму окатил отрезвляюще холодный поток. В центре одного из кружев расцвела язва, словно на белый девственный снег плеснули помои. Сквозь гул в голове до слуха Лин донеслись крики.

"По-лу-чилось".

Ничего больше не имело значения.

"...я сделала..."

"...что это я сделала?.."

"ЧТО?!"

Сознание вдруг прояснилось, и вещи встали на свои места. Лайлин затряслась, как в лихорадке: "Я его убиваю!!!" - и потянула боль на себя. В груди зарделись первые угольки - она принялась высасывать яд, не обращая внимания на то, что в глазах поднимается кровавый туман, а сердце замедляет ход.

"Останови её!!!" - взорвался чужой вопль в голове.

Кто-то очутился рядом. Лоб обожгло невыносимо, небывало ледяное прикосновение. Красная пелена растворялась и прыгала багровыми блошками вверх-вниз, влево-вправо. Когда же мельтешение отступило, Лайлин увидела над собой бледное лицо Алестара. Она чуть было не спросила: "Ты что, светишься?" - кожа его, и вправду, излучала слабое сияние. Возможно, она была просто слишком бела. Но вот сквозь тонкие губы просочилось облачко пара, и на ресницах Лин появился серебристый налёт. Иней. В следующий миг Алестар отпрянул и рывком поднялся на ноги, отходя в сторону.

В комнате послышалась возня. Звякнуло железо. Кто-то затруднённо дышал, будто ему зажимали рот.

- Как там Лин? - раздался запыхавшийся голос Айхела.

- Па...

- Плохо, но не смертельно.... Прикончи его. Ничего полезного он нам не скажет.

- Я не убийца!

- ...понимаю, - тихо обронил Алестар.

Раздался придушенный всхлип, и что-то тяжёлое бухнуло на деревянные доски - Лайлин вздрогнула, почувствовав толчок. По звуку шагов она поняла, что кто-то вышел в коридор, наступив по пути на жалобно скрипнувшую дверь.

Айхел опустился на колени рядом с дочерью.

- Терпи, квитонька. Они еще здесь. Я не могу оставить тебя, чтобы кликнуть на помощь.

- Ты видел?

- Что?

- Алестар. Он был, как Эрбо - Зимний Холод.

- Эрбо? Лин, ты о чём?

- Его губы, как лёд...

Айхел нахмурился и промолчал. Кажется, у его девоньки начался бред.

Лайлин распласталась в кровати и разглядывала солнечный блик на стенке тумбочки. Болела спина. Ныла шея, потому что приходилось всё время лежать на животе. С ней в комнате была Каилара. Сейчас она смачивала в воде тряпочку и осторожно промывала царапины, проводя по самому краю. В воздухе пахло травяными сборами - знахарка принесла из дому добрую треть своих лекарских запасов. Время близилось к обеду, и это была четвёртая перевязка за сутки. Приходил Эрикир, кормил Лайлин пирожками. Потом пропал куда-то и вернулся с десятком стеблей прошлогодней осоки - собрался сделать из них трубочки, чтобы Лин могла пить из чашки, а не ловить ртом выжимаемую с тряпицы воду. Его забота была до невозможного трогательна. Несмотря на боль, Лайлин не могла сдержать смеха, когда он отпускал разнообразные шутки, которых знал бесконечное множество. Всё время подле неё сидел Айхел, и только четверть часа назад вышел пообедать. Забегал и трактирщик. Убивался по поводу того, что постояльцы собирают вещи и переезжают в "Три Якоря" на Малой Портовой.

- Ниче удивительного! Две ночи подряд в доме "поле боя у Дипона". Это точно те самые сволочи, шо днём в спальне сына рылись. Сперва вынюхали всё, шо надо было, а после напали. Мне токо не ясно, хто они такие. И шо им от меня и моих постояльцев надо!.. Эх, жалко, что ты сама себя так, как Эри, не можешь подлатать.

Да, жалко было до боли.

Ни Халахам, ни Алестар не появлялись. Олаф сказал, что видел их поодиночке мельком, но заговорить времени не было - оголтелые посетители жаждали новостей, занимая столики поближе к стойке с самого утра - как только потянулись вон из "Синего Винограда" постояльцы.

- Вы её видели?

Каилара встретилась с Лайлин взглядом.

- Кого?

- Женщину-оборотня, которая напала...

- ... на Эрикира. Да. Видела.

- Кто она?

Знахарка замялась.

- Очень... сильная ведьма.

- И всё?

- А должно быть ещё что-то?

- Да нет. Не знаю, - Лин вспоминала вчерашний разговор. Халахам не сказал, защитит ли их от ведьмы. Почему? Потому что не мог защитить или потому что не хотел? Очень важный вопрос, но кто на него ответит?

- Вы давно знаете Эри?

- С пелёнок.

- И какой он?

- Да обыкновенный. Только ветер в голове, - не раздумывая обронила Каи, а помолчав добавила: - Добрый.

Лайлин улыбнулась. Она очень хотела задать один вопрос, но не знала, как. Главное, не наломать дров.

- Мне кажется, у нас с ним есть что-то общее. Что-то, чем владеем только мы.

- Дар? - Каилара совсем не казалась удивлённой.

- Да. Кто он? Что он может?

- Он видящий. Читает будущее и мысли. Правда, очень слабый. Никогда не брался за себя всерьёз.

- Читает мысли...

- Боишься, он мог что-то высмотреть в твоей голове?

Лайлин не могла видеть, но была уверена, что знахарка улыбается - той самой улыбкой, с которой взрослые смотрят на детей, когда те набираются смелости впервые прогуляться за ручку.

- Нет, не боюсь. Он славный. Я могу и вслух это сказать.

- Угум.

Каилара больше не улыбалась, но в глазах её залегло тёплое лукавое свечение. Сама Лайлин уже думала о другом.

"Сломай их изнутри.... Словно лечишь - только наоборот".

"Я читала мысли? Скорее мне их запихивали прямо в голову. Глупо считать, что я разделила способности Эрикира. Каким образом?"

Как бы там ни было, ей не терпелось поговорить с Халахамом. Один вопрос жег Лайлин изнутри. Отец сказал, что обоих незнакомцев прикончил Алестар, но сама она не была в этом уверена. Перед глазами стояло видение угольно чёрной воронки в центре пульсирующего светом облака. Она готова была убить. Охваченная смятением и понукаемая жестким голосом, звучавшим в голове, она чуть не переступила черту. В желудке заворочался холодный ком, и потянуло мучительно рядом с сердцем. Вспомнился цепенящий холод, сползавший по пальцам, когда она "повернула процесс вспять"...

Вязко всколыхнулась память.

"Просто повернуть процесс", - где-то это уже звучало, но Лин не могла вспомнить, где. Мысль ускользала верткой рыбкой, никак не даваясь в руки.

Исцеление наоборот. "Когда лечу - сгораю, а убивая... становлюсь льдом". Девушка поежилась, возвращаясь во вчерашнюю ночь. Перед внутренним взором плыло белое лицо в обрамлении спутанных серебряных прядей и бледно-розовые, словно заиндевевшие, радужки глаз. Лин вновь видела склонившегося над ней Алестара, и в её памяти время замедлилось, секунда проходила за три. Он только отстранился от неё, после того как выдернул из багрового кошмара ледяным касанием, и теперь всматривался в лицо девушки. Губы, дрогнув, приоткрылись, и вместе с беззвучным вздохом наружу выплыло облачко пара, коснувшись кожи морозной свежестью, застыло инеем на ресницах Лин. "Зимний Холод"... По сияющему во тьме лицу пробежала тень - и уже в следующее мгновение рядом никого не было, будто всё приснилось.