Джена Шоуолтер - Темный шепот

Гарпия счастливо ворковала, пока Гвен, тяжело и учащенно дыша, пыталась прийти в себя. В этот миг глубокий мужской голос вторгся в ее сознание.

— …Аэрон и Парис исчезли. Сабин, Камео и Кейн в городе, Уильям и Мэддокс спрятали женщин и собираются защищать их хотя бы и ценой своей жизни, так что в крепости только я, но мне нельзя прикасаться к ней, потому что я одержим демоном Болезни. Так что окажите мне услугу, успокойте ее, иначе мне самому придется это сделать, и мои методы вам не понравятся.

Глубокий голос был незнаком Гвен. Отлично. Она убьет и его. Где же… она обвела взглядом подземелье. О, смотрите-ка. Три тела еще стоят. Они выглядели скорее женскими, чем мужскими. Значит, слаще на вкус.

Еще. Гвен вышла из камеры, полная решимости убить их так же, как охотников.

— Гвен.

Она узнала этот голос. Он не посещал ее в кошмарах, но это не остановило гарпию. Она ударила женщину кулаком в висок, услышала судорожный вздох, увидела, как тело отлетело назад и ударилось о каменную стену. Взметнувшаяся пыль заполнила нос Гвен.

— Гвен, милая, ты должна остановиться, — сказал другой голос. — Ты уже сделала это однажды. Помнишь?

— Вообще-то ты сделала это дважды, но в первый раз едва не убила нас, и нам пришлось вырвать тебе крылья.

Третий знакомый голос:

— Мы загипнотизировали тебя, чтобы скрыть от тебя твои воспоминания, но они все еще с тобой. Вспомни, Гвенни. Бьянка, что там за дурацкая кодовая фраза, чтобы заставить ее вспомнить?

— Ромовые ириски? Булочки с маслом? Какая-то чепуха вроде этой.

Гвен почувствовала, как в ней просыпаются воспоминания… они становились все ярче… и вскоре ослепительно засияли сквозь тьму забвения. Ей было восемь. Что-то разозлило ее… Кузина съела торт на ее дне рождения. Да. Верно. Она смеялась, доедая торт, застигнутая Гвен на месте преступления.

Гарпия сорвалась с привязи, и следующее, что помнила Гвен, — ее сестры и кузина на грани жизни и смерти. Они уцелели только благодаря Талии, которая, вступив в схватку с Гвен, сумела разорвать в клочья ее крылья.

Ей потребовалось несколько недель, чтобы отрастить их заново. Эти недели тоже были стерты из ее памяти. «Моей памяти, — взвизгнула гарпия. — Моей».

Жадная сучка. «Частичная утрата памяти — не самый худший вариант, — заметила часть ее мозга, которая еще способна была мыслить здраво. — Чувство вины уничтожило бы меня».

«Они слабы. На этот раз не смогут навредить тебе. Ты можешь…»

— О, боги, кто бы мог подумать, что мне захочется вернуть этого тупого демона в твою жизнь?

— Торин, приятель, ты можешь вызвать сюда Сабина? Он единственный, кто способен успокоить ее, не причинив вреда.

Сабин. Сабин. Жажда крови утихла, сознание Гвен прояснилось, она уже была в состоянии прислушаться к голосу разума. «Ты же не хочешь убить своих сестер? Ты любишь их». Гвен несколько раз медленно вдохнула и выдохнула. Мир вокруг нее постепенно возвращал яркие краски, вытесняя красный и черный цвета. Серые стены, коричневый пол. Белоснежные волосы у Талии, рыжие у Кайи, черные у Бьянки. Ее сестры были поцарапаны, но живы, хвала небесам.

Потом она вдруг осознала. «У тебя получилось. Ты успокоилась, не перебив всех в этой комнате». Глаза Гвен расширились, и, несмотря на царивший вокруг хаос, ее захлестнула радость. Такого прежде никогда не случалось. Всякий раз, когда она теряла над собой контроль здесь, в крепости, Сабину приходилось успокаивать ее. Возможно, теперь ей больше не придет ся испытывать страх перед гарпией. Возможно, они смогут мирно сосуществовать. Пусть даже и без Сабина.

От этой мысли ноги у Гвен подкосились. Она не хотела жить без него. Да, она собиралась уйти, но, если честно, ожидала, что Сабин придет за ней… или она сама вернется к нему.

— Ты в порядке? — спросила Бьянка, пребывавшая в таком же изумлении, как и сама Гвен.

— Да. — Она обернулась, стараясь не смотреть в сторону камеры охотников, и нигде не увидела мужчину, голос которого только что слышала. — А где же Торин?

— Не здесь, — сказала Кайя, — он говорил с нами через динамик.

— Тогда он знает, что мы сбежали, — проговорила Гвен, прижав руки к животу и попятившись.

А что, если он придет за ними? Что, если она убьет его, чтобы он снова их не запер? Сабин никогда ей этого не простит. Он поверит в то, что Гвен помогает охотникам. «Подожди, ты ведь больше не боишься своей гарпии, помнишь?» От старых привычек трудно избавиться, подумала она.

— Он знает, — сказала Талия.

— Да, я знаю, — эхом отозвался Торин.

Кайя схватила Гвен за плечо и заставила ее остановиться.

— Он ничего не сделает, потому что не может коснуться нас.

— Ну, я могу вас пристрелить, — напомнил бестелесный голос.

Гвен содрогнулась. Пули — это уже не шутка.

— Давайте схватим Эшлин и Данику, — предложила Кайя, не обращая внимания на Торина и его угрозу.

— Торин сказал, что их охраняют Мэддокс и Уильям, — напомнила ей Бьянка. — Давайте их тоже схватим.

Нервная энергия все еще пульсировала в Гвен, но от этих слов кровь застыла у нее в жилах.

— Зачем они нам?

Эшлин и Даника — милые и добрые девушки, они не заслуживали такого обращения.

— Это расплата. А теперь идем. — Бьянка развернулась на каблуках и понеслась вверх по ступенькам, направляясь в главное здание.

— Я не понимаю, — сказала Гвен дрожащим голосом. — Что еще за расплата?

Кайя отпустила ее и обернулась:

— Сабин повредил наши крылья, а мы собираемся нанести ущерб его драгоценной армии. Когда остальные воины вернутся и обнаружат, что женщины, а также и их друзья пропали, их удар хватит.

Нет, подумала Гвен. Нет.

— Я же сказала, Сабин мой. Я позабочусь о нем.

Не обратив на ее слова никакого внимания, Кайя и Талия устремились вслед за Бьянкой.

— Не беспокойся. Может, мы и ослабли, но зачем же тогда нужны стволы? — сказала Кайя и ухмыльнулась, глядя туда, где, по ее мнению, располагалась видеокамера Торина. — Верно, Тор-Тор?

— Я не позволю вам это сделать, — ответил он, его голос был тверд как сталь.

— Посмотрим, — холодно произнесла Талия.

Они были достойны друг друга, оба не желали уступать.

Гвен увидела, как сестры буквально взлетели по лестнице. Схватить невинных женщин, чтобы причинить вред ее мужчине. Ну хорошо, не ее мужчине. Больше не ее. Но Гвен поняла, что ей предстоит сделать выбор. Оставить все как есть или остановить сестер, может быть ранив их, и взять дело в собственные руки.

— Гвен. — Она вздрогнула, услышав голос Торина. — Ты не можешь позволить им сделать это.

— Но я люблю их.

Они всегда были рядом с ней. Они так легко простили ее за то, что она выдала их тайны. Они даже пытались защитить Гвен от ее собственных воспоминаний. Сделать это…