Джена Шоуолтер - Темная ложь

— Кого?

Гидеон, удивленно моргая, уставился на Скарлет, спрашивая себя, как она может не помнить разговор, состоявшийся две секунды назад. Это казалось ему странным. И совершенно неправильным.

Он снова посмотрел на тетю Скарлет. «Богиня Памяти… — подумал он. — Ну-ну». Прежде он никогда не сталкивался с этой женщиной. Она была заточена еще до его создания, и он не слышал, чтобы о ней ходили какие-то слухи, как хорошие, так и плохие.

Скарлет посмотрела туда же, куда и он.

— О, Гидеон, смотри, — заявила она. — Это же моя тетя Мнемозина. — Охваченная азартом, она стала подпрыгивать на месте. — Она богиня Памяти. Возможно, она скажет, как забрали твои воспоминания.

«Ладно», — решил Гидеон и попросил:

— Скар, не смотри на меня.

Женщина медленно повернула голову и встретилась с ним взглядом.

— Что? — спросила она.

— Кто это там, в комнате?

Как и сам он минуту назад, Скарлет удивленно заморгала:

— В какой комнате?

Гидеон взял Скарлет за подбородок и повернул ее лицом к стеклу, чтобы она снова посмотрела на комнату. Она резко втянула в себя воздух и заявила:

— Гидеон! Знаешь, кто это? Это богиня Памяти, и она может сказать нам, каким образом кому-то удалось покопаться в твоем сознании.

Гидеон ощутил, как сжимается его желудок, осознав, что кто-то (возможно, сама Мнемозина) копается в сознании Скарлет. Как иначе можно было объяснить тот факт, что, отводя взгляд от тети, она напрочь забывала об этой женщине. «Могла ли Мнемозина забрать и мои воспоминания?» — спросил себя он, а затем понял, что есть только один способ найти ответ на этот вопрос. Охваченный неудержимой яростью, Гидеон произнес:

— Только… не давай мне минутку, чтобы я придумал, как лучше к ней подобраться. Ладно? И не смотри на свою тетю, что бы ни произошло. Хорошо?

— Я… Ладно. — Скарлет попыталась повернуть голову и посмотреть на своего спутника, но он положил руку на ее макушку и помешал ей сделать это. — Хорошо. Я не буду шевелиться, — продолжила женщина. — Но почему ты заставляешь меня смотреть на нее?

— Просто не делай этого, — повелел Гидеон, не желавший, чтобы Скарлет снова забыла про тетку.

Затем он опустил руку и стал раздумывать над тем, какие у них есть варианты. В потайном коридоре была дверь, ведущая в спальню. Но он не хотел выходить через нее, ведь тогда Мнемозина узнает о существовании этого прохода. («Если, конечно, она не в курсе этого», — поправил себя Гидеон.) Так как коридор был тайным, его можно было использовать для побега. А значит, им со Скарлет оставалось только одно — ждать.

Гидеон понял, что у них несколько проблем. Они, конечно, могли дождаться того момента, когда богиня выйдет из комнаты, прокрасться внутрь и оставаться там до ее возвращения. Правда, этот план имел большой минус — спутники должны были попасть в комнату Кроноса до того, как тот поймет, что они сбежали. Верховный бог мог хранить рабские ошейники где-то в другом месте, но Гидеон очень в этом сомневался. «Кронос, скорее всего, хочет, чтобы они всегда были под рукой, — думал он. — Вдруг он решит поработить кого-то еще?»

Вторая проблема заключалась в том, что Скарлет вскоре потребуется сон, из-за чего им придется остаться во дворце по крайней мере еще на двенадцать часов, а это было больше, чем Гидеону хотелось бы.

«Хорошо то, — размышлял он, — что Кронос не сумеет найти нас. Мы можем спрятаться где угодно. Но это не значит, что нам удастся бежать».

— Почему ты снова делаешь это? — внезапно произнесла какая-то женщина, находившаяся в спальне.

Гидеон заметил, что губы Мнемозины не шевелятся. Присмотревшись, он увидел, как из уборной выходит еще одна женщина. «Служанка?» — спросил себя он.

— Атлас ушел, — со скукой в голосе ответила Мнемозина. — И мне был нужен любовник.

Гидеон вспомнил, что титан Атлас был повелителем Силы. Однажды он попытался сбежать из Тартара, и воин помогал выследить и снова заточить его, что оказалось очень непросто, ведь еще никто прежде не сражался столь ожесточенно. «Интересно, куда ушел повелитель Силы?» — спросил себя Гидеон.

— Но Кронос? — произнесла незнакомка, и, когда она подошла к кровати, невольный свидетель этого разго вора увидел, что она поглаживает пальцами поверхность двух черных стилетов. Эта женщина была высокой и стройной, а ее голову обрамляли короткие кудрявые каштановые волосы. На ней было простое голубое платье и ни одного украшения. — Ты была его любовницей на протяжении всего шести дней, а он уже выставил тебя из твоих покоев, предпочтя тебе мужчину.

— Не надо напоминать мне об этом, — произнесла богиня, будто сплюнув.

— Ты узнала, кто этот мужчина? — спросила служанка.

— Нет, но я это выясню.

— А Кронос?

— Экспериментирует с любовником-мужчиной? Кто знает? Я это тоже выясню. И если это действительно так, сотру ублюдка в порошок.

Незнакомка вздохнула.

— Твоя сестра, — произнесла она, — никогда не простит тебя за то, что ты заняла ее место рядом с Кроносом.

Беззаботно засмеявшись, Мнемозина заявила:

— Ох, Лето, ты полная дура. Моя сестра не побеспокоит меня, что бы я ни делала.

Это имя было знакомо Гидеону. Лето была полубогиней, покровительницей Скромности. Будучи одной из помощниц Геры, она родила Зевсу двоих детей, а когда бывшая Верховная богиня узнала об измене мужа, она возненавидела Лето и даже попыталась ее убить. Именно поэтому любовница Зевса была заключена в Тартар вместе с титанами, а позднее, очевидно, помогла Кроносу вернуть трон.

Лето склонилась перед Мнемозиной и надела на ее ноги туфли.

— Но почему ты так уверена в этом? — спросила бывшая богиня.

— У меня есть страховка, — ответила Мнемозина.

— Но…

Нахмурившись и поднявшись на ноги, Мнемозина заявила:

— Ты мне надоела. Уходи.

Щеки Лето покрылись румянцем, но она разогнулась и медленным шагом покинула комнату.

Стуча каблуками по полу, Мнемозина подошла к большому зеркалу, по другую сторону которого стояли Гидеон и Скарлет, и стала крутиться перед ним, любуясь собой. Наконец она с явным удовлетворением выдохнула и заявила:

— Само совершенство.

Скарлет протянула руку и провела пальцем по стеклу, будто гладя тетю по щеке.

— Она так говорила с Лето… — произнесла Скарлет. — Это на нее совсем не похоже. Она нежная. Очень добрая. Я… так думаю. Хотя все во мне говорит, будто она обнимала меня и шептала мне на ухо слова утешения, где-то в глубине души мне кажется, что она толкала меня. Да, точно, она меня толкала. Теперь я четко помню это.

— Твои воспоминания еще больше путаются? — спросил Гидеон, имея в виду, что его спутница, наоборот, более четко вспоминает произошедшее с ней.

Скарлет уже сама поняла это.