Джена Шоуолтер - Темная ложь

— Скарлет, милая, — произнесла она через мгновение, — твой друг очень грубый. И, к несчастью, он и прежде так себя вел. Не правда ли? — Богиня стала круговыми движениями массировать пальцами виски Скарлет. — Даже несмотря на то, что ты так старалась обучить его хорошим манерам.

— Гидеон, — решила предостеречь его Скарлет, отвернувшись от тети и уставившись на него. Ее глаза сузились и затуманились. — Как ты смеешь так обращаться с моей любимой тетей? Ты же знаешь. Я тебе не раз говорила, чтобы ты относился к моей семье с уважением.

«Что, простите?» — мысленно удивился Гидеон.

Нема продолжала стоять позади Скарлет, возвышаясь над ней, но при этом закрываясь ею, как щитом.

— Не спрашивай ее! — прокричал он.

Скарлет заморгала, ее взгляд прояснился.

— Спросить ее… — начала она.

Нема, которую теперь охватила дрожь, положила руку на плечо Скарлет.

— Скарлет, — заговорила она, — ты же знаешь, что я люблю тебя и никогда не причиню тебе вреда. А теперь ты знаешь, к моему превеликому сожалению, что Гидеон использовал тебя, чтобы добраться до меня. Мы с ним были любовниками, и он всегда хотел, чтобы я вернулась к нему. Не так ли? Мы уже обсуждали это.

«Лгунья!» — закричал про себя Гидеон, чувствуя, что каждое слово богини пронизано такой силой, что он сам вот-вот поверит, будто использовал Скарлет, чтобы добраться сюда, будто все это время хотел убить и саму Скарлет, и ее тетку, потому что, если Нема не будет принадлежать ему, никто не должен владеть ею.

Демон Лжи мерзко засмеялся, и перед мысленным взором Гидеона предстала картина, неясная, расплывчатая, но вполне внятная: вот он ходит взад и вперед, придумывая план. Чем дольше он представлял себе это, тем более детальным становилось изображение. Он в своей спальне в Будапеште и…

Ложь снова засмеялся. «Ненавижу, ненавижу, ненавижу», — пронеслось в голове Гидеона. Это выдернуло его из раздумий, ведь он знал: если Ложь настолько сильно «ненавидел» воображаемые картины, это значило, что они не настоящие. Если они не настоящие, значит, их в сознание Гидеона внедрила Нема. А если она это сделала…

— Ты использовал меня, — выкрикнула Скарлет, уставившись на Гидеона, и в ее взгляде сквозила искренняя обида из-за предательства.

«Неужели она сейчас представляет такие же вымышленные ситуации? — спросил себя Гидеон и сам себе ответил: — Конечно». Нема оказалась более могущественной, чем он мог вообразить.

— Сволочь, не верь мне. Я не стану убивать твою тетю, если ты окажешься перед ней, — произнес он, умоляя, чтобы Скарлет поверила ему и отошла, чтобы он мог покончить с ее теткой.

— Как ты мог так поступить со мной? — взвизгнула Скарлет. — Как ты мог использовать меня, чтобы добраться до моей тети, после всего того, что уже сделал со мной?

— Я никогда… — начал Гидеон, но прервался, понимая, что никогда не сможет произнести эти слова, сказать правду. — Я считаю твою тетку очень красивой. — Произнося эти слова, он мысленно умолял Скарлет понять, что он имеет в виду. — Я хочу не только тебя.

Нема заулыбалась, ее страх испарился. Она отстранилась от племянницы и произнесла:

— Я пойду за помощью, милая, — печально, несмотря на торжествующее выражение своего лица, произнесла она. — Держи его здесь, чего бы это ни стоило.

— Да, — ответила Скарлет, шире расставляя ноги и сжимая кулаки.

«Она собирается напасть на меня, — понял Гидеон. — На этот раз я — цель ее воинской доблести. Что за черт…»

— Скар, это не… — начал он.

Но прежде, чем воин успел произнести еще хоть слово, Скарлет бросилась на него, страстно желая убить, что было более чем очевидно, особенно когда она впилась ему в глотку.

«Он снова предал меня», — мрачно подумала Скарлет, в то же время понимая, что не может винить его одного. Ведь она сама позволила ему сделать это потому, что ее влекло к нему. «Что ж, хватит», — решила она. До того как наброситься на Гидеона, Скарлет подумала, что не станет убивать Гидеона, хотя понимала: это единственный способ избавиться от охватившего ее безумия. Тем не менее она решила, что просто изобьет его до бесчувствия и будет держать в комнате, пока не вернется ее любимая тетушка. То, что с ним случится после этого, ее не будет беспокоить. «Это не волнует меня уже сейчас», — решила Скарлет.

Когда они упали на пол, Гидеон запрокинул голову, чтобы не дать Скарлет впиться ногтями в его яремную вену. При падении он принял на себя весь удар, сильно стукнувшись затылком об пол, отчего его передернуло. «Должно быть, ему сильно досталось», — решила Скарлет, увидев кровь. Сев на грудь Гидеона и посмотрев на него, она с удивлением заметила, что он не пытается сопротивляться.

— Я не должна была доверять тебе, — сквозь зубы процедила она. — Как только я начинаю верить тебе, моя жизнь рушится.

Гидеон положил большие горячие руки с огрубевшей кожей на бедра Скарлет, будто стараясь сильнее прижать ее к себе, а не оттолкнуть.

— Эта женщина сказала тебе правду, — напряженно выдавил он из себя. — Я сделал это с тобой, а не она. Она не лгала. Она не подменивала твои воспоминания на ложные.

«Мнемозина лгала мне? — мысленно удивилась Скарлет. — Да как же?»

— Ты единственный лгун в этой комнате, — ответила она, а затем ударила его кулаком в нос, и оттуда снова стала хлестать кровь. — Это тебе за то, что забыл меня, — заявила она, решив, что теперь ее ничто не остановит. Снова ударив Гидеона в лицо и выпустив еще порцию крови, она произнесла: — Это за то, что бросил своего сына.

«Стой! — раздался в ее голове голос демона Ночных Кошмаров. — Не делай ему больно!»

«Решил проснуться? — поинтересовалась у демона Скарлет. — Что ж, в таком случае ты можешь просто заткнуться».

«Не делай ему больно, — взмолился дух. — Пожалуйста… Он говорит тебе правду».

«Ты что, защищаешь этого урода? — возмутилась Скарлет. — Ты мой демон, а не его. А теперь займись тем, для чего тебя создали, и как следует напугай его. Пусть по всему его телу разбегутся пауки».

«Нет», — отрезал демон.

«Ладно, — решила Скарлет. — Тогда я сама его изничтожу». Даже когда она в третий раз занесла кулак над лицом Гидеона, он не отстранился. Он ждал чего-то, на его лице застыла покорность, даже надежда, и Скарлет остановилась. «Проклятье, — поняла она. — Он позволяет мне бить себя». Скарлет попыталась задержать дыхание. Его покорность мешала ей чувствовать удовлетворение. Наоборот, она испытывала лишь стыд.

— Не думай об этом, мерзкая тварь, — попросил Гидеон.

«Тварь… — пронеслось в голове Скарлет. — Он говорит так, когда хочет назвать меня ангелом или милой». И каждый раз, когда она слышала это, ее сердце сжималось.

— Ты не имеешь права меня так называть, — отрезала женщина. — К тому же тут не о чем думать. Ты использовал меня, чтобы наказать мою тетю.