Джена Шоуолтер - Темная ложь

«Старый друг? — пронеслось в голове Амана. — Возлюбленный Уильям?»

Харон поднял руки и указал своим костлявым пальцем на Аэрона и Уильяма.

«Вот черт, — услышал Аман мысли Уильяма. — Кажется, мне не стоило пялиться на его жену, когда я был здесь в последний раз».

«Просто чудесно», — подумал Аман.

— Это значит, что он включил нас в свой список, — объяснил Уильям, и Аман подумал, что еще ни разу прежде не слышал, чтобы голос товарища звучал настолько мрачно. — Можете начинать бояться, причем очень сильно.

Страж не обратил внимания на Амана. «А значит… — стал думать он, а затем резко прервал себя, найдя ответ на свой вопрос в мыслях Харона, чувствовавшего, что в нем живет демон, и совершенно не беспокоившегося о том, попадет Аман в ад или нет: — Хотя нет…» Точно так же этим самым утром он совершенно не возражал против общества Галена. Перед мысленным взором Амана предстало воспоминание.

«— Я знаю, что тебе нужна плата, — произнес Гален, а затем бросил в лодку Харона отрубленную человеческую голову.

Перевозчик кивнул, подтверждая правильность этого предположения, и завел руку за спину, давая Галену возможность пройти. Но тот остался на месте, и лишь выражение его лица стало более жестким. Он посмотрел через плечо, затем вперед, а потом снова взглянул через плечо. Харон опять завел руку за спину, торопя Галена. Но тот провел рукой по лицу и произнес:

— Не могу. Пока еще рано. Сначала я должен сделать кое-что наверху. — Он сжал кулаки. — Я должен кое-кого убить, прежде чем он покончит со мной. Но я вернусь и прошу, чтобы тогда ты вспомнил, что я уже заплатил за вход».

— Эй, Аман, — сказал Аэрон, выдернув воина из раздумий, — ты вообще меня слышишь? У тебя есть идеи по поводу того, как нам поступить? Уильям говорит, что мы не должны смотреть этому подонку в глаза, иначе лишимся своих душ. Прикасаться к нему тоже нельзя. Если мы сделаем это, он заставит нас заглянуть себе в глаза.

Аман увидел, что лодка Харона приближается к ним и на кончиках его пальцев сверкают искры. «Убить, убить, убить», — повторял про себя перевозчик, и его одержимость не предвещала ничего хорошего.

«Какие у нас варианты? — рассуждал воин. — Плата — это не выход, ее от нас он точно не примет. Ведь в Аэроне больше не живет демон, а Уильям — обычный бессмертный. Харон не позволит нам пройти, пока мы не умрем или не лишимся душ, и он явно собирается сделать все, чтобы произошло одно или другое». Аман знал, что лодочник решил для начала просто обрызгать их. «Хорошо, что Оливия дала нам пузырек с водой из реки жизни, — подумал воин. — Одна ее капля обезвредит местную воду. Но проблема в том, что содержимое пузырька быстро закончится и пополнить его будет негде, ведь река жизни течет на небесах. Соответственно, — продолжал рассуждать он, — лучше потратить одну каплю на одного человека, чем три капли на троих. К тому же моя душа связана с демоном, а значит, Харона она не интересует. Получается, я единственный, кто может спокойно смотреть на него и прикасаться к нему. Следовательно, что-то делать придется именно мне».

«У меня есть идея, — сказал друзьям Аман. — По моему сигналу направьте лодку к берегу».

— Отлично, — отозвался Уильям. — Кто-то другой для разнообразия решил стать героем. Но какого сигнала нам ждать?

«Этого», — ответил Аман и бросился на Харона, падая вместе с ним прямо в воду, которая тотчас же зашипела и как будто окутала воина, сжигая дотла одежду и обугливая кожу. Но он продолжал держать Харона, не позволяя ему вырваться. Возможно, вода ослабила способности перевозчика, но Аман не чувствовал желания посмотреть ему в глаза. Тем не менее совсем силы он не лишился. Скелет старался отпихнуть воина с помощью рук, оказавшихся намного более горячими, чем вода. Аману казалось, будто кто-то пускает разряды электрического тока прямо в его сердце, из-за чего оно готово было остановиться. Но Аман не ослаблял хватку.

Вскоре из-за недостатка воздуха сознание воина затуманилось. Он открыл рот, наглотался этой ужасной обжигающей жидкости и плотно прижал к губам руку. Смерть подбиралась к нему все ближе, уничтожая одну клетку организма за другой, заставляя его тело разлагаться заживо, ослабляя его.

Харон извернулся, освободился и стал выбираться на поверхность, не забывая при этом пинать Амана. Хотя перед глазами последнего плясали черные пятна, он также рванул вверх. Прежде чем Аман успел убедиться, что Аэрон и Уильям в безопасности, Харон сильно ударил его костлявым локтем по затылку. Воин увидел, как перед его глазами закружились звездочки. В его горло, а затем и в желудок попала новая партия этой чудовищной воды, и Аман почувствовал сильнейшие спазмы, переходившие в острые приступы тошноты.

Однако воин снова попытался выплыть на поверхность. Как только его голова оказалась над уровнем воды, он втянул в себя столько воздуха, сколько вмещали его легкие, решив, что это не будет лишним. Лодку, в которой они с Аэроном и Уильямом приплыли сюда, он не увидел, но понял, что Харон пришел в ярость и собирается покончить с ним независимо от того, живет ли в нем демон.

Аман держался на плаву. В какой-то момент он посмотрел Харону в глаза и увидел, как души внутри их стали кружиться все быстрее, превратившись в размытые белые пятна, оказывавшие на смотревшего на них гипнотическое воздействие. Но Аман все же не потерял душу — его демон каким-то образом заставлял его держать себя в руках.

«Наказать, наказать, наказать», — думал перевозчик. Он схватил Амана за волосы и толкнул под воду. Но на этот раз воин не смог освободиться. Его сил хватило лишь на то, чтобы молотить руками по воде, судорожно хватая воздух. Жизнь стремительно покидала его.

«О боги, — подумал Аман, чувствуя, как все мышцы в его теле сжимаются, мешая ему двигаться. — Неужели это происходит со мной? Да, происходит. Это конец. Жизнь покидает мое тело. Я жил так долго, что это меня даже радует. Но я так ни разу и не влюбился, ни о ком не заботился так, как мои друзья о своих женщинах». Воин понял, что жалеет об этом.

Демон Секретов зарычал. Звук этот он издавал так долго и громко, что мышцы Амана снова стали сокращаться. «Мы не должны сдаваться, — обратился к нему демон. — Не должны. Сдаваться». Прежде дух никогда не разговаривал со своим носителем.

Собрав остатки сил в кулак, Аман пнул Харона в грудь, из-за чего тому пришлось выпустить его, а затем поднялся на поверхность и постарался отплыть как можно дальше от противника. Сначала воин посмотрел налево, затем — направо и наконец благодаря Уильяму, державшему в одной руке некое подобие факела и махавшему ему другой, увидел берег.

Аман решительно направился брассом на свет факела. Но Харон подкрался к нему сзади, схватил за лодыжку и заставил остановиться. Демон снова зарычал и потребовал, чтобы Аман сражался.