Джена Шоуолтер - Темная ложь

Гидеон подумал, что, дразня таким образом Кейна, ведет себя как последний эгоист. Ведь у этого человека не было отношений уже много лет — он слишком боялся, что его демон тем или иным образом причинит женщине вред. И страх этот не был необоснованным. Такое уже случалось, причем несколько раз. Гидеон вспомнил, как кричали случайные жертвы демона. Но сейчас его интересовала только Скарлет. Он опасался, что, если отпустит ее, она сбежит и они не смогут во всем разобраться.

— Не слушайся ее и не рассказывай, — попросил он, зная, по крайней мере, то, что Скарлет ни за что не предаст его. — Клянусь, ты не можешь доверять ей.

Люсьен неохотно кивнул и стал рассказывать:

— Начнем сначала. Возможно, ты не в курсе, но Аэрон, Аман и Уильям отправились в ад, чтобы вернуть Легион. С тех пор о них ничего не слышно.

Кронос говорил, что воины отправились в далекое путешествие, но не уточнял, что речь идет об аде. «Шикарно, черт побери», — подумал Гидеон, понимая, что не может никуда уйти, не поговорив с Аманом, и не знает, как долго сможет удерживать Скарлет от стремления тотчас же отправиться убивать свою подлую семейку. «Конечно, она попытается помешать мне встретиться с Аманом, — размышлял воин, собиравшийся позволить ей сделать это, освободив ее таким образом от обещания, данного Рее. — Но если я не найду Амана, она не сумеет меня остановить. А значит, мне опять же придется ждать».

К несчастью, терпение никогда не было главной чертой характера Гидеона. Он хотел как можно быстрее покончить со всем этим, жаждал, чтобы Нема как можно быстрее оказалась в его власти, то есть была нанизана на лезвие его меча. Ему было нужно время на развитие отношений со Скарлет, на то, чтобы доказать: у них есть шанс. Но все это надо было отложить.

— Готов услышать продолжение? — поинтересовался Люсьен, который теперь сам пытался подавить улыбку. — Ты, кажется, отвлекся.

Гидеон приказал себе не краснеть, чтобы не опозориться снова.

— Не продолжай, — произнес он, копируя жест Скарлет.

Люсьен сдался, и на его лице расплылась ухмылка.

— Охотники окружили крепость. Очевидно, они хотят украсть наши артефакты. Мы решили разделиться. Мы с Аньей забрали Клеть Принуждения, Рейес увез Данику, а Страйдер — Плащ Невидимости. Парис решил взять отпуск.

— Но мы больше не окружены? — спросил Гидеон, бросая взор на дверь кладовой, где хранился внушительный арсенал, и думая, что может нанести противнику урон и заодно выпустить пар.

— Большую часть из них убил Страйдер, когда прорывался наружу, — с гордостью произнес Кейн.

«Везунчик», — подумал Гидеон.

— А что не насчет остальных? — спросил он.

— Мэддокс не хотел, чтобы Эшлин оказалась посреди потенциального поля боя, и увел ее, — ответил Люсьен. — Сабин и Гвен куда-то увезли Джилли.

«Получается, остались действительно только Кейн, Торин и Камео, — понял Гидеон. — Смогут ли они оборонять крепость, если к охотникам подтянется подкрепление и они решат атаковать?» Он знал, что по склонам горы разбросано множество ловушек и незваным гостям придется сначала оказаться в эпицентре взрывов, столкнуться с натянутыми лесками, переступив через которые они попадут под перекрестный огонь, и с металлическими кандалами, готовыми обвиться вокруг их лодыжек. В то же время воин понимал, что несколько сотен человек эти приспособления не остановят — выжившие все равно смогут проникнуть внутрь.

— Могу ли я рассчитывать на то, что ты останешься? — спросил Кейн.

Конечно, чуда из-за того, что число защитников крепости увеличится на одного человека, не произойдет, но присутствие Гидеона действительно было способно помочь обороняющимся.

Гидеон запрокинул голову и ударился о сломанную спинку кровати. Закрыв глаза, он мысленно выругался. «Если на крепость нападут и меня ранят до того, как вернется Аман, если из-за этого придется отложить выяснение отношений с Немой… — думал он. — Что ж, постараюсь с этим справиться».

— Нет, — ответил он. — Ты не можешь на меня рассчитывать.

Скарлет никак не отреагировала на эти слова, а Кейн произнес:

— Я так и знал. Спасибо тебе.

— А теперь оставайтесь здесь, — попросил друзей Гидеон, мысленно умоляя их как можно быстрее проваливать. — Мне не нужно побыть с ней наедине.

— Развлекайтесь, — посоветовал Люсьен, с лица которого не сходила все та же глуповатая ухмылка.

— И постарайтесь контролировать… то, с чем мы столкнулись, — попросил Кейн. — Это было очень странно.

Произнеся эти слова, воины вышли из комнаты. Один из них, правда, задержался в коридоре, пытаясь приладить дверь на место. Когда это ему не удалось, то ли Кейн, то ли Люсьен приставил дверное полотно к проему так, чтобы оно закрывало от посторонних глаз большую часть спальни и позволяло видеть только узкую и длинную полоску света.

«Наконец-то мы одни», — подумал Гидеон и обратился к Скарлет:

— Не оставайся здесь со мной. — Он снова ощутил прилив ненависти к своему демону. Больше всего на свете воин хотел, чтобы Скарлет осталась с ним, и готов был умолять ее сделать это, но умолять как полагается, правильно. В то же время он не мог позволить своему телу ослабеть, ведь друзьям он был нужен на пике своей формы. — Я не хочу быть с тобой. Мы не справимся с этим, я уверен.

— Почему ты хочешь быть со мной? — спросила Скарлет, успев вывернуться из его объятий, встать и уставиться на него блестящими темно-карими глазами.

«Боги, — подумал Гидеон, — как прекрасно ее обнаженное тело». Ее кожа оставалась розовой, и от нее веяло жаром; в комнате было прохладно, и ее соски тотчас же затвердели. Она скрестила свои длинные ноги, а на плоском животе виднелся прекрасно очерченный пупок.

— Почему хочешь попытаться?

«Пусть уйдет», — взмолился Ложь, умоляя своего носителя уговорить гостью остаться.

«Я над этим работаю, — ответил Гидеон. — Но с чего вдруг тебе до этого есть дело?»

«Не мое», — отозвался демон.

«Это точно», — парировал воин, поступив со своим демоном так же, как Скарлет — с ним самим. Несмотря на то что демон лгал, Гидеон ответил так, будто дух говорил правду. «Она моя», — подумал он, и это, по его мнению, не обсуждалось. Вслух Гидеон произнес:

— Ты не обещала матери, что помешаешь мне помочь Кроносу. Ты не должна…

Скарлет засмеялась, но в ее смехе не было ни капли радости — одна только горечь, и Гидеон был вынужден замолчать.

— Представляешь? Я соврала матери, дорогой мой. К тому же у нас с тобой нет общего прошлого, — заявила она, не дав мужчине продолжить начатую им фразу. — Да, нас влечет друг к другу, но это пройдет. Сейчас я для тебя новая яркая игрушка, доставшаяся вам с приятелями, и это, очевидно, тебя очень обрадовало. Но гораздо важнее то, что цели у нас совершенно разные. Я убью мать и тетку, даже если на это уйдет целая вечность. А ты будешь защищать своих друзей.