Брендон Сандерсон - Путь королей

— Как именно?

— Мы должны выиграть эту войну, — твердо произнес Далинар. — Довольно свар из-за светсердец. Надо покончить с терпеливой и бесконечной осадой. Нам необходимо отыскать способ выманить большое количество паршенди на Равнины, а потом напасть из засады. Если мы сумеем многих перебить, то они не смогут дальше вести войну. А если не получится, следует отыскать способ ударить прямо в центр и убить или захватить в плен их главарей. Даже ущельный демон прекращает сражаться, если его обезглавить. Договор Отмщения будет выполнен, и мы сможем отправиться домой.

Адолин, поразмыслив, резко кивнул:

— Очень хорошо.

— Никаких возражений? — уточнил Далинар. Обычно их у сына было множество.

— Ты только что попросил доверять тебе. Кроме того, нанести паршенди по-настоящему сильный удар — эта тактика мне понятна. Однако нам понадобится хороший план, чтобы разобраться с теми возражениями, которые ты сам выдвинул шесть лет назад.

Далинар кивнул, постукивая по столу пальцами:

— Тогда я и сам думал о нас как о независимых княжествах. Если бы мы атаковали центр по отдельности, каждая армия сама по себе, нас бы окружили и уничтожили. Но если все десять армий отправятся туда вместе? С духозаклинателями, которые будут обеспечивать нас едой, с солдатами, которые понесут передвижные убежища на время Великих бурь? Более ста пятидесяти тысяч человек? Пусть паршенди попробуют нас окружить. С духозаклинателями мы сумеем создать даже древесину для мостов, если понадобится.

— В такое поверить непросто, — нерешительно заметил Адолин и бросил взгляд на другой конец стола, где сидел Садеас. Лицо юноши помрачнело. — Мы все вместе застрянем там на много дней, отрезанные от мира. Если великие князья начнут свары во время похода, это будет катастрофа.

— Сначала мы заставим их работать вместе. Мы близки, ближе, чем когда бы то ни было. Шесть лет — и ни один великий князь не позволил своим солдатам схватиться с солдатами другого князя.

Только вот дома, в Алеткаре, все было иначе. Там продолжались бессмысленные стычки из-за земель или старых обид. Это было нелепо, но остановить войны среди алети не проще, чем остановить ветер.

Адолин кивнул:

— Отец, это хороший план. Куда лучше разговоров об отступлении. Хотя им не понравится идея об отказе от боев на плато. Они любят эту игру.

— Знаю. Но если я заставлю одного или двоих объединить войска и ресурсы для вылазки на плато, это может оказаться шагом к тому, что нам понадобится в будущем. Я по-прежнему считаю, что лучше отыскать способ выманить большой отряд паршенди на Равнины и встретиться с ним на одном из плато попросторнее, но пока что не знаю, как такое можно было бы устроить. В любом случае нашим разделенным армиям предстоит научиться действовать сообща.

— А как мы поступим с тем, что люди о тебе говорят?

— Я выпущу официальное опровержение, — сказал Далинар. — Придется как-то объяснить случившееся, чтобы это не выглядело обвинением короля в ошибке.

Юноша вздохнул:

— Опровержение, значит?

— Да.

— Но почему не дуэль? — нетерпеливо спросил Адолин, наклонившись к нему. — Какое-нибудь занудное объявление, возможно, прояснит твои идеи, но не заставит людей их прочувствовать. Выбери того, кто называет тебя трусом, брось ему вызов и напомни всем, что оскорблять Черного Шипа — большая ошибка!

— Я не могу, — возразил Далинар. — Заповеди запрещают это таким, как я.

Адолину, скорее всего, тоже не стоило бы участвовать в дуэлях, но Далинар не стал применять к нему полный запрет. Дуэли были его жизнью. Ну и еще ухаживания за дамами.

— Тогда позволь мне защитить честь Дома, — попросил Адолин. — Я вызову их на дуэль! В доспехе и с клинком в руках я покажу им, что такое настоящая честь.

— Сын, это было бы то же самое, как если бы я их вызвал.

Адолин покачал головой, не спуская глаз с Далинара. Он как будто подыскивал слова.

— Что? — спросил Далинар.

— Я пытаюсь понять, что изменило тебя сильней всего. Видения, Заповеди или та книга. Если между ними вообще есть какая-то разница.

— Заповеди стоят особняком, — пояснил Далинар. — Они — традиция старого Алеткара.

— Нет, отец, они связаны. Все три. И каким-то образом соединяются в тебе.

Далинар ненадолго поразмыслил об этом. Возможно, парень прав…

— Я тебе рассказывал историю о короле, который нес валун?

— Да.

— Точно?

— Дважды. И еще один раз заставил выслушать, как тебе читают этот отрывок.

— А-а. Ну так вот, в той же части есть отрывок, в котором принуждение следовать за тобой противопоставляется позволению следовать за тобой. Мы в Алеткаре слишком много принуждаем. Если ты вызовешь кого-то на дуэль, потому что он считает меня трусом, его убеждения от этого не изменятся. Я могу заставить их замолчать, но не изменю того, что у них в сердце. Я знаю, что прав. Тебе просто придется и в этом мне довериться.

Адолин вздохнул и поднялся:

— Что ж, официальное опровержение — лучше, чем ничего. По крайней мере, ты не прекратил защищать свою честь.

— Я и не собираюсь. Просто надо быть осторожнее. Я не могу позволить, чтобы мы еще сильнее отдалились друг от друга.

Он вернулся к еде, насадил на нож последний кусочек курицы и положил в рот.

— Я тогда отправлюсь на другой остров, — сказал Адолин. — Я… погоди-ка, это тетушка Навани?

Далинар вскинул голову и с удивлением увидел, что к ним идет Навани. Он посмотрел на свою тарелку. Та была пуста; он съел последний кусочек, не осознавая, что делает.

Князь вздохнул, собрал всю решимость и встал, чтобы поприветствовать ее:

— Матана. — Далинар поклонился.

Он использовал формальное обращение к сестре: Навани была старше его всего на три месяца, и это обращение вполне допустимо.

— Далинар, — ответила она с легкой улыбкой. — И милый Адолин.

Адолин широко улыбнулся ей; он обошел стол и обнял тетушку. Она положила укрытую тканью защищенную руку ему на плечо — такого жеста удостаивались лишь члены семьи.

— Когда ты вернулась? — спросил Адолин, отпуская ее.

— Сегодня днем.

— Но почему же ты вернулась? — сухо поинтересовался Далинар. — Я полагал, ты собиралась помочь королеве защищать интересы короля в Алеткаре.

— О Далинар, — ласково проговорила Навани, — ты такой же чопорный, как всегда. Адолин, дорогой, как успехи с девушками?

Князь хмыкнул.

— Он меняет подруг, словно танцует какой-нибудь особенно быстрый танец.

— Отец! — возмутился юноша.

— Ну что ж, тем лучше, — сказала Навани. — Ты еще слишком молод, чтобы жить на привязи. Цель молодости — познать разнообразие, пока оно еще представляет интерес. — Она бросила взгляд на Далинара. — Ведь когда мы взрослеем, нас принуждают быть скучными.